Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху в четверг покинул Москву после неудачной попытки в последний момент отговорить президента Путина от соглашения с Ираном, которое обсуждается в настоящий момент в Женеве.
После нескольких часов переговоров российский лидер заявил репортерам, что Россия придерживается «оптимистического взгляда» на процесс переговоров по иранской ядерной программе.
Перед израильским лидером в Москве стояла нелегкая задача.
Россия, северный сосед Ирана, известна своей неопределенной позицией по иранской ядерной программе.
В понедельник президент Путин побеседовал по телефону с президентом Ирана Хасаном Роухани. После этого Кремль сообщил: «Путин подчеркнул, что в настоящее время появился реальный шанс найти решение этой многолетней проблемы».
Израиль же выступает за ужесточение экономических санкций и полное сворачивание иранской ядерной программы. В ходе визита в Москву Нетаньяху попытался воздействовать на Путина лестью, высоко отозвавшись о его роли в заключении соглашения по уничтожению сирийского химоружия. Он призвал Россию попытаться достичь подобного соглашения о разоружении и с Ираном.
«В случае с Сирией, Россия и другие государства совершенно справедливо настояли на полном разоружении», – заявил он на пресс-конференции. На переговорах в Женеве США, Россия, Китай, Франция, Великобритания и Германия, по видимости, работают над соглашением, которое позволит Ирану сохранить возможность производства низкообогащенного урана под международным контролем.
Хотя Кремль подчеркивает, что выступает против появления у Ирана атомной бомбы, Россия по этому поводу обеспокоена значительно меньше, чем Израиль. У России насчитывается 8500 ядерных боеголовок. Некоторые россияне отмечают, что не почувствуют угрозы, если у Ирана появится пара атомных бомб.
Эксперт по Ближнему Востоку из Российской Академии наук Георгий Мирский приводит в пример высказывание одного российского дипломата на недавней конференции в МИД.
«Один чиновник заявил напрямую, что лучше ядерный Иран, чем проамериканский. Представляете себе? Для России лучше ядерный Иран, чем проамериканский. Потому что, в конце концов, Россия никогда не будет бояться иранского ядерного оружия», – сказал он.
Однако Россия все же опасается, что у Ирана появится оружие, не относящееся к обычным видам вооружения.
Иран делит побережье Каспийского моря с Дагестаном – преимущественно мусульманской республикой РФ, где регулярно происходят антиправительственные теракты. Дагестан – это ворота на российский Кавказ, горный регион, где Россия с момента распада СССР уже дважды вела войны против сепаратистов.
«У Ирана есть возможность сделать жизнь на Кавказе невыносимой, но Иран верен России и никогда ничего не сделает во вред ее интересам на Кавказе. Москва это очень ценит», – отмечает Мирский.
Тегеран в свою очередь ценит, что Москва несколько десятилетий назад перестала поддерживать азербайджанские и курдские сепаратистские группировки в Северном Иране.
Что касается разделения мусульманского мира на суннитов и шиитов, и Иран, и Москва дружно противостоят суннитским вооруженным группировкам, будь то на российском Кавказе или в контролируемой шиитами Сирии, которая является союзником Ирана.
России также в некотором смысле выгодны действующие экономические санкции против Ирана, отрезавшие его от нефтегазовых рынков и способствовавшие росту цен на основные товары российского экспорта. Санкции помешали не имеющим выхода к морю нефтяным государствам Каспия использовать иранские трубопроводы для экспорта своей нефти и газа.
Таким образом, перед израильским лидером в среду стояла непростая задача, однако он, очевидно, и не питал никаких иллюзий.
На первый взгляд у России и Израиля хорошие отношения: безвизовый режим, миллион русскоговорящих жителей в Израиле. Однако израильтяне относятся к России с глубоким скепсисом.
В апреле прошлого года социологи Pew Research Center провели опрос, посвященный тому, как в разных странах мира относятся к России. Из 38 участвовавших стран наивысший уровень неодобрения – 77% – был зарегистрирован именно в Израиле.
