В рамках 5-го кинофестиваля стран Балтии в Нью-Йорке (NYBFF) состоялась североамериканская премьера латвийского документального фильма «Homo Sovieticus», снятого совместно с Литвой и Чехией.
На фестивале, который проходит в культурном центре Scandinavia House на Парк-авеню, демонстрируются пятнадцать игровых и документальных фильмов, снятых в Эстонии, Латвии и Литве.
Homo Sovieticus (Человек советский) – неологизм, получивший распространение благодаря книге писателя и философа Александра Зиновьева «Гомо советикус», опубликованной в 1982 году. Это понятие, носящее уничижительный характер, описывает определенный социальный типаж, сформировавшийся в советское время. Кстати, в просторечии этот наукообразный термин часто заменяется доходчивым и еще более презрительным словцом «совок». Речь идет о феномене человека, главные качества которого сервильность и конформизм перед лицом авторитарной власти, имперское сознание, агрессивность, лживость, вороватость, лицемерие, враждебность ко всему «чужому».
Режиссер Иво Бриедис (Ivo Briedis) и сценарист Рита Рудуша (Rita Rudusa), родившиеся в советское время, решили проследить эволюцию советского человека в постсоветскую эпоху. Они побеседовали с множеством людей. Часть из них тридцать лет назад, незадолго до распада СССР, принимали участие в популярном ток-шоу Владимира Познера. Как эпохальные политические и социальные изменения повлияли на бывших граждан СССР, живущих теперь в независимых республиках, а также в странах Восточной Европы? Какие признаки Homo Sovieticus в их менталитете сохранились, а какие нет?
В 2021 году фильм «Homo Sovieticus» получил премьеру на международном правозащитном кинофестивале «Один мир» в Праге. Он показывался на нескольких кинофестивалях, включая ArtDocFest в Риге.
Иво Бриедис – режиссер театра и кино, сценарист. Его лента «Фильм» (The Film, 2012) получила награду как лучший неигровой фильм года в Латвии. Он также соавтор сценариев телевизионных сериалов «Красный лес» (The Red Forest, 2019) и «Эмили, королева прессы» (Emily. Queen of Press, 2021).
Рита Рудуша - журналист, редактор, медиаконсультант.
Режиссер Иво Бриедис и сценарист Рита Рудуша ответили на вопросы корреспондента Русской службы «Голоса Америки» по сервису Zoom.
Олег Сулькин: Ваш фильм – результат большой исследовательской работы и размышлений о феномене Homo Sovieticus и его идеологии. Если бы война России против Украины началась раньше, когда вы работали над фильмом, что-то в нем изменилось бы?
Иво Бриедис: Думаю, что да. Если бы мы увидели реальное лицо этой войны, фильм был бы другим. Мы не были бы столь мягки. Мы провоцировали собеседников на душевные откровения, которые предполагали определенную медитативность. Мы были бы агрессивней и громче.
Рита Рудуша: Мой ответ тот же. Фильм был бы другим. Что касается понятия идеологии, то я не уверена, то оно имеет отношение к данному разговору. Скорее, можно говорить об образе мышления человека, который покорно подчиняется власти. Мы видим, как мобилизованных (россиян) отправляют на фронт, а они не протестуют, потому что, видимо, боятся власти больше, чем смерти. Это такое экстремальное проявление Homo Sovieticus, когда человек полностью подчинен обстоятельствам и когда его воля, способность принимать самостоятельные решения полностью отключены. Мы видит проявления менталитета Homo Sovietucus в такой вот уродливо преувеличенной форме. Иво справедливо говорит о нашем мягком подходе в фильме. Но если суммировать то, то мы в нем показали, то там есть все, проявившееся сегодня. Мы спрашивали собеседников о личной ответственности, об отношении к власти, об одержимости праздновать победу во Второй мировой войне. Все эти черты отчетливо проявились в нынешней войне, только в экстремальной форме.
О.С.: Вы беседуете с людьми, которые вспоминают начало 90-х, время коллапса Советского Союза, и они же, только тридцать лет спустя, говорят на камеру, отвечают на ваши вопросы. Этот прием был заложен в сценарии?
Р.Р.: Первоначально это была идея продюсеров (Гинтс Грубе, Элина Гединя–Дуцена) и моя идея. Мы представляли фильм несколько иначе. Не знаю, согласится ли с этим утверждением Иво, но мы росли вместе с нашим фильмом. Когда мы начали разрабатывать тему, то поняли, что фильм должен быть более личным. С точки зрения киноповествования, это хороший структурный прием – те же самые люди говорят о себе и своей жизни тогда, во время распада СССР, и тридцать лет спустя. Заметим, они уже пережили 2014 год, время аннексии Крыма, и тема российской агрессии уже стала предметом разговора.
И.Б.: Мы начали с того, что ввели в фильм протагонистов из числа участников ТВ-шоу, которое вышло в эфир незадолго до краха Советского Союза. Но этот взгляд показался нам слишком узким. И мы добавили себя в качестве протагонистов. Это помогло нам понять многое, и, как заметила Рита, мы росли вместе с фильмом.
О.С.: Ведущим того давнего ТВ-шоу был известный журналист Владимир Познер. Все эти годы он лавирует между властью и либеральным лагерем. Сегодня он, насколько я знаю, молчит, никак не комментируя вторжение российских войск в Украину. И мне подумалось, что он тоже, по меньшей мере отчасти, подпадает под определение Homo Sovieticus. Вы согласны с этим утверждением?
