Известно, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды. Но устроить повторную мировую премьеру фильма, снятого почти три десятка лет назад, – вполне реально.
В Линкольн-центре, в рамках проходящего здесь 27-го Еврейского кинофестиваля, демонстрируется полнометражный документальный фильм «Миссия Рауля Валленберга» (The Mission of Raoul Wallenberg). Он был снят режиссером и продюсером Александром Роднянским в 1990 году и годом позже показан в Нью-Йорке на первом Еврейском кинофестивале. Его организаторы – Еврейский музей и Кинообщество Линкольн-центра. И вот спустя много лет новая премьера; теперь уже – отреставрированной картины.
В зале Walter Reade Theater – зрители всех возрастов, много и молодых людей, для которых это первая возможность увидеть фильм. История жизни Рауля Валленберга притягивала и продолжает притягивать зрителей – своей героической сущностью и неразгаданной загадкой. Валленберг – шведский дипломат, работавший в Будапеште в годы второй мировой войны и спасший десятки тысяч венгерских евреев. Когда в венгерскую столицу вошли советские войска, Валленберг был арестован советской контрразведкой. Его переправили в Москву, и дальше его следы теряются. Согласно официальной версии, он умер в советской тюрьме в июле 1947 года. В 2016 году Швеция официально признала Валленберга умершим. Но вокруг последнего периода его жизни в заключении в СССР и обстоятельств смерти продолжает витать тайна.
О Рауле Валленберге снято несколько художественных и документальных фильмов. Одним из первых к этой драматичной теме в конце 80-х годов обратился украинский документалист Александр Роднянский. Сегодня он один – из ведущих продюсеров кино и ТВ в России и на постсоветском пространстве, тесно работающий с такими известными режиссерами, как Андрей Звягинцев и Федор Бондарчук.
После ретро-премьеры в Линкольн-центре корреспондент Русской службы «Голоса Америки» встретился с Александром Роднянским и попросил ответить на ряд вопросов.
Олег Сулькин: Почему тогда, на рубеже 80-х и 90-х, вы решили взяться за этот проект?
Александр Роднянский: Тогда, благодаря перестройке, появилась возможность рассказать правду о нашей недавней истории. Открывая эту правду, говоря публично о том, что раньше было запрещено даже упоминать, мы считали, что прокладываем пути для собственного будущего. Что же касается художественной мотивации, то в истории Валленберга есть все, что нужно для настоящего кино – миф, основанный на фактах. Миф о человеке, который за несколько месяцев спас десятки тысяч людей, а затем бесследно исчез и остался только в воспоминаниях и свидетельствах о его жизни после объявленной официально смерти. Их, этих свидетельств, около трех тысяч! Целый пласт своеобразного фольклора, красноречиво свидетельствующий, помимо прочего, о состоянии общества, о состоянии умов в стране.
О.С.: Соавтором сценария был ныне покойный Леонид Гуревич, известный кинодраматург, мастер документалистики и педагог. Как вы с ним сотрудничали?
А.Р.: Я обратился к Леониду Абрамовичу с этой идеей. Мы с ним дружили, и разницы в возрасте не чувствовалось. Он написал своего рода литературу для кино, эмоционально окрашенные записки о Валленберге. Как это часто бывает в документалистике, дальше проект двигала жизнь. Я начал ездить по стране, реагируя на поступающую лавиной информацию. Из множества свидетельств, часть из которых мы проверяли на протяжении трёх лет, перемещаясь по всей нашей огромной стране, сложилась невероятная по силе метафора времени. Мы побывали на Колыме и пермских лагерях, на Кольском полуострове, в знаменитых Владимирской и Бутырской тюрьмах, в пересыльных зонах, на БАМе и Дальнем Востоке. Словом, вся страна предстала для меня совокупностью человеческих жизней, изломанных и искалеченных временем и тоталитарной машиной. История Валленберга вобрала в себя тысячи и тысячи судеб других людей. Тех, чьи имена не выбиты на граните, от кого остались только номера, хранящиеся в тюремных архивах. По ходу съемок мы пережили огромный всплеск интереса к этой теме, особенно в связи с приездом в Россию по официальному приглашению членов семьи Валленберга. А потом наступил определенный спад – во многом из-за того, что ни самого Валленберга, ни документов, проливающих свет на его судьбу, так и не нашли.
