Опубликованная в начале недели статья Владислава Суркова «Долгое государство Путина» вызвала множество откликов в блогосфере. Причём, одним из главных вопросов для многих комментаторов были предположения: кому адресована статья? Путину – чтобы показать, что он его вернейший сторонник? Его ближайшему окружению – дескать, Путин изжил себя, нужно подумать, кто придёт ему на смену? Российским оппозиционерам –чтобы они смирились с тем, что никогда не придут к власти? Или политикам на Западе – мол, мы в России такие же, как вы, только циничнее, а потому честнее?
Довольно много комментариев вызвал и следующий фрагмент публикации в «Независимой газете»: «Россия рушиться прекратила, начала восстанавливаться и вернулась к своему естественному и единственно возможному состоянию великой, увеличивающейся и собирающей земли общности народов. Нескромная роль, отведённая нашей стране в мировой истории, не позволяет уйти со сцены или отмалчиваться в массовке, не сулит покоя и предопределяет непростой характер здешней государственности».
Учитывая явный внешнеполитический посыл фрагмента, корреспондент Русской службы «Голоса Америки» попросила высказаться по поводу статьи Суркова политических обозревателей и публицистов, живущих за пределами Российской Федерации.
«Автору статьи плохо, скучно, грустно и тяжело»
Российский издатель, журналист и политический обозреватель, а ныне приглашенный эксперт Института Кеннана в Вашингтоне Сергей Пархоменко начал свой комментарий так: «Я думаю, что эта статья адресована работодателям господина Суркова в широком смысле этого слова. И это – отчаянный призыв господина Суркова вспомнить о нем и поручить ему какое-нибудь важное дело с более-менее широкими полномочиями».
Нынешнюю специализацию автора статьи Пархоменко определяет как «спецпредставитель президента по безнадежным делам», к которым, по его мнению, относятся вопросы, связанные с Абхазией, Южной Осетией и Донбассом.
«Сидеть на этой должности ему, по всей видимости, ужасно надоело, Полномочий у него нет никаких, денег – никаких, перспектив – никаких, влияния – никакого, а всего этого страшно хочется. Так вот, этой статьей он обращается к своим перспективным работодателям. Я, правда, не знаю, кого он теперь таковыми считает: лично президента Путина, или, может быть, главу его администрации господина Вайно, или заместителя главы администрации господина Кириенко? Или, может быть, кого-то другого. Он машет им ручкой, напоминает о себе и о своих политологических и пропагандистских возможностях. Вот – смысл этого текста», – полагает Сергей Пархоменко.
При этом он убежден, что к статье «Долгое государство Путина» не следует относиться как к отражению каких-либо перемен во внутренней или внешней политике России. «Это – личное дело во взаимоотношениях господина Суркова и его работодателей, не более того. Не нужно приписывать этому тексту никакого особенного влияния. Просто автору статьи как-то плохо, скучно, грустно, тяжело», – заключает эксперт.
«Сурков хочет закрепить себя в статусе главного идеолога путинского режима»
Украинский политолог Тарас Березовец считает, что обсуждаемая публикация в «Независимой газете» направлена исключительно на читателя внутри страны, и не имеет внешнеполитической направленности. «Сейчас покачнулась вертикаль путинской власти – мы видели это по проигрышам губернаторов от “партии власти”. А ответственность за это, естественно, несет администрация российского президента, и мы видим, что сегодня она находится если не в нокауте, то в нокдауне», – заметил он в беседе с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки».
Статья же в «Независимой газете», по мнению киевского эксперта, призвана успокоить бывших коллег Суркова: все в порядке, нет повода для беспокойства, у нас «глубинный народ» и «глубинное государство “Путинг”». И пусть враги не надеются, что все это быстро развалится. А главное – путинская Россия находится даже не в середине пути, а в начале.
«Интересно, что Сурков проводит исторические параллели между четырьмя “глубинными государствами” – теми, которыми правили Иван Грозный, Петр Первый, Ленин, и, наконец – Путин. При этом интересно, что такой уважаемый персонаж российской истории, как Екатерина Великая, с которой связывают расцвет империи, вообще не названа. Зато упомянут Грозный, который через репрессии, массовые убийства и бессмысленные войны со всеми соседями выстроил государство, которое выстояло. Это – месседж “президентской администрации” и лично Путину, потому что, очевидно, господину Суркову сегодня не хватает масштаба, и он хочет закрепить себя в статусе главного идеолога путинского режима. И по этой причине он вынужден рожать новые, но совершенно нежизнеспособные идеологические конструкции», - полагает Тарас Березовец.
При этом политолог допускает, что в статье содержится некий скрытый посыл в адрес и Украины, и Запада – дескать, не надейтесь, что экономические санкции как-то изменят нашу политику. «Но все-таки я считаю, что главный адресат находится внутри России – это и путинская элита, и сам Путин. Автор как бы говорит: “Владимир Владимирович, мы верим в ваш гений, мы верим, что все устоит. А те, кто начинает искать запасные аэродромы за границей и проявляют слабость и колебания, очень сильно просчитаются”.
