В Вашингтоне ищут точки соприкосновения с Россией и выражают озабоченность дипломатическим контекстом
Американские бизнесмены, чиновники, политики и журналисты собрались в Вашингтоне в институте Вудро Вильсона для того, чтобы обсудить план действий в фазе «постперезагрузки» в отношениях с Россией.
Глава департамента России, Украины и Евразии Министерства торговли США Мэт Эдвардс, к которому, по его собственному признанию, американские бизнесмены чаще «приходят с плохими новостями» – когда у них возникают проблемы в отношениях с Россией – поделился с аудиторией новостями хорошими.
«Наш бизнес на российском рынке выправился со времени рецессии 2009 года», – заявил Эдвардс, отметив, что в прошлом году американские компании продали в Россию товаров на 11 млрд. долларов.
В прошлом году, по словам чиновника, в российско-американских торговых отношениях произошел своеобразный прорыв – Америка стала седьмым по величине торговым партнером России.
При этом Мэт Эдвардс обращает внимание на то, что вступление России в ВТО, само по себе, мало как отразилось на ее экономических связях с США.
«Вступление России в ВТО немногое изменило для нас, поскольку последние 20 лет мы и так предоставляли российским товарам режим максимального благоприятствования», – подчеркивает экономист.
Эдвардс обратил внимание на две тенденции в российской экономике – с одной стороны, «усилия со стороны России интегрироваться в глобальную экономику», с другой, – «сегрегационные усилия страны заново выстроить экономические отношения с соседями, которые были атрофированы последние 20 лет».
«Россия и США не слишком сильно концентрируются на двусторонних экономических отношениях», – заявил Эдвардс, резюмировав, что «если российское-американские экономические отношения не находят отражение в новостях, маловероятно, что они каким то образом повлияют на политику».
Говоря о том, как мало американцы узнают из новостей о России и американо-российских связях вне политики, Эдвардс подчеркивает, что «В России об Америке думают немного больше, чем в Америке о России».
Солидарность с этой точкой зрения выражает корреспондент по международным отношениям телеканала CNN Джилл Доэрти, в свое время занимавшая пост главы московского бюро телеканала.
По ее словам, «окно возможностей для передачи новостей о России и из России в американских средствах массовой информации крайне мало», и новости эти, в основном, носят негативный характер. Доэрти привела пример скандалов с американскими усыновлениями российских детей и «закона Димы Яковлева» в качестве «последних новостей, которые американская публика получала из России».
«У меня немного возможностей как у журналиста рассказать о позитивных аспектах российско-американских отношениях», – посетовала Доэрти.
Эта тенденция, по словам журналиста, распространяется и на жизнь вне Интернета и телевизионных новостей – на жизнь потребительскую.
«Большинство американцев не знает, что у нас вообще есть торговые отношения с Россией», – подчеркивает она, – Когда американцы идут в магазин, они видят товары, произведенные в Китае, Турции, Бангладеш. Что вы видели в последний раз в продаже, произведенное в России?»
После минуты размышлений аудитория назвала водку.
История успеха
Вице-президент по стратегическому развитию компании «Боинг» Трэвис Салливан заявил, что «главной мечтой» руководства является то, чтобы руководство России и США «признало, что стабильные политические отношения поддерживают бизнес».
Салливан привел сотрудничество «Боинга» с Россией в качестве примера удачного бизнес-партнерства.
Он рассказал о том, что Москва – это единственная точка за пределами США, где компания создала дизайн-центр «Боинга».
«Российский интерес в нашей продукции означает, что мы можем создавать дополнительные рабочие места в США», – заявил Трэвис Салливан.
Он также подчеркнул, что «35% титанового сплава компании "Боинг" поставляется из России», назвав сотрудничество «солидным, стабильным и приносящим взаимные дивиденты».
«Мы видим реальный потенциал сотрудничества наших стран и нашей компании с Россией», – заявил Салливан, добавив: «экономический рост России означает,что страна в состоянии покупать больше нашей продукции».
При этом вице-президент по стратегическому развитию «Боинга», признал, что политика все же «вмешивается в бизнес-отношения», и дал рекомендацию политикам с обеих сторон не концентрироваться на разногласиях, а понимать, почему в отношениях двух стран так важно достигать прагматичного компромисса.
К этой категории Джил Доэрти отнесла вступление России в ВТО. По ее мнению, одной из позитивных тенденций является то, что у России появилась «возможность провести внутренние структурные реформы для того, чтобы соответствовать глобальным требованиям».
Журналист при этом отметила «противоречивые тенденции» в России, подчеркнув, что главной движущей силой в ее внешней политике, которая неизбежно отражается на экономике, является «стремление к суверенитету» и восстановлению былого влияния.
«Политика видна во многих экономических решениях. Возьмем, к примеру, Таможенный союз, – подчеркивает журналист, – политическая сторона этого вопроса особенно видна в отношениях России с Украиной».
