Нормализация грузино-российских отношений начнется в 2012-2013 году – после президентских выборов в Грузии, считает Ираклий Аласания – один из лидеров грузинской оппозиции, руководитель партии «Свободные демократы». Возможность побеседовать с грузинским политиком корреспонденту Русской службы «Голоса Америки» представилась после ежегодного Молитвенного завтрака, состоявшегося накануне в столице США. Перед приглашенными – влиятельными политиками, финансистами, законодателями и представителями гражданского общества, съехавшимися в Вашингтон более чем из ста государств, выступил президент Обама. Одним из участников Молитвенного завтрака был Ираклий Аласания.
В интервью Русской службе «Голоса Америки» Аласания рассказал о современной Грузии, о своих отношениях с президентом Саакашвили и о том, будет ли он баллотироваться на пост президента в 2012-2013 году.
Виктория Купчинецкая: С кем вы на этот раз встречались в Вашингтоне?
Ираклий Аласания: У меня были встречи в Белом доме и в Госдепартаменте. Мы встречались с конгрессменами, в частности, с сенатором Джоном Маккейном. Главным образом мы обсуждали демократическую трансформацию в Грузии. Политики американского истеблишмента хорошо понимают, что для нас сейчас главный вопрос – сможем ли мы состояться как демократическое государство. И первое, что мы должны сделать – это сформировать систему демократических выборов, чтобы оппозиция была вовлечена в политическую деятельность.
Предыдущие наши выборы в муниципалитет не были демократическими. Но это было шагом вперед для грузинского общества, потому что теперь грузинские партии не только критикуют друг друга – мы начали говорить конкретно о платформах своих партий.
В.К.: А что, по вашему мнению, помешало предыдущим выборам в Грузии быть демократическими?
И.А.: Чтобы выборы были демократическими, должны быть свободные СМИ, в частности, телевидение. Полиция не должна вмешиваться в процесс выборов. Вот это главные задачи, которые мы решаем вместе с «Национальным движением» («Единое национальное движение» – правящая партия в Грузии – ВК). У нас идет переговорный процесс, в который помимо моей партии «Свободные демократы» вовлечены еще семь партий и «Национальное движение». Я считаю, что грузинское общество созрело, грузинские партии созрели. Это не значит, что у нас нет разногласий – с президентом Саакашвили, с другими партиями. Но нас объединяет Грузия.
В.К.: А как президент Саакашвили реагирует на инициативы, предлагаемые оппозицией?
И.А.: Мы ведем переговоры с представителями Саакашвили. Они тоже понимают, что сейчас другие времена. Особенно в свете того, что происходит сейчас в Каире, – мы должны дать Грузии возможность двигаться в демократическом направлении. Конечно, многое будет зависеть от того, как поведет себя президент Саакашвили. Многие здесь понимают, что должна состояться перемена власти в 2012-2013 годах. У Саакашвили есть возможность дать Грузии шанс демократически выбрать следующего лидера после того, как закончится его президентский срок. Я надеюсь, он им воспользуется. Есть другой вариант – это вариант Владимира Путина, когда он может стать премьером страны. Но это очень плохо повлияет на возможности Грузии стать демократической страной. Народ Грузии ждет, что перемены произойдут в 2012-2013 году. Кардинальные перемены.
В.К.: Вы будете баллотироваться на пост президента Грузии?
И.А.: Мы сейчас готовимся к парламентским выборам. Это сейчас наша главная задача и цель. После этого будут президентские выборы, и тогда будем думать о президентских.
В.К.: Вы были на ежегодном Молитвенном завтраке в четверг, на котором президент Обама выступал с речью. А президент Саакашвили там был?
И.А.: Нет, я его там не видел.
В.К.: А вы и на инаугурации президента Обамы в 2009 году были, а Саакашвили там не было. Почему? Существует какое-то особое отношение к вам у американского политического истеблишмента?