Сурков сознательно обошел украинскую тему, там нет даже полслова, связанного с Крымом с Донбассом, или с Украиной в целом. Как будто их не существует. Это еще один прием: у нас есть проблемы, но чтобы нам не рассказывали о том, какие они сложные, и с каким трудом их придется решать, мы о них не будем вспоминать. Наше государство – как огромный маховик, который набирает обороты, а на проблемы, типа Украины, мы даже не обращаем внимания», – подытоживает свой комментарий Тарас Березовец.
«Одна из проблем России в том, что она не знает, где заканчивается»
Редактор чешской газеты “Hospodářské noviny” Ондржей Соукуп на своей странице в FB назвал статью Владислава Суркова «невероятным смешным текстом бывшего автора концепции “суверенной демократии”, который ужасно завидует Александру Дугину».
Позже, в разговоре с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки» чешский журналист, фактически, повторил мысль, высказанную и Сергеем Пархоменко, и Тарасом Березовцом. «Мне кажется, что эта статья – некая заявка, направленная российскому президенту. А суть этой заявки: пожалуйста, возьмите меня обратно, я больше не хочу заниматься Донбассом, меня уже достали все эти псевдоказаки, “Моторолы” и “Бэтмены”, я хочу заниматься своим любимым делом – геополитикой», – говорит Ондржей Соукуп.
И далее, абстрагируясь от личности автора, продолжает чешский журналист, сама изложенная в статье идея некой «особенной роли России» не нова. «Наш бывший президент Вацлав Гавел еще в начале 90-х годов писал, что одна из проблем России состоит в том, что она не знает, где она заканчивается. Она не знает, как далеко она может пойти, и когда она должна признать, что сфера ее влияния закончилась.
И я считаю, что это признак того, что Россия чувствует себя в меняющемся мире не очень уютно, и ведет дискуссию внутри себя самой о своих пределах. Понятно, что в Кремле считают, что бывший Советский Союз это их сфера влияния, может быть, за исключением Балтии. Но что в таком случае, делать с бывшим “соцлагерем”, или с Балканами? И с другими странами?
Мне кажется, что эта дискуссия ведется последние 30 лет, и если ее с чем-то сравнивать, то правильнее будет учесть опыт Великобритании и Франции. Как они пытались смириться с тем, что они больше не великие колониальные державы и как они строили отношения со своими бывшими колониями», – считает редактор газеты “Hospodářské noviny”.
«Сурков в концентрированном виде изложил путинизм»
Комментарий следующего собеседника Русской службы «Голоса Америки» – научного сотрудника Карлова университета в Праге, политолога Александра Морозова – стал своеобразным контрапунктом к тому, что говорили предыдущие эксперты.
«Мне кажется, что этот текст никакой просьбой, обращенной к Путину, не является», начал он. По мнению Морозова, автор обсуждаемой статьи находится в опале, выйти из которой ему не удастся. «В данном случае он выступает как совершенно самостоятельный политический философ и идеолог, каковым он был всегда. Надо быть справедливым в отношении Суркова: несмотря на то, что он является одной из мрачнейших фигур российской политики постсоветского периода, следует отдать должное, что он всегда хотел персонально выступать как идеолог. Поэтому он написал в разные годы большую серию статей соответствующего характера: он хотел быть идеологом медведевской модернизации, он является автором концепции “суверенной демократии”. А здесь он снова выступает как идеолог, который хочет предугадать будущее и формировать его. Поэтому простые мотивации, что все упирается в деньги, либо в карьеру – это не совсем так», – считает Александр Морозов.
Поэтому, по мнению политолога, не стоит недооценивать последнюю статью Владислава Суркова. «То, что он сделал, а именно: в концентрированном виде изложил путинизм – выглядит ужасающе. И всем, кто специализируется на политической теории, и всем, кто хотя бы однажды слышал в университете курс “Государство и право”, совершенно ясно, что здесь излагается доктрина какого-то неофашизма. Излагается победительно, триумфалистски, как некая новая модель для всего мира, а не просто как некое достижение отдельно взятого Путина», – отмечает научный сотрудник Карлова университета.
Морозов подчеркивает, что каждый изложенный в статье тезис ранее был озвучен Владимиром Путиным, и каждому положению статьи можно найти подтверждение в реальной политической практике России последних лет. «Например, когда он говорит о том, что выбор сделан, что выбора больше нет, что мы выбрали свою судьбу, что история – это неизбежность и предопределенность, мы видим, что в каком-то смысле так мыслят и многие другие представители политического класса России.
Когда в этой статье Сурков говорит о том, что рейтинги Путина не имеют значения, потому что его власть основана не на том доверии, которое фиксирует социология, а на мистическом доверии между воображаемым “глубинным народом” и его вождем, и, действительно, значительная часть политического класса России на это и ориентируется. А эта концепция – та же самая, что была у Муссолини и у многих других диктаторов первой половины ХХ века. А они были убеждены, что народ не нуждается ни в каких институциях, кроме самого этого диктатора, через которого народ полностью себя выражает», – напоминает Александр Морозов.