Р.Р.: Абсолютно! Познер – яркий пример Homo Sovieticus. Умеет приспосабливаться как никто. При всех режимах Познер умудряется оставаться на плаву. То, что он не осуждает агрессию России в Украине, очень характерно. Кстати, его впрямую спрашивали, является ли он Homo Sovieticus, и он, конечно же, ответил отрицательно. Но он таковым является. Он, можно сказать, самый выразительный пример приспособленчества.
И.Б.: Это тот аспект фильма, который я бы изменил из-за войны. Я бы показал Познера несколько в другом свете.
О.С.: Что оказалось самым трудным для вас в процессе подготовки и самих съемок?
Р.Р.: Самый трудный момент, это когда мы шли вместе с участниками «парада победы» 9 мая в Даугавпилсе и когда разговаривали с одной из местных семей. Это все происходило в нашей стране, и мы общались с людьми, которые своих маленьких детишек одевали в военную форму. Они демонстрировали «победобесие» во всем его сомнительном великолепии. Это было страшно. Страшно не за себя, а за всю нашу страну. Думалось, сколько же людей заражено этой болезнью, если процитировать Александра Зиновьева. Не знаю, сколько людей шли в этих колоннах, может быть, полгорода. Но они определенно чувствовали в нас чужих. Мы не празднуем, значит мы другие, «не из наших». И это шествие, которое мы прошли до конца, стало для меня тяжким испытанием.
И.Б.: Я, пожалуй, соглашусь. Эмоционально было тяжело. Хотя мы живем в одной стране, эти люди для меня чужие. Между нами стена. И сколь долго эта стена будет существовать, - очень сложный вопрос. Может, сейчас ситуация начинает меняться. В Даугавпилсе снесли два памятника (речь идет о демонтаже мемориалов, сооруженных в честь советской армии). Такое ощущение, что агрессия России в Украине стала толчком, что ли, к осознанию реальной ситуации.
Р.Р.: Да, она стала своего рода катализатором давно идущих процессов. Советский Союз умирает только сейчас.
И.Б.: Именно сейчас он начинает умирать!
О.С.: Огромная часть населения России зомбирована многолетней массированной пропагандой. Есть ли лечение от этой болезни?
Р.Р.: Этот вопрос нам задают почти после каждого кинопоказа. В фильме мы приводим два ответа, которые дали наши герои. Российский социолог Лев Гудков считает, что эта миссия должна быть возложена на различные институции. Немецкий журналист Борис Райтшустер полагает, что это выбор самого индивидуума, который осознанно работает над собой. Я думаю, что оба ответа правильные. Усилия институций и индвидуума должны быть взаимосвязаны. Думаю, что излечиться могут люди, находящиеся вне России. Что касается тех, кто находится на территории России, то я теряюсь в догадках, поскольку у меня нет определенного ответа. Болезнь настолько запущена, что, вероятно, должна произойти какая-то большая внутренняя катастрофа, но я не хочу об этом говорить.
И.Б.: Россия должна пройти курс шоковой терапии, чтобы что-то сдвинулось в сознании ее жителей. А для этого Россия должна потерпеть поражение в войне с Украиной, возможно, расколоться на месколько государств. Это звучит жестко, но я убежден, что это единственный правильный путь для России.
О.С.: Сколько для этого потребуется времени? Как пример можно взять Германию и ее коллективную вину за нацизм.
И.Б.: Для этого Германии потребовалось несколько десятилетий. Да, ее денацификацию можно считать успешной, хотя и сегодня можно наблюдать рецидивы нацизма, особенно в восточной части Германии.
О.С.: Многие эмигранты из России с менталитетом Homo Sovieticus, эмигрируя в США и другие страны, удивительным образом сохраняют свой прежний образ мысли. Значительная часть из них, пользуясь всеми благами свободного мира, остаются про-имперски, про-путински настроены. Это для меня загадка. Может, вы объясните данный феномен?
Р.Р.: Для ответа на ваш вопрос нужен, вероятно, социальный антрополог. Выскажу свое ощущение. Люди, которые эмигрируют, часто сохраняют и даже усиливают свои консервативные взгляды на чужбине. Особенно это характерно для групп, в которые объединяются представители какой-либо диаспоры, в том числе и латышской диаспоры в США. Конечно, среди последних нет Homo Sovieticus, поскольку старшее поколение общины формировалось еще в довоенную эпоху. Они привезли с собой ультраконсервативные взгляды, подпитываемые ностальгией по родной стране и культурным традициям. Эмигрантские общины зачастую противятся новизне, не хотят принимать прогрессивные изменения в общественной жизни стран, где они живут. Это характерно и для США, и для Израиля, и для Германии, где мы в Берлине снимали для нашего фильма. Огромное количество русских эмигрантов с георгиевскими ленточками и под национальными флагами скандировали лозунги в поддержку Путина.
И.Б.: Я думаю, злую шутку с русскими сыграла победа Советского Союза во Второй мировой войне и чувство их превосходства над всеми остальными народами. Это привело к формированию сначала советского нацизма, а затем и русского нацизма. Все эти призывы и лозунги типа «мы победили!», «мы сильнее всех!», «можем повторить!» - проявления этой идеологии. Весь мир живет по законам, а вот мы живем по понятиям (произносит по-русски). Я не знаю, как это слово перевести на английский. Я знаю, что это выражение пришло из криминального мира, который очень тесно смыкается с легальным миром.
Р.Р.: Для меня самое тревожное, что этот полубандитский менталитет передается из поколения в поколение, когда молодые люди считают доблестью обмануть государство в малом и большом.
