На уходящей неделе в Великобритании состоялась ежегодная сессия Парламентской ассамблеи ОБСЕ, которая включает парламентариев из 57 стран, в том числе и обширную делегацию из США (официальное название этой делегации – Хельсинкская комиссия США).
На сессию в Бирмингем не была допущена делегация России – Британия не дала российским депутатам визы, потому что весь состав делегации российского парламента находится под международными санкциями за его поддержку нападения России на Украину.
Москва крайне раздраженно отреагировала на отказ в визах: вице-спикер Госдумы Петр Толстой написал у себя в Telegram-канале, что включенные в итоговую декларацию сессии пункты, говорящие об агрессивной войне России против Украины и угрозе, которую действия Москвы представляют для ОБСЕ, российская делегация не признает «как минимум потому, что мы были лишены возможности участия в обсуждении». Он также обвинил Украину в том, что по ее инициативе «продолжаются попытки выдавливания России из ПА ОБСЕ».
Между тем, сама Ассамблея ясно дала понять в принятых документах, что именно Россия разрушает ОБСЕ, основанное почти 50 лет назад для предотвращения того, чем Кремль сейчас занят: агрессивной войны на европейском континенте.
Могут ли российские депутаты быть ограничены в правах на сессиях Парламентской ассамблеи ОБСЕ, как поддержать Украину, каковы причины шага Швеции по вступлению в НАТО – об этом Русская служба «Голоса Америки» поговорила с президентом Парламентской Ассамблеи ОБСЕ Маргаретой Седерфельт (Margareta Cederfelt).
Данила Гальперович: Российскую делегацию на этой неделе не пустили в Британию на сессию Парламентской ассамблеи ОБСЕ, и позиция многих стран была по этому поводу единой – и Соединенное Королевство, и Евросоюз ввели санкции против членов российского парламента и не собираются их отменять. Как вы считаете, является ли это вызовом для ОБСЕ?
Маргарета Седерфельт: Парламентская ассамблея ОБСЕ всегда приглашает все 57 стран для участия в наших сессиях. После этого страна, принимающая сессию, решает, кто имеет право в нее въехать. Именно страна-организатор выдает визы, и поскольку все депутаты российского парламента находятся под санкциями Соединенного Королевства, страна не захотела дать им эти визы. И я это полностью понимаю, для меня это не представляет проблемы, потому что ЕС тоже ввел санкции против них, и для большинства стран Европы было бы крайне сложно политически разрешить российским парламентариям и их помощникам посетить их территорию в то время, как в Европе идет война – наихудшая со времен Второй мировой. Различные действия по восстановлению мира и стабильности были предприняты, но не имели успеха. И есть страна-член ОБСЕ, которая совершает прямо сейчас военную агрессию против другой страны-члена ОБСЕ, и достучаться до нее совершенно невозможно. Так что, это было решение Великобритании, не мое.
Но проблема для ПА ОБСЕ действительно существует, как и для ОБСЕ в целом, если смотреть на то, что происходит на уровне правительств: бюджет ОБСЕ не принимался вовремя в течение многих лет, потому что Россия блокировала его одобрение, и позже его принимали, но это влекло очень серьезную нестабильность для всех штатных сотрудников ОБСЕ. Россия также начала блокировать проведение конференции ОБСЕ по гуманитарному измерению. Продолжение работы Специальной мониторинговой миссии (СММ) ОБСЕ в регионе Донбасса в Украине, которая начала работу там после незаконной аннексии Крыма Россией, отменено, потому что Россия так решила. Так что тяжело как-то сотрудничать в ПА ОБСЕ со страной, которая делает все для того, чтобы затормозить и блокировать важные шаги.
В исполнительных органах ОБСЕ представители правительств принимают решение только «консенсусом минус один», но в Парламентской Ассамблее механизм другой: у нас голосование, и в основном это принятие решения большинством. И парламентарии зачастую высказываются гораздо жестче, чем дипломаты, потому что мы парламентарии, у нас дебаты – это норма. Сессия была важной, и украинская делегация участвовала в сессии Ассамблеи, мы этому были очень рады. Но истории, которые они рассказывали о том, что они испытали, и о ходе войны в Украине буквально надрывали душу. Я надеюсь, что российская делегация слышала это в видеотрансляции наших дебатов: они должны знать, что там о них говорили, и что происходит в Украине. Это никакое не «освобождение», ничего подобного – это война, незаконная война, в ходе которой страдают люди и совершаются военные преступления.
Д.Г.: Вы сказали, что российские парламентарии должны посмотреть видео дебатов в Бирмингеме, чтобы знать, что происходит в Украине. По-вашему, они не знают?
М.С.: Я думаю, что они, конечно, знают, как знает политическое и военное руководство России, я убеждена в этом. Я имела в виду, что они должны понимать, что про них говорили. Все, кто выступал на сессии, выступали в поддержку Украины. Мы приняли несколько дополнительных документов в поддержку Украины, и для меня это очень важно – что мы, парламентарии, стоим на стороне одной из стран ОБСЕ, подвергшейся нападению.
Д.Г.: Как Парламентская Ассамблея ОБСЕ может помочь Украине, и какова могла бы быть роль ОБСЕ в принципе в том, чтобы остановить эту войну?
