О том, какими будут отношения США и России после прекращения действия Договора о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД), сможет ли США восстановить связи с Центральной Европой на фоне усиления активности России в этом регионе, чего следует ожидать в этом контексте Беларуси и Украине, насколько эффективна санкционная политика США рассказал в эксклюзивном интервью Русской службе «Голоса Америки» Дэвид Крамер (David J. Kramer) – научный сотрудник Международного Университета штата Флорида, бывший заместитель помощника госсекретаря США по Европе и Евразии, бывший президент международной правозащитной организации «Freedom House» и председатель правления вашингтонского Фонда «Свободная Россия» (Free Russia Foundation).
Валерия Егисман: Каковы, на ваш взгляд, перспективы отношений между США и Россией, особенно в свете прекращения действия договора РСМД?
Д.К: С выходом сторон из договора РСМД больше нет никакого стимула ни с одной, ни с другой стороны для проведения президентской встречи. Кроме того, расследование спецпрокурора Мюллера и сообщения о том, что президент Трамп встречался с президентом Путиным без присутствия американского переводчика или официальных лиц, еще больше осложняют дело. Я полагаю, что президент Путин хотел бы этой встречи, возможно, и президент Трамп тоже, но я не думаю, что с американской стороны имеется сейчас какое-то жгучее желание для этого. Так что, вряд ли стоит ожидать какой-либо встречи в ближайшем будущем.
В целом же отношения остаются весьма проблематичными – Россия продолжает пытаться вмешиваться в наши выборы, представляет для США киберугрозу, постоянную озабоченность вызывает поведение России по отношению к соседям и потенциальная опасность использования ею военной силы.
Что же касается отношений сторон в свете выхода из договора РСМД, то я не думаю, что здесь стоит ожидать гонку вооружений. У президента России просто нет ресурсов для участия в такой гонке, какую вел Советский Союз во времена «холодной войны». Поэтому вопрос сейчас заключается скорее в том, будет ли Китай заинтересован в переговорах по новому договору, потому что Китай стал одной из причин выхода США из этого договора. В дополнении к нарушениям с российской стороны, конечно.
В.Е.: Госсекретарь США Майк Помпео находится на этой неделе с визитом в Европе, включая поездку в Венгрию, Словакию и Польшу. Госдепартамент подчеркнул, что США хотят возобновить взаимодействие с Центрально-Европейским регионом, которому уделялось относительно мало внимания в течение последнего десятилетия. Не является ли этот шаг США несколько запоздалым?
Д.К: В отношениях с Европой США были в большей степени сосредоточены на Восточной Европе, и на отношениях с Польшей. Президент Анджей Дуда приезжал с визитомв США, где обсуждались вопросы размещения в Польше военной базы «Форт-Трамп», но я не уверен, что это приведет к конкретному результату. Венгерский министр иностранных дел также приезжал с визитом в Вашингтон в прошлом году. Таким образом, какое-то внимание по отношению к этим странам все-таки было.
Но, в целом, проблемы США в отношениях с Европой начались не с администрации президента Трампа. Администрация Обамы начала разворот в сторону Азии и тратила меньше времени и усилий на развитие отношений в Европе, хотя у самого президента Обамы были лучшие отношения с рядом европейских лидеров, чем у президента Трампа в настоящее время.
Но при нынешней администрации стало хуже – это особенно касается критических подходов самого президента Трампа и некоторых членов его администрации к отношениям с Европейским Союзом и НАТО.
Нынешний визит госсекретаря Помпео в страны Центральной Европы, возможно, является со стороны США несколько запоздалым, но лучше поздно, чем никогда. Надеюсь, что мы увидим больше подобных визитов на высоком уровне, но, я думаю, что в Европе все равно будут возникать серьезные вопросы относительно взглядов президента Трампа и его отношения к европейскому континенту.
В.Е.: Недавно в СМИ с новой силой возобновилась дискуссия вокруг так называемого «Союзного государства России и Беларуси». Как вы оцениваете данную ситуацию, и какой здесь должна быть политика Запада?
