«Репрессии расширяются и охватывают новые сферы»

В России 2023 год стал годом продолжения репрессий в отношении противников войны в Украине, начатых в 2022-м. Законы ужесточились, а несогласным с властью выносили приговоры в судах. По данным ресурса ОВД-инфо, к середине декабря число фигурантов антивоенных уголовных дел увеличилось почти до 800 дел – это в два раза больше по сравнению с показателями прошлого года. Также, как сообщается в годовом отчете ОВД-инфо, ужесточились и приговоры по этим делам. Так, например, если в 2022-м большинство приговоров по делам об антивоенных постах в Интернете не предполагали лишения свободы, то в 2023-м именно такое решение было вынесено в 50 процентах случаев.

Выросли и сами сроки. Если в прошлом году средний срок по делу, связанному с публикациями о якобы фейках в интернете, составлял 34 месяца, то в 2023 он достиг уже 65 месяцев (больше 5 лет). Кроме того, как минимум 43 журналиста столкнулись в России с уголовным преследованием за свою антивоенную позицию. Ужесточение репрессий в уходящем году и почему жертвами путинского режима становятся даже лояльные российской власти люди «Голос Америки» обсудил с членом правления международной правозащитной ассоциации «Мемориал» Сергеем Кривенко.

«С течением войны и с развитием войны ужесточаются и продолжают ужесточаться репрессии в России, и есть численные показатели этого процесса, – говорит Кривенко в интервью Русской службе Голоса Америки. – ОВД-инфо следит и публикует данные об административно задержанных за антивоенную позицию. И вот с февраля 2022 года по середину декабря на их сайте почти 20000 упоминаний конкретных фамилий о том, что они были подвергнуты административному задержанию и получили штрафы, либо какое-то иное наказание».

«Кроме того, новый совершенно аспект, который вот сейчас начинает появляться, к сожалению, это огромные сроки, которые, присуждают политических заключённых: Владимира Кара-Мурзу, приговорили к 25 годам; Ивана Сафронова 22-м; Алексея Навального к 19-ти, – продолжает Кривенко. – Это такие уже сталинские сроки».

Кривенко также отмечает усиления давления на деятелей культуры: «ещё одна тенденция – от репрессий журналистов, активистов, правозащитников перешли к, так сказать, более массовым репрессиям деятелей культуры. Это осуждение и Бориса Акунина, и Светлана Петрийчук, и режиссер Женя Беркович, и других деятелей культуры. Ну, то есть, мы видим, что тенденция 23-го года – не снижение темпов репрессий, а, наоборот, их расширение по областям. Это ужесточение приговоров, и никакого там просвета, что как-то это будет выходить на плато, нет. Сейчас мы видим, что эти репрессии всё усугубляются, расширяются и захватывают новые сферы населения. Может быть, не так это быстро происходит для внешнего наблюдателя, но это происходит и никакой тенденции к какому-то смягчению этого вала не происходит, не видно».

Кривенко подчеркивает, что в современной России безопасность не гарантирована даже лояльным к власти людям.

«До сих пор продолжаются споры, как это лучше назвать, но многие называют это русским фашизмом, – говорит Кривенко. – Тоталитарный фашистский режим, который характеризуется тем, что власть начинает контролировать всё пространство – пространство и культурной жизни, всё пространство и людей. Может быть, сейчас ещё эта тень не наползла на все сферы жизни, но вот она начинает расползаться, и как раз эти явления, о которых вы говорили, что даже лояльные люди, даже те, которые там выступали, имели прогосударственную, пропагандистскую позицию, которые ездили на Донбасс с концертами или выступали, это уже не даёт никакой им защиты, потому что власть цементируется, и она уже действует по своим законам. Как в Советском Союзе: во время сталинского террора сегодня ты нарком, а завтра ты уже никто, сегодня тебе кланяются, ты звезда, а через день ты арестованный, превращаешься в лагерную пыль. Также было в фашистской Германии».