М.С.: Я буду сначала говорить об организации, президентом которой я избрана – ПА ОБСЕ. Я думаю, что важной является парламентская дипломатия, поэтому мы назначили спецпредставителя по парламентской дипломатии для того, чтобы установить контакт между парламентариями Украины и России. Я думаю, что это все равно является очень важным, и важно сделать так, чтобы они могли встретиться, но это Украина должна решить, возможно ли это, а не Россия, которая на нее напала. Также мы назначили специального докладчика Ассамблеи по военным преступлениям, члена Палаты общин парламента Британии Джона Уиттингдейла (John Whittingdale). Я считаю важным то, что Ассаблея будет поддерживать расследование военных преступлений, совершаемых в Украине, и должен состояться юридический процесс, не только политические решения. Для нас существенно получать новые данные о состоянии таких расследований, и господин Уиттингдейл будет на событиях, связанных с этим, представлять ПА ОБСЕ. Когда я побывала в Киеве, то главным обращением к нам – наряду с основной просьбой о помощи вооружениями и гуманитарной помощи – было запустить юридические процедуры по военным преступлениям. Что мы могли бы еще сделать? Парламентарии не только встречаются на сессиях Ассамблеи, они работают в своих национальных парламентах. Это означает, что мы можем использовать документы, которые мы приняли на сессии нашей Ассамблеи, в дебатах, которые ведем у себя в стране – чтобы усилить давление на наши правительства с тем, чтобы они делали больше для поддержки Украины. И наша сила в том, что парламентарий может встать и сказать министру иностранных дел своей страны: «Мы приняли на ПА ОБСЕ вот это – госпожа/господин министр, намерены ли вы это выполнять?» И как парламентарии, мы всегда можем говорить с медиа и избирателями. Нельзя дать забыть о войне в Украине, важно, чтобы мы продолжали об этом говорить. Эта война наносит не только страшный удар по Украине, но и сказывается на ситуации с продовольствием в мире, когда зерно не идет через Черное море и сгнивает в хранилищах, и я видела сообщения о том, что Россия из захваченных портов отправляет зерно своим друзьям. Но именно Украина должна его продавать! Так что мы, как парламентарии, должны быть активны во всех этих путях помощи Украине.
Д.Г.: Россия сейчас совершает действия, прямо противоречащие принципам ОБСЕ и задачам, для которых ОБСЕ была создана. Есть ли возможность того, что Россия будет изгнана из этой организации, как она была изгнана, например, из Совета Европы?
М.С.: Да, ОБСЕ была в 1975 году во время «холодной войны», и Заключительный акт Хельсинкского совещания – это базовый документ европейской безопасности, который дал новую структуру и перспективу в этом вопросе своими тремя измерениями. Он основывался на возможности предотвратить конфликты путем договоренностей. И это все сейчас нарушено. В ходе «холодной войны» главным вопросом было усадить за стол две сверхдержавы, США и СССР, и сейчас этот механизм не сработал. Я не знаю, произошло ли это из-за того, что ОБСЕ не преуспел, или же потому, что некоторые силы… Я, конечно, хочу оставаться нейтральной, но если говорить жестче, то это не «некоторые силы», а агрессия Путина. Так говорят многие люди, и это может быть причиной. В своей агрессии Путин не уважает договоры и соглашения, которые Россия подписала. Но я бы также хотела сказать, что не было позитивным для мира и влияние локдаунов, вызванных пандемией COVID-19, хотя, конечно, я не говорю о том, что пандемия вызвала нападение России на Украину. В Парламентской ассамблее в ходе нашей ежегодной сессии мы одобрили поправку о том, что должна быть возможность ограничить права на участие в работе Ассамблеи для страны, которая нарушила принципы ОБСЕ. Мы решили, что это предложение должно быть рассмотрено на нашем комитете по правилам и процедурам для того, чтобы решить, в каком виде это положение будет включено в наши правила. То есть, это займет некоторое время, но я считаю, что это очень важно, чтобы это было сделано в соответствии с нашими процедурами.
Д.Г.: Вы не только Президент ПА ОБСЕ, но и член парламента Швеции, которая совсем недавно решила присоединиться к НАТО. Что вы думаете об этом решении, насколько оно поможет безопасности Швеции и поддержке Украины?
М.С.: Европейский союз, США и Канада поддерживают Украину, и я очень благодарна за всю ту поддержку, которую они оказывают, потому что украинцы должны иметь возможность защищать свою страну. Эта поддержка очень важна, без нее они не смогли бы это делать. Но Украине также нужна и гуманитарная помощь, и я думаю, что нужно уже думать о долгосрочной перспективе, о том, что будет нужно в будущем. Молодые украинцы видят свое будущее у себя в стране, они хотят внести вклад в ее восстановление, и об этом, о будущем, нам тоже нужно думать.
Что касается отношения к вступлению моей страны в НАТО – я принадлежу к центристской Умеренной партии (Moderate party), которая всегда была за вступление Швеции в НАТО. Поэтому я очень рада тому, что мы направили нашу заявку на вступление в Альянс. Это социал-демократы поменяли свой подход очень быстро, и это произошло после того, как Финляндия решила вступить в НАТО. Это говорит о многом: во-первых, о необходимости такого шага, а во-вторых, о том, что наше население его теперь очень поддерживает. И мы, конечно, чувствуем угрозу. Когда Путин в своих письмах называет Финляндию и Швецию «буферной зоной» для России, то я напомню, что мы не «буферная зона», мы свободные и независимые страны. У нас есть собственные конституции и парламенты, собственный бюджет и национальная внешняя политика, и мы решили вступить в НАТО, потому что это хорошая демократическая организация, и она работает над тем, чтобы предотвращать войну, а не начинать агрессию. В нашем регионе северо-западной Европы только Швеция и Финляндия не были странами НАТО. Я надеюсь, что теперь процедура по принятию нашей страны пойдет быстро, что Турция не будет сопротивляться этому, и что ратификация в национальных парламентах будет идти легко. Мое послание странам НАТО – пожалуйста, примите наши страны.