И.А.: Я бы сказал, что есть большой интерес к Грузии и ее судьбе. Наше стратегическое партнерство с США началось еще в 90-х годах, когда президентом был Эдуард Шеварднадзе. Это продолжается и сейчас, когда президент – Михаил Саакашвили, это будет продолжаться и после него. И мы будем только способствовать укреплению этих взаимоотношений.
В.К.: С 2006 по 2008 годы вы были постоянным представителем Грузии при ООН. То есть можно сказать, что на международной арене вы были правой рукой президента Саакашвили. Что произошло между вами, как между людьми и политиками, что заставило вас уйти в оппозицию?
И.А.: Да, я был послом при ООН, до этого работал в государственных структурах 14 лет. Да, у нас были хорошие рабочие отношения с президентом Саакашвили. Но с 2007 года я стал реально видеть, что он консолидирует власть вокруг себя, идет путем создания авторитарного режима. Второе, в чем мы не договорились, – это разрешение конфликтов в Абхазии. Я думаю, что у нас тогда был исторический шанс начать новые отношения с абхазами – у Саакашвили был исторический шанс – и он этот шанс упустил.
В.К.: А как бы вы разрешили сегодняшний российско-грузинский конфликт, если бы это было в вашей власти?
И.А.: Да, у нас с Россией сейчас очень трудные отношения, и начались они не с Саакашвили. Еще в 90-е годы было много упущенных возможностей – и со стороны Грузии, и со стороны России. Главное, я думаю, – это то, что у нас есть общие интересы с Россией. В первую очередь, в стабилизации на Кавказе. И я думаю, что эти интересы будут определяющими в период после президента Саакашвили. Так что у нас будет реальный шанс начать нормализацию наших отношений. Но на данный момент мы не можем разговаривать о каком-то позитиве. Только после президентских выборов в Грузии у нас будет возможность начать нормализацию отношений с РФ, потому что это отвечает национальным интересам Грузии, и я очень надеюсь, что Россия понимает, что это входит и в ее национальные интересы.
В.К.: Знаете, что поразило меня в вашей биографии? В 1993 году ваш отец, Мамия Аласания, был убит абхазскими повстанцами. Однако 15 лет спустя вы занимались переговорами с Абхазией, урегулированием конфликта. То есть, у вас нет личной «вендетты» по отношению к абхазскому народу?
И.А.: Да, это был очень трагичный период в моей жизни, когда это произошло. Но после того как я вовлекся в переговорный процесс, я понял, что и с другой стороны очень много потерь. Мы начали разговаривать о том, что мы не сможем изменить прошлое. Но вместе мы сможем сделать так, чтобы то, что произошло в 93-м, не повторилось никогда. И мы начали думать с абхазами, как «выруливать» из этой ситуации, стали думать о будущем. Так что это способствовало укреплению доверия. Я думаю, что эта возможность представится нам и в будущем.
В.К.: Когда президент Саакашвили приезжает в Вашингтон, он с гордостью рассказывает о том, что коррупция в Грузии побеждена практически полностью. Скажите мне, как можно было добиться, чтобы грузинский полицейский отказался брать взятки?
И.А.: Мы провели очень конкретные реформы в Грузии в 2004-2006 годах, и это правда, что наша антикоррупционная борьба была результативной. И в полиции, и в других структурах повысили зарплаты, и так далее. Но, к сожалению, сейчас у нас есть элитарная коррупция. Вот это будет следующий этап борьбы. То, что было создано во время президентства Саакашвили, – конечно, мы должны это беречь, – но это не предел. Мы должны идти вперед и уже бороться на элитарном уровне. Но это возможно только после смены власти в Грузии.
В.К.: Как вам кажется, США достаточно помогают Грузии? И какие виды западной помощи вы хотели бы видеть в будущем для вашей страны?
И.А.: Наши двусторонние отношения с США находятся на самом хорошем уровне. Некоторые изменения произошли с приходом к власти администрации Барака Обамы. Сейчас наши отношения более сфокусированы на создании и укреплении демократических институтов. И я думаю, что так и будет продолжаться, и когда произойдет демократический переход власти в Грузии, именно эти вложения дадут результаты.
