Название фильма Detroit Unleaded трудно перевести на русский. Это и отсыл к заправке машин бензином без свинца, это и намек на несколько хаотичную жизнь в автомобильной столице страны. «Детройт. Автозаправка», снятый режисером-дебютантом Ролой Насеф, дает редкую возможность погрузиться в повседневную реальность самой крупной ближневосточной общины Америки. Картина выходит на экраны Детройта в пятницу 15 ноября, а в Нью-Йорке стартует неделей позже, 22 ноября.
По жанру картина – романтическая комедия. Сами, юноша из семьи выходцев из Ливана, мечтает о свободной жизни, не скованной семейными обязательствами. Но после того, как его отца, менеджера автозаправки, убивают грабители, ему приходится занять его место за пуленепробиваемым стеклом. Он проводит ночную смену в «клетке», продавая случайным посетителям всякую мелочевку. Сами влюбляется в очаровательную девушку Надж, которая торгует телефонными карточками. Они весело флиртуют ночи напролет, досадуя на мешающих им визитеров.
Выросшая в Мичигане Рола Насеф родилась в Сидоне (Ливан), вместе с семьей бежала за океан от гражданской войны. Приехав в США, она, по ее словам, «впитывала американскую культуру как губка». Изучала политические науки в Университете штата Мичиган, фильмопроизводство – в Киноинституте Мичигана, где специализировалась в режиссуре и продюсировании.
Снимала короткометражные фильмы, делала арт-инсталляции. Ее сугубо авторский проект «Детройт. Автозаправка» начинался как короткий фильм, который затем, с помощью Института Сандэнс, был расширен до полнометражного формата. На кинофестивале в Торонто Насеф получила за него награду как за «фильм-открытие».
С Ролой Насеф по телефону побеседовал корреспондент Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Столь редко доводится видеть в игровом кино повседневную жизнь американцев арабского происхождения, что, пожалуй, ваш фильм ни с чем сравнить. В одном из интервью вы сказали, что клерк за пуленепробиваемым стеклом автозаправочной лавки – символ существования этой общины. Почему? Откуда взялся этот образ?
Рола Насеф: Я выросла в Лэнсинге, что в часе езды от Детройта. И я видела на автозаправках именно такие отгороженные пуленепробиваемым стеклом магазинчики, а за прилавком мужчин арабской внешности. Для меня эта отгороженность стала емкой метафорой всей арабской «комьюнити».
Клерк, сидящий долгие часы в этой клетке, не может воспринимать происходящее вокруг адекватно, неизбежно происходит деформация восприятия. Стекло как бы криминализирует окружающий мир, ставит его под подозрение. Мне захотелось заглянуть за стекло и понять, что ощущает человек, находящийся внутри. Кроме того, я бы распространила эту метафору на жизнь всей арабско-американской общины Детройта и окрестностей.
О.С.: Что вы имеете в виду?
Р.Н.: Клерк сидит в клетке. Арабская община тоже живет в очень замкнутом пространстве, крайне редко общаясь с представителями других этнических групп. Понятно почему: после терактов 11 сентября к арабам в Америке относятся с большим подозрением, их придирчиво проверяют, и поэтому любые выходы «наружу» чреваты неприятностями.
Стереотипизация нашей общины привела к тому, что в кино и на телевидении персонажей-арабов либо совсем нет, либо они сугубо отрицательные. Есть любопытная книжка Джека Шахина «Плохие арабы в кино» (речь идет о книге Reel Bad Arabs: How Hollywood Vilifies A People – О.С.). Он проанализировал тысячу голливудских фильмов, где показаны арабы. В 11 они – положительные герои, в 52-х показаны амбивалентно, а в остальных – сугубо негативно.
О.С.: Вы ощущали давление этих стереотипов, когда снимали свой фильм?
