ВАШИНГТОН – Госсекретарь США Джон Керри и глава МИД России Сергей Лавров в субботу после трехдневных переговоров в Женеве достигли договоренности об уничтожении сирийского арсенала химического оружия. Вслед за достигнутым соглашением президент Обама поприветствовал его принятие.
Глава Белого дома напомнил, что в случае нарушения Асадом его обещания, США будут готовы применить силу, однако подчеркнул, что рассчитывают на сотрудничество с Россией в том, чтобы обеспечить подотчетность процесса передачи и уничтожения химоружия.
Американские аналитики в связи с этим задаются вопросом, можно ли в случае успеха этого дипломатического диалога говорить о новой перезагрузке отношений между Вашингтоном и Москвой?
Следующий шаг самый трудный
Профессор Кори Велт из Джорджтаунского университета в Вашингтоне, содиректор Программы евразийских исследований, считает, что следующий шаг в сирийском диалоге двух стран может оказаться самым тяжелым и опасным. Обама, по словам политолога, сохраняет подозрительность к нынешней инициативе Кремля, поскольку остается очень много неясных вопросов: сколько на самом деле химоружия в Сирии, где оно складируется, куда может быть передислоцировано, в какой мере все это контролируют силы Асада?
«Но с другой стороны, – считает эксперт, – Обама, пожалуй, даже рад, что ему удалось отложить голосование в Конгрессе, которое могло обернуться не в его пользу, и за это он благодарен Путину».
Кроме того, большинство американцев, напоминает аналитик, выступают против проведения даже ограниченной военной акции против Сирии, что тоже вынужден учитывать президент.
Однако, продолжает политолог в комментарии Русской службе «Голоса Америки», перед Белым домом может стать и другая проблема.
«Вспомним Иран, который всячески затягивает переговоры с международным сообществом по своей ядерной программе. Не прибегнет ли сейчас Асад к такой же тактике затягивания, и как при этом поведет себя Россия?» – задается вопросом Кори Велт.
Интересы России в Сирии: национальные или персональные?
По мнению Киберли Мартен, специалиста по международным отношениям, преподавателя Колумбийского университета, в Сирии, прежде всего, надо говорить о групповых и личных финансовых интересах людей в окружении президента Путина, которые давно связаны с военными российско-сирийскими контрактами.
Выступая на конференции, организованной в Джорджтаунском университете, профессор Мартен назвала несколько имен коллег Путина по службе в КГБ, среди которых Сергей Чемезов, Виктор Иванов, Владислав Меньшиков, которые, по ее словам, имели непосредственное отношение к российскому оборонному концерну «Алмаз-Антей», а также к финансовым структурам, через которые проходили большие деньги от военных сделок с Ираном и Сирией.
Кроме того, отметила аналитик, есть основания полагать, что Москва и после распада СССР не прекратила помощь Дамаску в реализации программ разработки химического оружия. В качестве косвенного аргумента Мартен напомнила о публикациях в прессе, согласно которым к смертям двух высокопоставленных российских военных, имевших отношение к таким сирийским программам, якобы, были причастны израильские спецслужбы.
«Также, – добавляет Кимбирли Мартен, – КГБ традиционно имела тесные связи со старым политическим режимом в Сирии. Нелишне добавить, что родной дядя Башара Асада был в очень хороших отношениях с Андроповым (председатель КГБ СССР – прим.ред.)».
Вот почему, считает профессор Мартен, сирийский конфликт – это своего рода «момент истины» не только для Обамы, вынужденного принимать сейчас очень сложные и непопулярные в американском обществе решения, но и для Путина и созданной им политической и финансовой сети из бывших высокопоставленных сотрудников спецслужб.
«Путин критикует многих американских политиков, критикует Америку в целом, но он практически никогда не критикует лично Обаму, – обращает внимание Мартен, – из этого можно предположить, что Путин сейчас рассчитывает на какие-то ответные жесты со стороны Обамы».
По мнению аналитика, такой факт избирательной критики со стороны Путина говорит в пользу того, что американо-российский диалог (и не только по Сирии) может быть продолжен.
Диалог возможен, а перезагрузка?
Профессор Джорджтаунского университета и соредактор онлайн-журнала Russian Analytical Digest Роберт Орттунг без большого оптимизма относится к перспективам «перезагрузки перезагрузки». Однако он говорит, как минимум, о трех важных направлениях, по которым диалог между Вашингтоном и Москвой возможен, и где интересы двух страны «должны сходиться».
Во-первых, это проблема ПРО и сокращения ракетно-ядерных потенциалов, по которым у США и РФ все еще абсолютное превосходство по сравнению со всеми другими странами мира. Во-вторых, Афганистан, где Россия регионально даже больше чем США заинтересованы в борьбе с исламским экстремизмом и наркотрафиком. В-третьих, это сотрудничество в Европе, когда некоторые страны из состава бывшего СССР все активнее предпринимают попытки интеграции с Евросоюзом.
В свою очередь коллега профессора Роберта Орттунга по Джорджтаунскому университету Кори Велт напоминает, что перезагрузка, как стратегия Обамы на российском направлении, задумывалась в расчете на то, что новый президент РФ Дмитрий Медведев будет способен проводить самостоятельную внешнюю политику и реформы внутри своей страны. Именно поэтому многие аналитики до сих пор считают, что перезагрузка фактически закончилась с третьим возвращением Путина в Кремль в 2012 году.