«Россия еще не смогла определить, что для нее является ценностью в международных отношениях, – продолжает Доэрти. – В Москве часто слышишь: «Мы верим в демократию, но, возможно, в другой тип демократии, и, возможно, не прямо сейчас».
Глава департамента России, Украины и Евразии Министерства торговли США Мэт Эдвардс, к которому, по его собственному признанию, американские бизнесмены чаще «приходят с плохими новостями» – когда у них возникают проблемы в отношениях с Россией – поделился с аудиторией новостями хорошими.
«Наш бизнес на российском рынке выправился со времени рецессии 2009 года», – заявил Эдвардс, отметив, что в прошлом году американские компании продали в Россию товаров на 11 млрд. долларов.
В прошлом году, по словам чиновника, в российско-американских торговых отношениях произошел своеобразный прорыв – Америка стала седьмым по величине торговым партнером России.
При этом Мэт Эдвардс обращает внимание на то, что вступление России в ВТО, само по себе, мало как отразилось на ее экономических связях с США.
«Вступление России в ВТО немногое изменило для нас, поскольку последние 20 лет мы и так предоставляли российским товарам режим максимального благоприятствования», – подчеркивает экономист.
Эдвардс обратил внимание на две тенденции в российской экономике – с одной стороны, «усилия со стороны России интегрироваться в глобальную экономику», с другой, – «сегрегационные усилия страны заново выстроить экономические отношения с соседями, которые были атрофированы последние 20 лет».
«Россия и США не слишком сильно концентрируются на двусторонних экономических отношениях», – заявил Эдвардс, резюмировав, что «если российское-американские экономические отношения не находят отражение в новостях, маловероятно, что они каким то образом повлияют на политику».
Говоря о том, как мало американцы узнают из новостей о России и американо-российских связях вне политики, Эдвардс подчеркивает, что «В России об Америке думают немного больше, чем в Америке о России».
Солидарность с этой точкой зрения выражает корреспондент по международным отношениям телеканала CNN Джилл Доэрти, в свое время занимавшая пост главы московского бюро телеканала.
По ее словам, «окно возможностей для передачи новостей о России и из России в американских средствах массовой информации крайне мало», и новости эти, в основном, носят негативный характер. Доэрти привела пример скандалов с американскими усыновлениями российских детей и «закона Димы Яковлева» в качестве «последних новостей, которые американская публика получала из России».
«У меня немного возможностей как у журналиста рассказать о позитивных аспектах российско-американских отношениях», – посетовала Доэрти.
Эта тенденция, по словам журналиста, распространяется и на жизнь вне Интернета и телевизионных новостей – на жизнь потребительскую.
«Большинство американцев не знает, что у нас вообще есть торговые отношения с Россией», – подчеркивает она, – Когда американцы идут в магазин, они видят товары, произведенные в Китае, Турции, Бангладеш. Что вы видели в последний раз в продаже, произведенное в России?»
После минуты размышлений аудитория назвала водку.
История успеха
Вице-президент по стратегическому развитию компании «Боинг» Трэвис Салливан заявил, что «главной мечтой» руководства является то, чтобы руководство России и США «признало, что стабильные политические отношения поддерживают бизнес».
Салливан привел сотрудничество «Боинга» с Россией в качестве примера удачного бизнес-партнерства.
Он рассказал о том, что Москва – это единственная точка за пределами США, где компания создала дизайн-центр «Боинга».
«Российский интерес в нашей продукции означает, что мы можем создавать дополнительные рабочие места в США», – заявил Трэвис Салливан.
Он также подчеркнул, что «35% титанового сплава компании "Боинг" поставляется из России», назвав сотрудничество «солидным, стабильным и приносящим взаимные дивиденты».
«Мы видим реальный потенциал сотрудничества наших стран и нашей компании с Россией», – заявил Салливан, добавив: «экономический рост России означает,что страна в состоянии покупать больше нашей продукции».
При этом вице-президент по стратегическому развитию «Боинга», признал, что политика все же «вмешивается в бизнес-отношения», и дал рекомендацию политикам с обеих сторон не концентрироваться на разногласиях, а понимать, почему в отношениях двух стран так важно достигать прагматичного компромисса.
К этой категории Джил Доэрти отнесла вступление России в ВТО. По ее мнению, одной из позитивных тенденций является то, что у России появилась «возможность провести внутренние структурные реформы для того, чтобы соответствовать глобальным требованиям».
Журналист при этом отметила «противоречивые тенденции» в России, подчеркнув, что главной движущей силой в ее внешней политике, которая неизбежно отражается на экономике, является «стремление к суверенитету» и восстановлению былого влияния.
«Политика видна во многих экономических решениях. Возьмем, к примеру, Таможенный союз, – подчеркивает журналист, – политическая сторона этого вопроса особенно видна в отношениях России с Украиной».
«Россия еще не смогла определить, что для нее является ценностью в международных отношениях, – продолжает Доэрти. – В Москве часто слышишь: «Мы верим в демократию, но, возможно, в другой тип демократии, и, возможно, не прямо сейчас».