30 сентября 1986 года в Белом доме объявили о принятии предложения советской стороны провести встречу на высшем уровне в Рейкьявике. Ее подготовили в рекордные сроки: уже 11 октября Горбачев и Рейган сели за стол переговоров.
К Рейкьявику было приковано внимание всего мира. Два лидера государств впервые заговорили о возможности реального разоружения. В конце 80-х в арсенале СССР и США было более 60 тысяч ядерных боеголовок.
Переговоры о сокращении вооружений пытались запустить еще в начале 80-, однако тогда процесс зашел в тупик - в ответ на советские ракеты средней дальности СС-20, взявшие под прицел Западную Европу, США разместили там ракеты “Першинг-2”. Советский Союз прекратил контакты. К вопросу вернулись только в 1985, после встречи министра иностранных дел СССР Андрея Громыко и госсекретаря США Джорджа Шульца.
«Они (Шульц и Громыко) договорились начать переговоры по трем направлениям - стратегические наступательные вооружения, ракеты средней и меньшей дальности, и третье - оборонительные и космические вооружения.
В ноябре 1985 состоялась первая встреча Горбачева и Рейгана, и у лидеров осталось впечатление, что они могут договориться. Это дало толчок дальнейшим переговорам в преддверии Рейкьявика, но они не были особенно результативными», - рассказывает сотрудник Института Брукингса Стивен Пайфер (Steven Pifer).
В Рейкьявик Горбачев прибыл с пакетом предложений: сократить на 50 процентов стратегические наступательные вооружения, ликвидировать класс ракет малой и средней дальности и остановить работу над американской системой противоракетной обороны, под названием Стратегическая оборонная инициатива, или «СОИ».
В 1972 Москва и Вашингтон подписали договор об ограничение систем ПРО, согласно которым у каждой стороны могло быть не более 100 установок для перехвата ракет. Также запрещалось тестировать новые системы. Горбачев настаивал на продлении действия соглашения, американская сторона - на его корректировке, чтобы продолжить испытания СОИ.
Непосредственным участником встречи в Рейкьявике был Кен Эдельман (Ken Adelman), на тот момент директор по контролю за вооружениями в Белом доме:
«Это были “американские горки”. Эмоции менялись каждый час. О некоторых вопросах, таких, как реальное сокращение ядерного оружия, мы могли договориться. Но по «СОИ» договоренностей не было. Горбачев хотел, чтобы тестирование противоракетных систем было ограничено лабораториями. Рейган не хотел ограничивать «СОИ» ничем в принципе».
Проблемы СОИ завела переговоры в тупик. Но даже несмотря на это в Рейкьявике впервые лидеры двух стран, десятилетиями соревновавшихся в гонке вооружений, впервые заговорили о полном уничтожении ядерных арсеналов.
«Предыдущие лидеры говорили о стабильности и ограничении роста ядерных арсеналов. У них не было особых амбиций относительно сокращения, и уже тем более об отказе от ядерного оружия. Рейган и Горбачёв представляли новый подход. Я не уверен, думал ли каждый из них, что эти утопические идеи будут реализованы в полной мере. Но они считали их полезным инструментом привлечения внимания общественности, а также давления на бюрократический аппарат для движения к более амбициозных изменениям», - вспоминает Стивен Сестанович (Stephen Sestanovich), участвовавший во встречах, как сотрудник национальной безопасности США.
Горбачев и Рейган покинули Рейкьявик, так и не договорившись. Личный переводчик советского лидера Павел Палажченко вспоминает: пресса тут же объявила встречу провалом.
«Есть фотография в журнале Тайм, где написано: «No Deal», - не договорились. На ней в последний момент саммита у автомобиля Рейгана, стоит Рейган, стоит Горбачев, а между ними - я. И картина эта выглядит мрачно, была ночь. Госсекретарь Шульц сперва тоже охарактеризовал саммит, как неудачу. Но затем была пресс- конференция Горбачева. И он сказал, что несмотря на то, что нам ничего не удалось подписать, Рейкьявик — это не провал, а прорыв. Мы, как он сказал, заглянули за горизонт - мир без ядреного оружия».
Павел Палажченко отмечает - в Рейкьявике были согласованы основные положения будущих соглашений о сокращении ядерных вооружений. Ключевым из них стал Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, подписанный в декабре 1987.
«Это единственный договор в истории, который ликвидировал целый класс ядерного оружия. Когда Рейган был избран на пост президента в 1985 году, главной проблемой НАТО были советские ракеты СС-20, нацеленные на европейские столицы - Париж, Лондон, Женеву. И эта проблема была решена подписями, поставленными в декабре 87-го. Это был невероятный успех», - рассказывает Эдельман.
Благодаря этому договору к 1991 году США и СССР ликвидировали совместно почти 2700 ракет меньшей и средней дальности. Подписание соглашения стало возможным, в частности, и благодаря смене позиции СССР относительно «СОИ».
«К началу 1987 года Роальд Сагдеев, глава Института космических исследований и советник Горбачева, фактически объяснил ему, что эта система противоракетной обороны действительно очень сложная вещь. И Горбачев уже после Рейкьявика пришел к пониманию того, что никакой американской системы, которая оставит без работы все советские ракеты, - не будет», - говорит Стиле Пайфер.
Переговоры в Рейкьявике также открыли новую страницу в американо-советских отношениях. По словам Стивена Сестановича, это стало результатом готовности сторон перейти от утопических к практическим решениям:
«СССР приняли соглашение в сфере контроля над вооружением уже в следующем году, начали вывод войск из Афганистана, сократили поддержку радикальных движений и режимов, проводили политику в Европе, которая в итоге привела к расформированию советского блока. И эти изменения привели к концу Холодной Войны».
Программа Стратегическая оборонная инициатива была официально закрыта администрацией Билла Клинтона, в том числе и на фоне резкого сокращения вооружений.
Несмотря на то, что в 2019 США вышли из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности из-за нарушений со стороны Москвы, это соглашения, а также ряд других, включая договоры по СНВ все же позволили «заглянуть за горизонт»: с 1986-го ядерный арсенал США сократился на 85, а России - на 90 процентов.