«Я думаю, что отношения Америки и России могли бы стать значительно лучше после окончания эпохи Путина, – отметил профессор Велт в комментарии «Голосу Америки». – Однако, когда это произойдет, никто не знает».
Глава Белого дома напомнил, что в случае нарушения Асадом его обещания, США будут готовы применить силу, однако подчеркнул, что рассчитывают на сотрудничество с Россией в том, чтобы обеспечить подотчетность процесса передачи и уничтожения химоружия.
Американские аналитики в связи с этим задаются вопросом, можно ли в случае успеха этого дипломатического диалога говорить о новой перезагрузке отношений между Вашингтоном и Москвой?
Следующий шаг самый трудный
Профессор Кори Велт из Джорджтаунского университета в Вашингтоне, содиректор Программы евразийских исследований, считает, что следующий шаг в сирийском диалоге двух стран может оказаться самым тяжелым и опасным. Обама, по словам политолога, сохраняет подозрительность к нынешней инициативе Кремля, поскольку остается очень много неясных вопросов: сколько на самом деле химоружия в Сирии, где оно складируется, куда может быть передислоцировано, в какой мере все это контролируют силы Асада?
«Но с другой стороны, – считает эксперт, – Обама, пожалуй, даже рад, что ему удалось отложить голосование в Конгрессе, которое могло обернуться не в его пользу, и за это он благодарен Путину».
Кроме того, большинство американцев, напоминает аналитик, выступают против проведения даже ограниченной военной акции против Сирии, что тоже вынужден учитывать президент.
Однако, продолжает политолог в комментарии Русской службе «Голоса Америки», перед Белым домом может стать и другая проблема.
«Вспомним Иран, который всячески затягивает переговоры с международным сообществом по своей ядерной программе. Не прибегнет ли сейчас Асад к такой же тактике затягивания, и как при этом поведет себя Россия?» – задается вопросом Кори Велт.
Интересы России в Сирии: национальные или персональные?
По мнению Киберли Мартен, специалиста по международным отношениям, преподавателя Колумбийского университета, в Сирии, прежде всего, надо говорить о групповых и личных финансовых интересах людей в окружении президента Путина, которые давно связаны с военными российско-сирийскими контрактами.
Выступая на конференции, организованной в Джорджтаунском университете, профессор Мартен назвала несколько имен коллег Путина по службе в КГБ, среди которых Сергей Чемезов, Виктор Иванов, Владислав Меньшиков, которые, по ее словам, имели непосредственное отношение к российскому оборонному концерну «Алмаз-Антей», а также к финансовым структурам, через которые проходили большие деньги от военных сделок с Ираном и Сирией.
Кроме того, отметила аналитик, есть основания полагать, что Москва и после распада СССР не прекратила помощь Дамаску в реализации программ разработки химического оружия. В качестве косвенного аргумента Мартен напомнила о публикациях в прессе, согласно которым к смертям двух высокопоставленных российских военных, имевших отношение к таким сирийским программам, якобы, были причастны израильские спецслужбы.
«Также, – добавляет Кимбирли Мартен, – КГБ традиционно имела тесные связи со старым политическим режимом в Сирии. Нелишне добавить, что родной дядя Башара Асада был в очень хороших отношениях с Андроповым (председатель КГБ СССР – прим.ред.)».
Вот почему, считает профессор Мартен, сирийский конфликт – это своего рода «момент истины» не только для Обамы, вынужденного принимать сейчас очень сложные и непопулярные в американском обществе решения, но и для Путина и созданной им политической и финансовой сети из бывших высокопоставленных сотрудников спецслужб.
«Путин критикует многих американских политиков, критикует Америку в целом, но он практически никогда не критикует лично Обаму, – обращает внимание Мартен, – из этого можно предположить, что Путин сейчас рассчитывает на какие-то ответные жесты со стороны Обамы».
По мнению аналитика, такой факт избирательной критики со стороны Путина говорит в пользу того, что американо-российский диалог (и не только по Сирии) может быть продолжен.
Диалог возможен, а перезагрузка?
Профессор Джорджтаунского университета и соредактор онлайн-журнала Russian Analytical Digest Роберт Орттунг без большого оптимизма относится к перспективам «перезагрузки перезагрузки». Однако он говорит, как минимум, о трех важных направлениях, по которым диалог между Вашингтоном и Москвой возможен, и где интересы двух страны «должны сходиться».
Во-первых, это проблема ПРО и сокращения ракетно-ядерных потенциалов, по которым у США и РФ все еще абсолютное превосходство по сравнению со всеми другими странами мира. Во-вторых, Афганистан, где Россия регионально даже больше чем США заинтересованы в борьбе с исламским экстремизмом и наркотрафиком. В-третьих, это сотрудничество в Европе, когда некоторые страны из состава бывшего СССР все активнее предпринимают попытки интеграции с Евросоюзом.
В свою очередь коллега профессора Роберта Орттунга по Джорджтаунскому университету Кори Велт напоминает, что перезагрузка, как стратегия Обамы на российском направлении, задумывалась в расчете на то, что новый президент РФ Дмитрий Медведев будет способен проводить самостоятельную внешнюю политику и реформы внутри своей страны. Именно поэтому многие аналитики до сих пор считают, что перезагрузка фактически закончилась с третьим возвращением Путина в Кремль в 2012 году.
«Я думаю, что отношения Америки и России могли бы стать значительно лучше после окончания эпохи Путина, – отметил профессор Велт в комментарии «Голосу Америки». – Однако, когда это произойдет, никто не знает».
