С каждым годом, проходящим после распада СССР, память о том, какая это была страна, становится все более мифологизированной. А те, кому сейчас нет еще тридцати, в основном формируют мнение о давно несуществующей стране из рассказов родителей, собственных наивных воспоминаний, из книг и фильмов. Так как же они представляют себе СССР и как сравнивают его с той Россией, в которой живут сейчас?
Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» обратилась с этим вопросом к людям моложе тридцати. С некоторыми она беседовала лично, некоторые написали по ее просьбе в Facebook и Twitter. Вот некоторые их впечатления об обществе, 20 лет назад прекратившем свое существование.
Дарья Окунева, журналист, родилась в Москве, 26 лет
Одно из моих первых воспоминаний про советское общество – вернее, когда СССР уже перестал существовать – связано со сливочным маслом. Мама всегда жаловалась, что в СССР в магазинах было масло, а в начале 90-х масла уже не было. А нам в детском саду давали масло. И вот я помню, как беру это масло, кладу его карман и иду домой. И оно у меня в кармане тает. Но я все равно его несу домой…
Никто сейчас в России СССР не мажет черной краской. При разговорах об СССР всегда есть нотка ностальгии. У нас, молодых, это, наверное, связано с родительскими рассказами. Там было что-то хорошее, чего нам сейчас не хватает. Моя мама всегда говорила, что в Советском Союзе была уверенность в завтрашнем дне. Если ты забеременеешь или заболеешь, тебя не бросят на произвол судьбы, ты никогда не останешься на улице, ты не станешь бездомным. Минимальный пакет гарантий у тебя был. Люди не боялись самого страшного – остаться внизу пирамиды потребностей, без еды, без воды, без жилья, без медицинского обеспечения.
В моей семье я не помню, чтобы рассказывали про какие-то репрессии. Но рассказывали хорошее – как в 60-е годы путешествовали по Союзу, был популярен автотуризм. Люди в коммуналках дружили, собирались за большим столом три семьи, всю жизнь так и дружили.
Сейчас я не чувствую себя свободным человеком в России. В СССР была идеология, но тех, кто искренне ее воспринимал, было меньшинство. Все люди делали вид, кивали головой, интеллигенция собиралась на кухне и что-то обсуждала. Сегодня есть другая идеология, в которую верит необразованное большинство. Сегодня нас пытаются убедить, что Россия – великая держава, что она может быть великой только с одной партией и с одним вождем. Структура власти должна быть такой, какая она сейчас есть, чтобы мы были великими. При этом отсутствует интеллигентское сообщество, которое обсуждало бы, как надоела эта маска веры и кивания. У нас сейчас все говорят про внутреннюю иммиграцию – откопали это слово. Всем довольно тошно от этой идеологии, которая есть.
Распад СССР действительно стал геополитической катастрофой. Ну представьте – в Латвии делали подшипник, который потом накручивался на болт, который делали в Кыргызстане, который потом собирался в Ташкенте. Эта цепочка разрушилась. Распад СССР – это огромная катастрофа не только для России, но и для мира. Потому что когда мир стал однополярным, в нем стало страшно жить. Ведь всегда должен быть баланс – может быть, не добра и зла, не черного и белого, а серого и серого или серого и бежевого. Но баланс должен быть. Потому что вседозволенность любой стороны, когда она начинает доминировать – это страшно.
Из Facebook:
Elizaveta Filatova, 27 лет
Если говорить о возрастном цензе, то максимально приближенные к советской ментальности – люди после 35 лет, прожившие долгое время или проживающие на территории современной России или в странах СНГ.
Мне 27 лет, период Советского Союза для меня, как и для моих сверстников – это счастливое детство, а не определенная политическая система.
Парадоксально, но тень СССР преследует меня в США каждый момент при встрече и работе с людьми старше тридцати. Эмоций и мыслей настолько много, что порой я теряю всякую веру в конструктивный диалог двух поколений. Вполне естественно, что мы не понимаем системного мышления старшего поколения, но это не значит, что наше поколение отторгает совместный диалог с более старшим поколением.
Из Twitter:
@hadiska
Думается, там жили по принципу «мне ничего не надо, лишь бы и у вас не было».
«Евгений» (молодой человек попросил не называть своего настоящего имени), журналист, родился в Витебске, 28 лет
В СССР люди мне представлялись гораздо более добрыми, чем когда я уже стал повзрослее, в 90-е годы. Моя мама всегда говорила, что распад СССР очень негативно сказался на человеческих качествах. Хотя во многих своих проявлениях СССР был, наверное, глубоко маразматичным обществом. Но мама говорила, что люди все-таки как-то друг другу помогали, оказывали моральную поддержку.
Мне было 7 лет, когда распался Союз, я еще мало что про людей понимал. Я могу судить о людях позже, когда я был уже подростком 12-13 лет. Тогда люди уже очень романтизировали образы «братков», бандитов, даже повадки перенимали у тех героев, которых видели по ТВ.
Но, по рассказам моих родителей и моей бабушки, которая была очень грамотным человеком, некоторые вещи в СССР вызывали дикое возмущение. Например, тотальный контроль, доносительство. Мой отец был добродушным человеком, душой компании. Он знал десятки тысяч анекдотов, веселых историй и постоянно их «травил». Причем он это делал просто так, он был абсолютно аполитичен, не пытался опрокинуть никакую политическую систему. Моя семья часто ездила на шашлыки, на природу. Там обычно были самые близкие люди. И на пикниках он все эти истории и анекдоты и рассказывал. Его потом дважды вызывали в КГБ, дважды с ним беседовал один и тот же майор, который ему сказал: «На тебя уже есть здесь папка, третьего раза не будет, третий раз ты придешь сюда в наручниках». Мой отец был очень расстроен, в первую очередь потому, что ведь это на него друзья доносили.
