В новом фильме Левана Когуашвили «Брайтон 4» (Brighton 4th) звучит грузинская, английская и русская речь. Это – копродукция Грузии, США, России, Болгарии и Монако, снимавшаяся в Бруклине, одном из пяти нью-йоркских «боро» (районов). Эта часть города, Брайтон-Бич, известна тем, что его в последние десятилетия облюбовали эмигранты из бывшего СССР. Мировая премьера напряженной психологической драмы пройдет в эти дни на юбилейном, 20-м международном кинофестивале Трайбека (Tribeca Film Festival).
Фестиваль, основанный Робертом Де Ниро, Джейн Розентол и Крейгом Хэткофф, впервые предложил зрителям свою программу в гибридном формате, сочетающем стриминг и физическое присутствие зрителей в кинозалах, как под крышей, так и на открытом воздухе. Из-за ковида сроки фестиваля сместили с апреля на июнь. Киносмотр закроется 20 июня.
Бывший чемпион-борец Кахи (его играет победитель двух Олимпиад Леван Тедиашвили) едет из Грузии в Нью-Йорк, чтобы проведать своего непутевого сына Сосо (Георгий Табидзе), попавшего в неприятную историю. На Брайтон-Бич Кахи окунается в жизнь грузинских иммигрантов, знакомится с подругой сына (Надежда Михалкова) и пытается помочь ему погасить огромный карточный долг местному «авторитету». Для этого гость предлагает мафиози необычное пари.
«Мы снимали в реальном бординг-хаусе на Брайтон-Бич, - сказал Леван Когуашвили в интервью сайту Cineuropa. – Я туда тоже переехал, чтобы вблизи увидеть этих людей. Меня очень заинтересовал их мир, он и трагический, и смешной. Я хотел их всех показать... Что касается Брайтон-Бич, там ходила шутка, что обитатели его не живут в Америке, они только иногда туда приезжают. Это было очень характерно для волны эмиграции 90-х годов. Они не знали английского и неожиданно оказывались окружены грузинами и русскими. Такое ощущение, что они остались в Советском Союзе!».
Оператором-постановщиком картины стал американец греческого происхождения Фидон Папамайкл, племянник Джона Кассаветиса, снявший, в числе прочих картин, «Небраску» и «Форд против Феррари».
Кинорежиссер и драматург Леван Когуашвили родился в 1973 году в Тбилиси. Короткое время учился в Тбилисском театральном институте имени Ш. Руставели. Работал репортером и монтажером на телевидении. Окончил ВГИК в Москве (мастерская Марлена Хуциева). Снимал короткометражные и документальные фильмы. Окончил киношколу Нью-Йоркского университета (NYU) в 2006 году. Его университетский ментор, профессор Борис Фрумин, сам известный кинорежиссер, написал сценарии трех игровых фильмов Левана – «Дни улиц» («Прогульщики», Street Days), «Слепые свидания» (Blind Dates) и «Брайтон 4». «Дни улиц» были впервые показаны на кинофестивале в Роттердаме, а «Слепые свидания» имели мировую премьеру в Торонто.
Режиссер Леван Когуашвили по сервису Zoom ответил на вопросы корреспондента Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Леван, мне кажется, вы перебросили мостик к началу своей творческой карьеры, когда снимали маленькие фильмы об иммигрантах в Америке. Я знаю, что вы сторонник снимать кино о том, что вы сами хорошо знаете. Чем вам интересна тема грузинской иммиграции в США?
Леван Когуашвили: Для меня эти фильмы – возможность рассказать о грузинской жизни в разных ее измерениях. Меня интересуют проявления национального характера. Его я, надеюсь, чувствую, сам будучи грузином. Эта история мне интересна сочетанием грусти и юмора, абсурда и проявлением человеческого достоинства, благородства и уязвимости. Почему грузинская иммиграция? Когда я учился в Нью-Йорке, я часто бывал на Брайтоне, среди иммигрантов, слушал их истории. На то время, конец 90-х - начало 2000-х, приходится пик эмиграции из Грузии. Приезжавшие почти все были нелегалами, просрочившими визу, они не были готовы к американской жизни, не знали языка. И их истории, как правило, были очень острые, эмоциональные. Их я обсуждал с Борисом Фруминым, подыскивая темы для коротких фильмов. Я и первую игровую картину хотел снять про эмиграцию, но мне в Грузии предложили снять «Прогульщиков», и я согласился. Я стал работать в Грузии, снял там еще одну игровую картину («Слепые свидания»).
О.С.: Идею нового фильма вам предложил Борис Фрумин?
Л.К.: Да, он предложил вернуться к тем иммигрантским историям, которые я узнал, когда учился в Нью-Йорке. Я поначалу отказывался – все уже в прошлом, эмиграция в корне изменилась. Борис прислал сценарий, но я все еще сомневался. Но когда один из продюсеров выразил интерес именно к этому проекту, я понял, что обстоятельства подталкивают меня делать именно это кино.
О.С.: Отец, прославленный бывший борец, приезжает в Нью-Йорк выручать взрослого сына, попавшего в беду. Эту историю придумали вы или Борис?
Л.К.: Это одна из тех давних эмигрантских историй, которые я когда-то услышал на Брайтоне. История про отца, который приехал из Грузии спасать своего сына-наркомана. Ему сказали, что, если не вмешаешься, твой сын точно погибнет и вернется домой в гробу. В реальности были случаи, когда тела умерших в Америке от «овердозы» ребят отсылали домой, в Грузию. Но я не хотел повторяться, историю про наркоманов я рассказал в «Прогульщиках». И Борис придумал сюжетный ход с отцом-борцом и поединком на пляже.
