Накануне годовщины российско-грузинской войны 2008 года бывший постпред Грузии при ООН Ираклий Аласания, ныне возглавляющий оппозиционную партию «Свободные демократы», в эксклюзивном интервью Русской службе «Голоса Америки» по телефону рассказал о своем видении причин конфликта и о возможных путях выхода из него, о российско-грузинских отношениях и о политической ситуации в Грузии.
«В первую очередь, я думаю, что грузино-российские отношения за последние 20 лет – а не только за последние 3 года – страдали от недопонимания друг друга, – сказал грузинский политик. – Между Кремлем и Тбилиси не было каналов связи, которые смогли бы предотвратить такое развитие событий».
«После «революции роз» в Грузии у нас был шанс нормализовать отношения с Россией, равно как и с абхазской и с осетинской общественностью, – продолжил Ираклий Аласания. – Но, к сожалению, со всех сторон, в том числе и с грузинской, преобладала милитаристическая риторика, которая мешала нам, людям, работавших на конкретных направлениях, добиваться результатов. Я тогда работал с абхазской стороной над разработкой декларации о невозобновлении военных действий и возвращении беженцев. Такая декларация дала бы всем нам шанс реально начать диалог и нормализацию отношений в конфликтной зоне. Но это не удалось».
«Позднее, когда я работал в ООН... у нас также не было той степени связи, которая могла бы помочь понять позиции друг друга, – сказал бывший дипломат. – Грузинская сторона тратила очень много денег на военную технику, которая, как предполагалось, могла помочь отразить возможную агрессию со стороны России. Я думаю, что российская сторона воспринимала эти шаги Грузии, как агрессивные, как подготовку к военным действиям. Для нашей стороны ввод российских десантных войск в Абхазию, де-факто легализация отношений с Южной Осетией тоже казались подготовкой к войне, к агрессии».
«Существовавшие международные механизмы, включая план Штайнмайера, также не смогли предотвратить кровопролития, – продолжил Ираклий Аласания. – За месяц до военных действий в Грузию приезжали Штайнмайер (Франк-Вальтер Штайнмайер – бывший министр иностранных дел Германии, участвовал в попытках мирного урегулирования конфликта – М.Г.) и госпожа Райс (Кондолиза Райс, бывший госсекретарь США – М.Г.), и мы обсуждали с ними возможные намерения России и то, что мы должны сделать для предотвращения военных действий».
«Я по-прежнему придерживаюсь мнения, что мы могли предотвратить эту войну, если бы грузинская сторона заняла более гибкую позицию и, конкретно, если бы президент Саакашвили был бы менее эмоционален и импульсивен», – заявил Аласания.
Сказав это, Аласания призвал не забывать и о том, что атаке грузинских войск на Цхинвали предшествовали обстрелы грузинских деревень с осетинской стороны, которые продолжались несколько дней. «Я думаю, это были провокационные шаги со стороны де-факто руководства Южной Осетии, – сказал грузинский политик. – Но на это мы отреагировали неправильно. Я думаю, что мы должны были сделать все возможное для защиты наших селений, но сделать это нужно было путем привлечения туда международных наблюдателей. Нужно было дать отпор, но ни в коем случае не начинать обстрел Цхинвали. Я думаю, что это была самая большая ошибка со стороны Саакашвили».
«Но то, что это была агрессивная война против суверенной Грузии, и что сегодня оккупированы 20 процентов нашей территории – это факт, – заявил Аласания. – Конечно, Россия сегодня видит другую реальность. Но международное сообщество не легитимировало то, что было сделано Россией после 8 августа. Соглашение, подписанное президентами Саркози, Саакашвили и Медведевым, Россия по-прежнему не выполняет».
Аласания – за начало политического диалога с Россией без предварительных условий
Несмотря на «трудные» отношения между Россией и Грузией, Аласания считает, что выход из сложившейся ситуации есть.