О.С.: Вы знакомите зрителей с самыми разными историями. Некоторые «свидетели», вспоминающие, что они были в тюрьме или лагере вместе с пропавшим шведом, озвучивают очень сомнительные версии. Зачем вы их включили в фильм?
А.Р.: Кто-то якобы видел Валленберга в разных тюрьмах, разговаривал с ним на пересылках или сидел в одном лагере. Кто-то невинно путал Валленберга с другими узниками-иностранцами, кто-то нагло фантазировал не знаю уж в каких целях, кто-то звучал вполне весомо и убедительно. Но это все – составные части мифа о Валленберге, который стал напоминать жития святых. Собственно, так и складываются апокрифические тексты. Поверьте, когда я затевал этот проект, я вовсе не рассчитывал на хэппи-энд со счастливым лицом Валленберга, освобождаемого из камеры сверхсекретной советской тюрьмы.
О.С.: В фильме ощущается атмосфера конца 80-х – начала 90-х, упоение обретенной свободой, позволившей нелицеприятно говорить о главных советских «священных коровах», в первую очередь, о КПСС и КГБ. Много времени утекло с той поры, и сегодня я хочу вас спросить: если бы вы снимали фильм на эту же тему сегодня, был бы он другим?
А.Р.: Да, конечно. Он был бы более строгим по стилю, по отбору материала. Я бы взял меньше персонажей, но рассказал бы о них более подробно, глубоко. Показал бы подробней семью Валленберга, больше бы о нем самом рассказал. Что касается техники съемки, то сегодня снимать на цифру гораздо проще. Ведь мы снимали на пленку 35мм.
О.С.: Вы помните, как приняли фильм тогда в России?
А.Р.: У нашего фильма счастливая судьба. Он шел в кинотеатрах, его показывали неоднократно по ТВ. Участвовал в сотнях кинофестивалей. Без ложной скромности скажу, что это был заметный фильм.
О.С.: А как вам пришла в голову мысль его отреставрировать?
А.Р.: Это не мне пришла эта идея, а Алле Верлоцкой (Организатор кинофестивалей, продюсер и прокатчик. Живет в Нью-Йорке. – О.С.). В России истек срок секретности архивных документов по делу Валленберга, и его внучка еще раз обратилась к российским властям с просьбой предоставить ей доступ к ним как законной наследнице. Ей отказали, как отказывали уже не раз прежде. Но появились публикации об этой истории. Прочитав эти материалы, Алла предложила Авиве Вайнтрауб, директору Еврейского фестиваля, вновь показать этот фильм, предварительно его отреставрировав. Так закрутилось дело, мы нашли негатив, фильм оцифровали, сделали цветокоррекцию, новые английские субтитры.
О.С.: Не возникло желания доснять постскриптум?
А.Р.: Такие мысли есть. Но нужно придумать какое-то интересное художественное решение. Ведь это же не журналистская статья, которую можно просто дополнить, дописать, а фильм, который строится по другим законам.
О.С.: Если суммировать все, что открылось важного по делу Валленберга за эти четверть века, что бы вы упомянули?
А.Р.: Рауль Валленберг – одна из многочисленных жертв террора сталинской эпохи. Был ли он отравлен в секретной советской лаборатории «экспериментальным» ядом? Или умер в тюрьме МГБ на Лубянке от инфаркта, согласно официальной версии? Скорее всего, советские спецслужбы подробности его смерти основательно засекретили, оберегая «честь мундира». Полагаю, что до истины уже не докопаться.