О.С.: Сообщалось, что вы начинали этот проект года три назад. Заминка с выпуском фильма связана с ковидом?
Л.К.: Отчасти. Мы снимали в Грузии и Америке, потом были досъемки, там же, в двух странах. А между ними – год ковида. Но для меня простоя не было. Я в тот год снял документальный фильм про пандемию в Грузии. Я как раз его монтирую. А еще мы с Борисом писали сценарий нового фильма, который, я надеюсь, мы запустим либо в конце этого года, либо в начале будущего.
О.С.: Очень убедительным выглядит на экране Леван Тедиашвили. Насколько я понимаю, он легендарная личность в Грузии, двукратный чемпион Олимпийских игр, чемпион мира по вольной борьбе и самбо. Вы его с самого начала проекта видели в роли Кахи?
Л.К.: В Грузии спортивная борьба очень популярна. Я приезжал на спортбазу, встречался с несколькими борцами, смотрел фотографии ветеранов разных возрастов. Леван Тедиашвили, действительно, легендарная фигура в Грузии. И, кстати, он уже снимался в кино, в 80-е годы, в фильме Георгия Шенгелая «Хареба и Гоги» о двух грузинских разбойниках 19-го века. Я за ним довольно долго наблюдал. Потрясающая внешность! Очень артистичный человек. Увы, у него были проблемы со здоровьем, со слухом. Да еще случилась беда – во время съемок сцены борцовского поединка он сломал руку. Успели до этого снять несколько дублей, потом думали, как все это монтировать. Это еще не все. Когда приехал на съемки Кахи Кавсадзе, у него тоже возникли проблемы со здоровьем, ему сделали операцию. В общем, все, что могло случиться на съемках, все случилось. Этот фильм стал последней ролью Кахи Кавсадзе.
О.С.: Царство ему небесное. Великолепный артист. У вас его герой – бывший оперный певец, вынужденный, чтобы заработать на жизнь в Америке, работать швейцаром в ресторане.
Л.К.: Да, нам очень хотелось Кахи снять, чтобы он еще пел. И Борис добавил его героя Серго в сценарий.
О.С.: Что вы можете сказать о Георгии Табидзе, сыгравшего Сосо?
Л.К.: Я его увидел в фильме «Заложники», он там сыграл одного из угонщиков самолета. Пригласили его на кастинг. Интересный парень со своеобразной внешностью. Он не заканчивал актерскую школу. Сыграл в нескольких фильмах.
О.С.: Надежда Михалкова сыграла девушку Сосо, которая беспредельно предана ему и не оставляет его даже в самых трудных обстоятельствах. Вы были знакомы с Надеждой до этого фильма?
Л.К.: Я знаю Надю давно. Она – истинное воплощение тургеневской девушки. По благородству, человеческим качествам, внутренней и внешней красоте. Мне давно хотелось с ней поработать.
О.С.: Какое-то время назад в Америке были популярны фильмы о «русской мафии». Помните фильм Джеймса Грея «Маленькая Одесса»? После просмотра вашего фильма Брайтон-Бич теперь впору переименовать в «маленький Тбилиси». А может, это все продукт вашего с Борисом Фруминым богатого воображения?
Л.К.: У нас в фильме явного криминала нет. Понятно, что в карты на большие деньги играет определенный тип людей. Есть и люди с уголовным прошлым. Чувствуется в них определенный социальный бэкграунд.
О.С.: Но, Леван, согласитесь, что типажи этой публики очень выразительные, сомнений нет, кто они.
Л.К.: Мы выбирали интересных ребят, с биографиями. Например, они не понаслышке знают, как следует разговаривать с теми, кто не платит карточные долги. За исключением исполнителей главных ролей у нас снимались непрофессиональные актеры. И я этим людям благодарен, они нам очень помогли.
О.С.: Вы любите своих героев, это очевидно. Правило деления людей на плохих и хороших в вашем случае, похоже, не работает. Вороватого владельца бизнеса похищают, чтобы вытрясти из него деньги, но эта затея непостижимым образом оборачивается душевным застольем с обнимку с похищенным. Ваше представление о людях очень напоминает мне мир двух любимых моих режиссеров – Джима Джармуша и Аки Каурисмяки.
Л.К.: Кстати, эта история похищения отчасти основана на реальном случае. Правда, все немножко утрируется.
О.С.: Вас интересовала очевидная нестыковка менталитетов, коренного американского и иммигрантского?
Л.К.: Эмиграция создает и поддерживает какую-то особую среду. Человек попадает в другую атмосферу, вдыхает другой воздух. Его характер вынужден меняться, реагируя на новые обстоятельства. Для меня тема эмиграции всегда немножко грустная.
О.С.: Как в Грузии относятся к тем, кто уезжает жить за границу?
Л.К.: Без помощи эмигрантов Грузии было бы трудно выжить все эти годы. От них шли большие финансовые потоки. Сегодня многие эмигранты из Грузии имеют в Америке и других странах проживания легальный статус, добились значительного успеха. Часть из них возвращаются в Грузию, устанавливают обоюдовыгодные контакты. В общем, это хороший, интересный процесс.
О.С.: Леван, у вас нет желания сделать фильм на сугубо американскую тему, не связаную с эмиграцией?
Л.К.: Я очень люблю американскую культуру, музыку, литературу, кино. Но я возьмусь за американскую тему, если буду чувствовать материал. Нужно быть предельно честным по отношению к материалу, только тогда что-то может получиться.
