Джон Туртурро, один из самых узнаваемых американских актеров с итальянскими корнями, отправился на родину своих предков, чтобы снять фильм о неаполитанской музыке. Премьера документальной полнометражной ленты «Страсть» (Passione) состоялась на минувшей неделе в нью-йоркском кинотеатре Film Forum. И все три дня премьерного показа к зрителям после просмотров выходил сам Туртурро, чтобы ответить на вопросы переполненного зала.
«Я влюбился в Неаполь и его песни, – сказал Джон Туртурро после оглушительных аплодисментов. – И мой фильм – признание в любви к этому городу, к его певцам и композиторам. Неаполь – один из древнейших городов на Земле, город великой культуры. Он мне напоминает Нью-Йорк 70-х годов, когда тот был грязным и опасным и почему-то нравился мне больше, чем сегодняшний. В этом плане Неаполь похож также на Гавану, Рио-де-Жанейро и Новый Орлеан. Его жители нуждаются в музыке, она помогает им жить. Они импровизируют в жизни, они импровизируют в музыке. И юмор, конечно, важен для них. В песне «Где ты, За-За?» парень пылает любовью к суженой, растекается чувствами, а потом заявляет: если ты не ответишь мне любовью, я уйду с твоей сестрой, она мне не откажет».
«Неаполь разительно отличается от других итальянских городов, – продолжал Туртурро. – Там свой диалект, практически свой язык, который остальная Италия не понимает. В версии для Италии, как и для Америки, пришлось использовать субтитры. Там варят лучший кофе в мире. Чашечка экспресса пробуждает тебя к жизни. Неаполитанцы боготворят жизнь и трепещут перед смертью. Во время съемок по городу шла похоронная процессия. Наши техники тут же отключили все электроприборы и камеры. Все уважительно застыло в скорби».
54-летний Туртурро мгновенно узнаваем в жизни, как, впрочем, и его экранные герои. Тонкое, нервное лицо со слегка кривящимся ртом, пронзительный взгляд, неповторимый тембр голоса. Пожалуй, больше всего Туртурро известен по фильмам братьев Коэн и Спайка Ли. У первых он снялся в четырех лентах, у Ли – в девяти. В этом году у 54-летнего актера три новых фильма, своеобразный бенефис. «Страсть» он снял как режиссер, это его четвертый фильм в этом качестве после «Мэка», «Иллюмината» и «Любви и сигарет». Выходит очередной голливудский блокбастер «Трансформеры» с его участием. А в анимационных «Тачках-2» он с искрометным юмором озвучил итальянского супергонщика Франческо Бернулли, интонации которого напоминают персонажа Туртурро из «Большого Лебовски».
«Нет, я сам не неаполитанец, – сказал Туртурро, отвечая на вопрос из зала. – Я наполовину сицилиец, наполовину апулиец (Апулия – область на юго-востоке Италии – О.С.). Но я считаю себя неаполитанцем. Я жил там, работал над постановкой пьесы Эдуардо де Филиппо, снимался у великого режиссера Франческо Рози (фильм «Перемирие» 1997 г. – О.С.). Мой фильм «Любовь и сигареты» хорошо прошел в Италии. Когда там узнали о моем намерении сделать фильм о неаполитанской музыке, меня пригласили, чтобы я снял что-то в духе «Клуб Буэна Виста» Вима Вендерса. Моим гидом по неаполитанской музыке стал журналист Федерико Вакалебре, музыкальный критик из газеты «Il Mattino». За два года он меня познакомил с сотнями песен, аранжировок и исполнителей. Потом я специально приехал, чтобы выбрать места для съемок. Мы сняли фильм всего за 21 день, у нас был очень скромный бюджет. Я работал с моим другом, оператором Марко Понтекорво и монтажером Симоной Паджи, сподвижницей Роберто Бениньи. Помимо живых съемок, я использовал архивные записи таких замечательных исполнителей, как Массимо Раньери, Анджела Луче и Серджо Бруни».
Туртурро спросили: почему в фильме больше певиц, чем певцов?
«Для меня Неаполь – город женщин, – сказал он. – В местных песнях воспевается красота и тайна женского начала. Когда ты слышишь эти песни, то понимаешь, почему во все эпохи мужчины развязывали войны, – они это делали во имя женщин. В нашем же обществе эта магия сведена к примитивной телесной привлекательности. Одна из самых темпераментных песен фильма носит сильный эротический заряд. И группа певиц, молодых и не очень, исполняет ее очень зажигательно. В ней есть такие слова: я знаю, как тебя сделали мама и папа, я знаю, как ты появилась на свет – тебя твоя мама раскатала из теста и воткнула в серединку красивую розу. Я объяснил задачу певицам и показал им основные движения. Один из моих операторов, страстный поклонник женской красоты, проще говоря, бабник, не смог стоять за камерой – это было для него слишком большой мукой».
В холле кинотеатра Джон Туртурро дал блиц-интервью корреспонденту «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Как вы отобрали 23 песни, вошедшие в фильм? По каким критериям шел отбор?
Джон Туртурро: Каждая из них – микродрама на темы любви, измены, ревности, отчаяния. Мне важно было отразить разнообразие стилей неаполитанской популярной музыки – от поп до джаза, от регги до африканского соула. Мы снимали не в студии, а на улицах, перекрестках, пляжах, балконах и склонах гор. А всего записали 25 песен, две просто не вошли в окончательный вариант. Сценария как такового не было, песни сами сложились в сценарий.
О.С.: Вы говорите по-итальянски?
Дж.Т.: Немного. Как я уже сказал, я рос в италоговорящей семье. Мой отец говорил на апулейском диалекте. Моя мать, хотя и была сицилийкой, на южном диалекте не говорила, поскольку ей запрещали это делать ирландские монахини, ее воспитавшие – ведь ее мать, моя бабушка, рано умерла. Наша семья – очень экспрессивная, артистичная. Всегда в нашем доме что-то происходило, страсти бушевали. Иногда случались драмы, иногда комедии, но чаще трагикомедии.
О.С.: Хочется послушать эти песни на диске. Будет ли выпущен CD?
Дж.Т.: Да, конечно, буквально на днях. Кстати, саундтрэк, как и фильм, очень популярен в Италии.
Другие интервью со звездами Голливуда читайте в рубрике «Звезды Голливуда»