Из советского мне вспоминается газировка, автоматы с газированной водой. Меня все время возмущало, что это один и тот же стакан, из которого пьют всякие разные дядьки, от которых непонятно как пахнет, – и мы должны с семьей пить из того же стакана на улице.
Помню еще несколько видов мороженого. Особенно кофейное мороженое в шоколадной глазури. Это был самый большой деликатес. Оно было в такой коричневой упаковке и стоило 28 копеек. Его «выбрасывали» – был такой термин, известный любому советскому человеку. Отпускали его только по четыре штуки в руки. И вот мы за ним стояли в очереди около двух часов – я, сестра и мой отец. И мы тогда взяли 12 мороженых.
Из Facebook:
Evgenij Leongardt
Советское общество представляю высокоинтелектуальным и в то же время наивным. Оно было ближе к традиционным ценностям. В то же время, была высокая степень раздвоения, когда провозглашается одно, а делается другое. Воссоздать единую страну с границами СССР было бы неплохо. Или пусть Евразийский Союз станет некой общностью, как ЕС. Но при этом в этой стране и на этой территории все-таки должна быть демократия. Демократия должна учитывать местные особенности. Переход от тоталитаризма к западным стандартам не может быть осуществлен за короткое время. Поэтому надо более снисходительно относиться к тому, что [в России] происходит.
Из Twitter:
@nlpopov
Общество в СССР представляю как тюрьму для тела и разума, как набор серых овощей. Жить при СССР я бы не смог. Мне 26.
@WillLange1 Will Lange
СССР – это филиал ада на земле. Так что не дай Бог.
Дарья Кутковая, журналист, родилась в Электрогорске, Московская область, 25 лет
Я помню кадры бомбежки Белого дома, помню, как через наш город шли танки в Москву. И я помню выборы Ельцина – когда мы всей семьей сидели у экранов телевизоров и кричали: «Ельцин! Ельцин! Ельцин!» Мои родители, которые совершенно не интересуются политикой, они, видимо, были охвачены этими переменами и всем тем новым, что обещал Ельцин. Потом начались 90-е годы, когда моя мама была вынуждена стоять на рынке и продавать замерзшие морепродукты, когда денег не было совсем. И вот тогда Ельцин вдруг стал плохим, и началась тоска по Советскому Союзу.
Я тогда слышала от родителей: «Если бы поднять Сталина из могилы! Он бы всем им показал!» И у меня очень долгое время, где-то до 14 лет, Сталин ассоциировался с решением всех проблем и с порядком. Почему-то не было никакого ужаса перед тем, что он делал, перед тем, сколько людей погибло, – просто нужен был порядок, неважно, какой ценой.
Советский Союз мне преподносился как идеальное общество, где, несмотря на отсутствие продуктов, люди знали, что будет завтра, они знали, что не потеряют работу, где образование ценилось, где со средним образованием можно было работать, а не идти холодной зимой на рынок торговать. И мне казалось, что это какая-то страна, где все было хорошо и понятно.
Сейчас мое личное представление о Советском Союзе – как о системе, выгодной только одной группе людей. И мне кажется, что простые люди тогда были какими-то маленькими инструментами в этой системе, и система, по сути, была жестокой к ним и совсем ими не интересовалась. Они были какими-то муравьями, на которых все держалось. Люди тогда не знали, что действительно происходит, как обстоят дела на самом деле. Но с другой стороны, если ты был готов принять ее идеалы, если у тебя была какая-то «жилка» особая, ты мог к ней адаптироваться.
С одной стороны, в СССР было лучше, чем в современной России, потому что там было человеческое соседство, не было закрытых дверей… Сейчас все построено либо на связях, либо на этих «жилках», либо на конкуренции, что, в принципе, наверное, и хорошо…Но люди идут по головам в какой-то мере.
С другой стороны, мне не дают покоя рассказы о том, как в СССР твой сосед мог на тебя настучать. Поэтому я не могу сделать точного вывода. Но то, что я слышу про СССР, – это было замечательно: демонстрация как повод собраться, песни, в которые действительно вкладывались души, картошка, морковка, колхозы, общение. Я помню субботники, я сама ходила с дедушкой на субботники – это было очень мило! Сейчас разве я пойду убирать свою улицу, если у нас есть дворники из Таджикистана? Сейчас жизнь жестче, наверное, умные люди могут найти выход в жизни, но, с другой стороны, может быть, и не могут, потому что кругом взяточничество и связи.
О нашем Электрогорске в советское время: у меня вообще создалось впечатление дружбы и соседства в маленьком городке. Сейчас от своих друзей я слышу: да зачем нам нужен этот Электрогорск, да здесь вообще людям делать нечего. А раньше не было ни клубов, ни дискотек, только танцы, но это все было настолько социально – и как-то по-доброму. Люди не пытались вырваться в Москву, не пытались забыть, откуда они родом.
Мои родители раз в две недели ездили в Москву, и для них это было прекрасным семейным приключением! Да, было тяжело, было холодно, да, на поездки копили деньги, но они это воспринимали по-другому, для них это было приятное времяпровождение с семьей: они могли поесть булочек, беляшей на вокзале, мороженого. Они этого очень ждали.