Д.К: Создание «Союзного государства» между Россией и Беларусью восходит к ельцинским временам. Тогда президент Лукашенко думал, что именно он стал бы главой «Союзного государства», используя в своих интересах довольно слабого в то время Бориса Ельцина. Возобновление же разговоров вокруг этого договора сейчас вызвано возобновившимся интересом со стороны Москвы – это один из способов для президента Путина остаться у власти после 2024 года в качестве главы «Союзного государства», когда закончится его нынешний президентский срок. И я думаю, что существует реальная возможность осуществления этого сценария.
Мы видим, что в Беларуси сейчас предпринимаются усилия, чтобы попытаться предотвратить создание этого союза, потому что они понимают, что, по сути, это означает утрату суверенитета и независимости страны. Но если Москва решит что-то сделать в этом направлении, притом используя различные рычаги давления, то я не думаю, что у президента Лукашенко много возможностей для противостояния Кремлю.
Сейчас идут разговоры о возвращении в Минск посла США и восстановлении полного дипломатического штата посольства, после того как посол США был вынужден покинуть республику в 2008 году. Посмотрим, произойдет ли это. С точки зрения Запада – мы хотим, чтобы Беларусь оставалась независимым суверенным государством, но мы должны оставаться бдительными в том, что касается нарушения прав человека в Беларуси, которая остается страной с репрессивным режимом.
В.Е.: Чего следует ожидать в отношении Украины – как в свете недавней эскалации в Керченском проливе, так и в свете предстоящих президентских и парламентских выборов? Реальна ли опасность новых инцидентов?
Д.К: Да, и украинцы, безусловно, нервничают по этому поводу. После недавней эскалации в Керченском проливе мы пока не видели новых инцидентов, но вдоль российско-украинской границы по-прежнему происходит значительное наращивание российских вооруженных сил. Россия может направить войска через границу, как это было в 2014 году. Вполне возможны и инциденты в Азовском море.
Что касается предстоящих 31 марта президентских выборов в Украине, то я думаю, что мы вполне можем увидеть попытки Кремля посеять сомнения в способности Украины провести достойные выборы. Москва может оказать свою поддержку одному или другому кандидату или же попытаться подорвать чью-то кандидатуру, притом при помощи нового инцидента. Но Москва может и не прибегать к эскалации, а использовать другие методы: кибервмешательство, дезинформацию, коррупционные деньги.
Так что, существует целый ряд средств, которые Кремль может использовать для дестабилизации и вмешательства как в президентские выборы весной, так и в парламентские выборы осенью этого года.
В.Е.: Что вы думаете о санкционной политике США и о недавнем снятии санкций в отношении кампании «Русал»? Работают ли санкции?
Д.К: Прежде всего, существует целый ряд различных санкций. Те санкции, которые должны были быть введены в результате отравления Россией Сергея Скрипаля и его дочери ОВ «Новичок» в марте прошлого года, администрацией до сих пор не введены. И это несмотря на то, что их введение предусмотрено законом, и это должно было быть сделано в ноябре прошлого года. Это вызывает озабоченность.
Я думаю, что снятие санкций с кампании «Русал» было ошибкой. Я не думаю, что Министерство финансов правильно поступило в этом случае, особенно если вы посмотрите на детали этой сделки. В Сенате США не хватило трех голосов, чтобы заблокировать снятие санкций. Палата представителей, как мы видели, была против снятия санкций.
В целом, я думаю, что санкции оказывают влияние и российская сторона явно хочет их снятия. Я считаю, что санкции оказались эффективными для предотвращения дальнейшего вторжения России на территорию Украины, но, если мы не будем их наращивать, то Россия будет адаптироваться и санкции потеряют свою силу.
Также, крайне важно показать: мы будем продолжать использовать инструмент санкций – и в случаях нарушения прав человека и коррупции, и за нарушения суверенитета и территориальной целостности Украины. Не потому, что хотим этого, а потому, что Кремль просто не оставляет нам другого выбора.
