В день четвертой годовщины подписания вторых Минских соглашений, 12 февраля, Совет Безопасности ООН проводит заседание о ситуации на востоке Украины. Заседание было инициировано российскими дипломатами, что, по словам постоянного представителя Украины при ООН Владимира Ельченко Украины, является «дымовой завесой» с целью отвлечь внимание членов международного форума от обсуждения российской агрессии против Украины.
Бывший посол США в Украине Стивен Пайфер (Steven Pifer), эксперт Центра международной безопасности и сотрудничества Стэнфордского университета, в интервью программе «Неделя» с Рафаэлем Сааковым рассказал о нынешней ситуации с реализацией Минских договоренностей и о роли Соединенных Штатов в урегулировании конфликта.
Your browser doesn’t support HTML5
Минские соглашения: 4 года спустя
Рафаэль Сааков: Как бы вы охарактеризовали применение Минских соглашений, заключенных в феврале 2015 года, за прошедшие четыре года?
Стивен Пайфер: К сожалению, Минские соглашения не соблюдаются. Первые три пункта, включая режим прекращения огня, отвод тяжелых вооружений от линии соприкосновения и обеспечение доступа наблюдателей ОБСЕ к оккупированным территориям Донецкой и Луганской областей, полностью реализовать так и не удалось. Довольно тяжело переходить к политическим договоренностям, не имея базовых условий в сфере безопасности, которые бы выполнялись.
Р.С.: Насколько важной является роль США в урегулировании конфликта, который спецпредставитель Госдепартамента по Украине Курт Волкер называет «горячей войной»?
С.П.: Я согласен с этим определением, поскольку это не внутренний конфликт, а конфликт между Россией и Украиной. Если бы не российское вмешательство на востоке Украины, и многие аналитики согласятся со мной, не было бы и этих четырех лет военных действий и более 10-11 тысяч погибших. Проблема в том, что Россия не заинтересована в урегулировании конфликта. Нет никаких сомнений в том, что Россия могла бы остановить военные действия, учитывая контроль, которым обладает Москва посредством пребывания своих вооруженных сил, предоставления оружия и боеприпасов, а также финансирования военных действий.
Минский процесс вылился в формат «нормандской четверки» с участием России, Украины, Германии и Франции. И Соединенные Штаты не получили приглашения присоединиться к переговорам. Минских соглашений удалось достичь при посредничестве канцлера Германии Меркель и тогдашнего президента Франции Олланда. Однако с тех пор мы стали свидетелями дипломатических усилий Соединенных Штатов с целью способствовать выполнению Минских соглашений – сначала благодаря усилиям заместителя госсекретаря Виктории Нуланд, а теперь – спецпредставителя Курта Волкера. Так что, хоть США и не являются на данный момент одной из сторон «нормандского формата», усилия Вашингтона направлены на то, чтобы его поддерживать.
Р.С.: Меньше, чем через два месяца, 31 марта, состоятся президентские выборы в Украине. Какое влияние они могут оказать на положение дел в Донбассе?
С.П.: Первый эффект, который мы видим уже сейчас, заключается в том, что в Кремле, судя по всему, пришли к выводу о том, что следует дождаться президентских выборов в Украине, намеченных на март, и, возможно, второго тура в апреле, а также результатов осенних парламентских выборов. Так что я не думаю, что следует ждать каких-то подвижек от России до выборов. Не исключено, что Кремль надеется получить более подходящего партнера по переговорам в Киеве. Честно говоря, на это очень сложно рассчитывать. За последние четыре года и среди жителей Украины в целом, и среди украинских элит, и политиков, утвердились антироссийские позиции – как результат конфликта в Украине, навязанного Кремлем. Парламент Украины подавляющим большинством проголосовал за то, чтобы закрепить в Конституции стратегическую цель страны в виде членства в Евросоюзе и НАТО. Это было бы невозможно представить до 2014 года, и это прямой результат российской агрессии против Украины.
Р.С.: Каковы шансы Украины на вступление в Евросоюз и НАТО после такого решения Верховной Рады, и что необходимо сделать для этого Киеву?
С.П.: В обоих случаях это потребует времени. Для вступления в Евросоюз Украине все еще необходимо провести множество реформ, чтобы создать экономическую и политическую системы, которые будут соответствовать ЕС. Думаю, необходим определенный прогресс с точки зрения роста экономики. Украина – большая страна, и у ЕС не будет желания принимать в свой состав страну, которой потребуются существенные взносы фондов Евросоюза на развитие институтов государства. Что касается вступления в НАТО, полагаю, есть один вопрос, по которому в Украине или в НАТО пока ни у кого, по-моему, нет решения. У Украины есть два крупных территориальных спора – по незаконной аннексии Крыма и продолжающемуся конфликту в Донбассе. И я не думаю, что кто-то может точно ответить на вопрос о том, что если Украина вступит в НАТО, условно говоря, в понедельник, то НАТО не окажется в состоянии войны с Россией во вторник. Это довольно сложный вопрос, но Украина может по-прежнему продолжать работу над углублением сотрудничества с НАТО и принятием внутренних документов, которые сделают ее более совместимой для Евросоюза. Это, уверен, в интересах Украины.
Р.С.: Тем временем Россия все еще оспаривает тот факт, что она является одной из сторон конфликта в Донбассе. Почему, на ваш взгляд, мало что изменилось с точки зрения ответственности Москвы за события на востоке Украины, несмотря на многочисленные пакеты санкций?
С.П.: Во-первых, думаю, санкции имели определенный эффект. Многие экономисты говорили, что санкции затронули примерно один процент российской экономики, и это довольно много для экономики, которая не так быстро растет. Если вы посмотрите на комментарии представителей российских элит, они всерьез встревожены долгосрочными перспективами действующих санкций. И они также обеспокоены тем, что могут последовать новые санкции. Так что, по-моему, эффект от санкций был, но он пока не достиг того уровня, когда Кремль изменит свои расчеты относительно выгоды и издержек своей политики. Именно по этой причине мы, как я считаю, должны думать о дальнейших санкциях, чтобы российские власти осознали, что нынешняя политика в отношении Донбасса не работает и им следует принять курс, который будет направлен на достижении реального урегулирования.