«Сегодня, по прошествии трех лет после войны, все мы видим, что никаких проблем эта война не решила, – сказал он. – Грузинские беженцы по-прежнему не могут вернуться в свои дома. Наши абхазские и осетинские граждане, я думаю, сегодня не более защищены в социальном и демографическом смысле, чем до войны. Так что проблем и у них хватает. Что касается признания со стороны России, то сейчас и в Абхазии, и в Осетии понимают, что это эфемерное признание. Международное сообщество не признает независимость этих двух грузинских территорий».
Аласания считает, что сегодня и российской, и грузинской стороне необходимо заново начать диалог о том, как решать эти проблемы. Однако полагает грузинский оппозиционер, нынешнее руководство Грузии на это неспособно.
«Это будет очень трудно сделать, практически невозможно, пока у власти остается Саакашвили, – заявил Аласания. – На данном этапе мы должны сделать все возможное, чтобы не допустить эскалации конфликта и возобновления военных действий. Это все, что мы можем на этом этапе. В будущем, после ухода Саакашвили, я уверен, что мы сможем начать политический диалог с Россией. Начать его нужно с наименее политизированных вопросов. Конечно, мы не сможем сразу решать вопрос о деоккупации Грузии. Начать нужно с решения вопросов экономического характера, связанных с инфраструктурой, с культурных вопросов».
Аласания напомнил, что более миллиона грузин проживают в России. Он считает, что этот фактор также может способствовать нормализации отношений. «В первую очередь, мы должны заново узнать друг друга, – считает грузинский политик. – Война и конфликты последних 20 лет изменили и россиян, и грузин. Поэтому я думаю, что мы должны заново открыть для себя друг друга и начать строить новые отношения. В этот процесс мы можем подключить европейские государства и, конкретно, Федеративную Республику Германии. У Германии традиционно очень хорошие отношения и с Грузией, и с Россией, и я думаю, эта страна может стать фасилитатором таких политических контактов. А потом я вполне могу представить себе, как мы будем сотрудничать на двусторонней основе в сфере экономики, энергетики и развивать другие проекты, которые дадут возможность обоим обществам ближе контактировать и реально узнать друг друга».
На вопрос о том, считает ли он, что неполитические вопросы могут и должны обсуждаться до того, как российские войска покинут спорные территории, Ираклий Аласания ответил: «Конечно. Мы должны быть реалистами. Деоккупация, или вывод российских войск с грузинской территории может быть конечной целью, но не должны быть условием начала политического диалога. Когда будет достигнут реальный прогресс в установлении экономических отношений, в восстановлении отношений с абхазами и осетинами; когда будут подписаны договоренности, дающие реальные гарантии безопасности абхазам, осетинам и грузинским беженцам – вот тогда будут реальные предпосылки для того, что бы Россия постепенно сократила и затем полностью вывела свои войска с грузинских территорий. Но к этому мы должны прийти. Это, может быть, займет много лет, но это – единственный правильный путь».
Переговоры о вступлении России в ВТО как шаг к нормализации российско-грузинских отношений
В четверг о возможности восстановления экономических и затем дипломатических отношений впервые заявил президент России Дмитрий Медведев. Условием для этого российский президент назвал снятие Грузией претензий к России на переговорах по ВТО, очередной раунд которых должен состояться в сентябре. При этом Медведев подчеркнул, что если грузинское руководство проявит мудрость и изменит свою позицию относительно вступления России в ВТО, то «это может стать если не поворотной точкой, то точкой соприкосновения, вокруг которой могли бы дальше начать сначала восстановление торгово-экономических отношений, а потом, глядишь, и дипломатических отношений».
Аналогичную точку зрения выразил и Ираклий Аласания.
«Я думаю, что вопрос о вступлении России в ВТО может стать тем вопросом, который способен привести грузино-российский диалог в более позитивное русло, – сказал Аласания. – Грузия хочет видеть Россию в ВТО. Я думаю, что это будет полезно и для Грузии, и для мирового сообщества, и для России. Мы думаем, что есть возможность найти компромиссное решение вопроса о том, как будут работать контрольно-пропускные пункты на территории, которая оккупирована Россией. У нас нет иллюзий, что мы можем разместить там своих пограничников или таможенников. Но возможен компромиссный вариант, когда контрольные функции могут быть делегированы третьей стороне. В этом переговорном процессе мы должны быть более конкретны и креативны. Тогда эти переговоры могут стать первым шагом к нормализации наших отношений с Россией».