После нескольких часов переговоров российский лидер заявил репортерам, что Россия придерживается «оптимистического взгляда» на процесс переговоров по иранской ядерной программе.
Перед израильским лидером в Москве стояла нелегкая задача.
Россия, северный сосед Ирана, известна своей неопределенной позицией по иранской ядерной программе.
В понедельник президент Путин побеседовал по телефону с президентом Ирана Хасаном Роухани. После этого Кремль сообщил: «Путин подчеркнул, что в настоящее время появился реальный шанс найти решение этой многолетней проблемы».
Израиль же выступает за ужесточение экономических санкций и полное сворачивание иранской ядерной программы. В ходе визита в Москву Нетаньяху попытался воздействовать на Путина лестью, высоко отозвавшись о его роли в заключении соглашения по уничтожению сирийского химоружия. Он призвал Россию попытаться достичь подобного соглашения о разоружении и с Ираном.
«В случае с Сирией, Россия и другие государства совершенно справедливо настояли на полном разоружении», – заявил он на пресс-конференции. На переговорах в Женеве США, Россия, Китай, Франция, Великобритания и Германия, по видимости, работают над соглашением, которое позволит Ирану сохранить возможность производства низкообогащенного урана под международным контролем.
Хотя Кремль подчеркивает, что выступает против появления у Ирана атомной бомбы, Россия по этому поводу обеспокоена значительно меньше, чем Израиль. У России насчитывается 8500 ядерных боеголовок. Некоторые россияне отмечают, что не почувствуют угрозы, если у Ирана появится пара атомных бомб.
Эксперт по Ближнему Востоку из Российской Академии наук Георгий Мирский приводит в пример высказывание одного российского дипломата на недавней конференции в МИД.
«Один чиновник заявил напрямую, что лучше ядерный Иран, чем проамериканский. Представляете себе? Для России лучше ядерный Иран, чем проамериканский. Потому что, в конце концов, Россия никогда не будет бояться иранского ядерного оружия», – сказал он.
Однако Россия все же опасается, что у Ирана появится оружие, не относящееся к обычным видам вооружения.
Иран делит побережье Каспийского моря с Дагестаном – преимущественно мусульманской республикой РФ, где регулярно происходят антиправительственные теракты. Дагестан – это ворота на российский Кавказ, горный регион, где Россия с момента распада СССР уже дважды вела войны против сепаратистов.
«У Ирана есть возможность сделать жизнь на Кавказе невыносимой, но Иран верен России и никогда ничего не сделает во вред ее интересам на Кавказе. Москва это очень ценит», – отмечает Мирский.
Тегеран в свою очередь ценит, что Москва несколько десятилетий назад перестала поддерживать азербайджанские и курдские сепаратистские группировки в Северном Иране.
Что касается разделения мусульманского мира на суннитов и шиитов, и Иран, и Москва дружно противостоят суннитским вооруженным группировкам, будь то на российском Кавказе или в контролируемой шиитами Сирии, которая является союзником Ирана.
России также в некотором смысле выгодны действующие экономические санкции против Ирана, отрезавшие его от нефтегазовых рынков и способствовавшие росту цен на основные товары российского экспорта. Санкции помешали не имеющим выхода к морю нефтяным государствам Каспия использовать иранские трубопроводы для экспорта своей нефти и газа.
Таким образом, перед израильским лидером в среду стояла непростая задача, однако он, очевидно, и не питал никаких иллюзий.
На первый взгляд у России и Израиля хорошие отношения: безвизовый режим, миллион русскоговорящих жителей в Израиле. Однако израильтяне относятся к России с глубоким скепсисом.
В апреле прошлого года социологи Pew Research Center провели опрос, посвященный тому, как в разных странах мира относятся к России. Из 38 участвовавших стран наивысший уровень неодобрения – 77% – был зарегистрирован именно в Израиле.
