МОСКВА – В связи с 70-летием празднования окончания Второй мировой войны в России было опубликовано много материалов, в которых прямо или косвенно западных политиков обвиняют в фальсификации истории, вольном или невольном принижении роли Советского Союза в победе над фашистской Германией и так далее. Эта тенденция получает продолжение и после 9 мая.
Кто на самом деле искажает факты, можно ли ставить на одну доску сталинизм и нацизм, какова роль коалиции союзников в разгроме фашисткой Германии – об этом, и не только, в эксклюзивном интервью Русской службе «Голоса Америки» рассуждает профессор Андрей Зубов.
Виктор Васильев: Кремлевские лидеры неустанно внедряют в сознание россиян мысль, что на Западе переписывают историю Второй мировой войны, однако конкретных фактов при этом не приводят. Насколько, по-вашему, обоснованы их претензии?
Андрей Зубов: В Кремле, видимо, не знают, что науку всегда переписывают. Если бы Коперник не переписал Птолемея, а Энштейн не переписал бы Коперника, то мы бы до сих пор считали, что солнце вращается вокруг Земли. Наука на то и наука, что постоянно находятся новые факты, новые талантливые люди, которые предлагают свежие концепции. И история здесь ничем не отличается от остальных наук.
Нельзя возвращаться в средневековую схоластику, где или заставляли отрекаться от своих убеждений, как Галилея, или сжигали на костре. Когда наши власти предлагают заморозить историю, они делают, собственно, то же самое, что делала святая инквизиция. Для ученого это просто абсурд. Всегда вскрываются новые факты. Предположим, опубликованы материалы из немецкого архива Министерства иностранных дел Германии, который американцы захватили как трофей после Второй мировой войны и открылись многие подробности, в том числе связанные с Лениным, пактом Молотова-Риббентропа, отношениями между Сталиным и Гитлером. Конечно, это заставляет переосмыслить все и переписать историю. А как иначе?
В.В.: Более всего российские власти, похоже, озабочены тем, что коммунизм и фашизм ставятся на одну доску.
А.З.: Да, здесь чувствует скрытая боль, что нацизм и коммунизм приравниваются друг к другу. Однако это опять же суровая, но правда. Когда была антигитлеровская коалиция, демократические страны Запада во многом закрывали глаза на жесткость тоталитарного сталинского режима и старались – как это ни стыдно, но, видимо, и неизбежно в условиях войны – не говорить своему населению ничего особенно плохого о режиме, который царит в Советском Союзе, чтобы улучшить отношения с Москвой. Но на самом деле знающие люди все понимали. И когда Черчиль говорил, что коммунизм отличается от нацизма не более, чем Северный полюс от Южного, он в это сам верил, и это соответствовало его пониманию истины. И это очень точное определение. У коммунизма и нацизма, безусловно, есть структурная разница. Но зато для них в равной мере характерно полное пренебрежение человеком, его достоинством, свободой. Человек – лишь средство для решения определенных задач, имеющих отношения к тем или иным идолам – идолам государств, в первую очередь. Это то, что объединяет коммунистов-сталинцев с нацистами. Человек для них – лишь навоз, чтобы удобрять поля каких-то теорий. Еще более коммунизм и нацизм близки в практике. Их практика – это человекоубийство. Главное, что характерно для обеих идеологий – массовое уничтожение людей. Причем, не за то, что они преступники, бандиты, а за то, что они другие – евреи, цыгане, капиталисты, священники... Людей истребляли под разными предлогами, а то и вовсе без предлогов. Когда-то Александр Николаевич Яковлев в своей книге воспоминаний назвал коммунистический режим «трупопроизводством». Думаю, то же самое можно сказать и о режиме нацистов, отличавшемся разве что чисто технологически – использованием газовых камер.
В.В.: Упрекая Запад в фальсификации Второй мировой, кремлевские идеологи настаивают на ключевой роли СССР в разгроме Германии и при этом вскользь упоминают про роль союзников. Как вы воспринимаете такой подход?
А.З.: Разумеется, это стопроцентная фальсификация, подмена понятий. Потому что как Англия и США не победили бы Германию без Советского Союза, так и Советский Союз не победил бы Германию в одиночку. Это совершенно очевидно. Историки прекрасно знают, что перелом в войне, который реально произошел на грани 1942-1943 годов, в сущности, обязан трем битвам, которые выиграли три державы. Это Сталинград, который выиграл СССР. Это битва при Эль-Аламейне (считается решающей на Североафриканском театре военных действий Второй мировой войны – В.В.), которую выиграли англичане. И это сражение у атолла Мидуэй, который выиграли американцы.
Все взаимозависимо. Проиграй схватку у атолла Мидуэй американцы, и японцы начали бы высадку своих войск на Дальнем Востоке. Это лишило бы советское командование возможности перебрасывать в критические моменты оттуда войска. Проиграй Советский Союз Сталинград, и СССР после этого, скорее всего, капитулировал бы. Тогда лучшее, что могли бы сделать американцы и англичане – заключить какой-то договор с немцами, победить их они уже были бы вряд ли в состоянии. Проиграй англичане Эль-Аламейн, Роммель двинул бы свои войска на Палестину, Турция вступила бы в войну, открылся бы новый фронт в Закавказье и, думаю, Сталинград, бы в итоге пал. Так что все эти три сражения помогли решить судьбу войны. Как видим, сам Бог показал, что каждый без другого не мог. Не говоря уже о том, что союзники оказывали СССР колоссальную помощь по «ленд-лизу» поставками Красной армии.
В.В.: Какими, на ваш взгляд, должны быть задачи историков в контексте нашего разговора?
А.З.: Важно показать, что победа над Германией достигнута совместными усилиями, и это надо ясно понимать всем. Когда кто-то преуменьшает заслуги своих союзников, это очень недостойно. В какой-то момент, к сожалению, и на Западе приуменьшали победы Советского Союза. Во время холодной войны эта слабость была. Американские школьники отлично знали о войне на Тихом океане, о высадке союзников в Нормандии и победах в Африке. Но очень плохо знали, что происходило на Восточном фронте. Сейчас, думаю, задача всех историков дать именно объективное понимание случившегося. Надо увязать события на различных театрах войны друг с другом, показать их значение. А еще необходимо продемонстрировать, насколько разной была этика воюющих стран, насколько разные цели они преследовали.