США поддерживают «грузинский народ», а не личности
На прошлой неделе Ираклий Аласания побывал в Вашингтоне, где встречался с рядом сенаторов, включая Джона Маккейна и Джозефа Либермана. По его словам, поездка убедила его в том, что «грузинский народ» по-прежнему пользуется поддержкой в американской столице.
«В те дни, когда в Вашингтоне проходили бурные обсуждения дефицита федерального бюджета, в Сенате была поставлена на голосование резолюция о территориальной целостности Грузии, – сказал бывший дипломат. – Сам по себе этот факт говорит о том, что интерес к Грузии, как к стратегическому партнеру, остается. Думаю, что на данном этапе наши отношения в большей степени институционализированы, потому что в прошлом году мы подписали «хартию стратегического партнерства» с Соединенными Штатами».
«Наши отношения уже менее зависят от персоналий, и это хорошо, – продолжил оппозиционный политик. – Есть поддержка грузинскому народу, грузинской государственности, а не личностей. Я думаю, что сам Саакашвили исчерпал себя, как партнер. Все понимают, что если у Грузии есть демократическое будущее, это должно быть реально продемонстрировано сменой власти, и это должно впервые за последние 20 лет произойти путем демократических выборов. Я думаю, что не только мы, грузинское общество, но и международное сообщество видит, что Саакашвили – это политик прошлого».
Саакашвили проводит «политику конфронтации и поляризации»
Возглавляемая Аласанией партия «Свободные демократы» не участвовала в последних выступлениях оппозиции в Грузии. Он объяснил это тем, что «грузинское общество сказало «нет» изменениям, которые достигаются путем революции».
«Мы уже видели, что это принесло нам за последние 20 лет, – сказал Аласания. – Мы считаем единственным инструментом для смены власти выборы. Поэтому мы сейчас прилагаем большие силы для изменения выборной среды в Грузии. Этот процесс идет. Я думаю, что парламентские выборы 2012 года принесут Грузии реальную плюралистическую демократию. Все те наболевшие вопросы, которые сейчас Грузия, к сожалению, рассматривает только на улицах, мы перенесем в парламент. Это будет победой для всех нас».
«За последние 20 лет в Грузии проводилась политика конфронтации и поляризации, – продолжил оппозиционер. – В этом виноват, в первую очередь, Саакашвили, потому что он делит общество на «своих» и «чужих». Если кто-то с ним не согласен, то он становится его врагом. В будущем мы не допустим такого расчленения общества. Мы должны заменить эту конфронтационную политику на политику согласия между силами оппозиции и правящей политической силой. Я вижу предпосылки для того, чтобы парламент следующего созыва был действительно многопартийным и адекватным».
Аласания пока в Москву не собирается
Некоторые лидеры грузинской оппозиции, включая бывшего спикера парламента Нино Бурджанадзе и бывшего премьер-министра Зураба Ногаидели, неоднократно ездили в Москву, где они встречались с российским руководством. Однако Ираклий Аласания пока не планирует визит в российскую столицу.
«Я думаю, что с российским правительством должно говорить правительство Грузии, – объяснил он. – Когда мы будем во власти, тогда мы сможем реально направить двусторонние отношения в позитивное русло. А сейчас, будучи в оппозиции, я не вижу никакого смысла говорить с российской стороной. Я не думаю, что это может что-либо реально изменить в двусторонних отношениях, поэтому мы не предпринимали таких шагов, как некоторые оппозиционные лидеры. Хотя на Мюнхенской конференции в 2010 году я встречался с министром иностранных дел России Лавровым, и мы говорили о будущем грузино-российских отношений. Это была беседа не о политической ситуации в Грузии или в России, а о том, как мы сможем вырулить наши отношения в более позитивное направление».