Р.Н.: Да, конечно! Снимать кино это как двигать горы. Нужно убрать огромную гору со своего пути, чтобы двигать вперед свой фильм. Нужно искать и находить лазейки, которые позволяют тебе достигать своих целей. Режиссер должен это уметь. Кстати, заметьте, женщин-режиссеров арабского происхождения в Америке сейчас больше, чем мужчин.
О.С.: Чем вы это объясняете?
Р.Н.: О, это очень смешно, потому что полностью разрушает бытующий стереотип о покорности и подчиненности арабских женщин мужчинам. Я ни разу в жизни не встречала покорную женщину-арабку (смеется). Другое дело, что родители в семьях выходцев с Ближнего Востока очень опекают своих детей. Они боятся, что те бездумно воспримут американские ценности и забудут свою культуру. Эта назойливая опека часто вызывает бунт у юных арабов, и многие из них демонстративно уходят из гетто и отказываются от следования традициям.
О.С.: По одну сторону стекла в вашем фильме сидит клерк, а перед ним и нами, зрителями, проходит вереница очень разнообразных типов, - смешных, гротескных, нелепых, жалких и трогательных. Откуда эти характеры, эти диалоги?
Р.Н.: Кого-то я подсмотрела на улице, на заправке, кого-то придумала. Парня, тогующего пакетиками «травки», я видела сама. Он занимался этим бизнесом, искренне полагая, что не совершает ничего предосудительного. Когда мы на прослушивании отобрали актеров на эти роли, они тоже добавляли свои краски, рассказывали свои истории. Кое-что из них вошло в фильм.
О.С.: Судя по фильму, жизнь этих людей довольно тяжелая, но они относятся к трудностям легко, с юмором. Этот стиль, занимательный и непритязательный, напоминает отчасти молодежные романтические комедии «Болливуда», индийской фабрики киногрез...
Р.Н.: Жанровое решение я не продумывала заранее. Я просто хотела показать картинки из жизни клерка заправочной станции, а что это будет, комедия или драма, меня мало волновало. Все получилось спонтанно, неосознанно.
О.С.: И все-таки у вас повествование как бы с заданными параметрами, в которые вписываются ваши герои, – как, допустим, у Джима Джармуша в «Кофе и сигаретах» или как у Спайка Ли, который явно на вас повлиял.
Р.Н.: Я смотрю очень немного фильмов, но и Джармуш, и Спайк Ли на меня, несомненно, повлияли. Как и Мира Наир (американский режиссер индийского происхождения – О.С.).
О.С.: Вы верите в «американскую мечту» и в представление об Америке как о «плавильном котле» этносов?
Р.Н.: Я никогда не верила в «американскую мечту». Я считаю, что люди вправе мечтать о чем угодно. Никакой одной-единственной идеологической матрицы быть не должно. Америке придает уникальность то, что сюда приехали жить люди из самых разных уголков мира. Замечательно, что Америка ставит заслоны расизму. Я склонна называть Америку не «плавильным котлом», а калейдоскопом. Мы все подписываемся под общеамериканским культурным стандартом, пытаясь при этом сохранять свои языки, культуру, обычаи, кухню.
Еще раз скажу про стереотипы. Вопиюще неверно и вредно изображать всех арабов как злокозненных врагов. Но другая крайность тоже нелепа. Мол, нет-нет, мы не террористы, мы все богомольные миролюбивые традиционалисты, живущие в соответствии с вековыми устоями. Истина где-то посередине. Большинство арабов – обычные люди, такие же, как большинство американцев других этнических корней.
По жанру картина – романтическая комедия. Сами, юноша из семьи выходцев из Ливана, мечтает о свободной жизни, не скованной семейными обязательствами. Но после того, как его отца, менеджера автозаправки, убивают грабители, ему приходится занять его место за пуленепробиваемым стеклом. Он проводит ночную смену в «клетке», продавая случайным посетителям всякую мелочевку. Сами влюбляется в очаровательную девушку Надж, которая торгует телефонными карточками. Они весело флиртуют ночи напролет, досадуя на мешающих им визитеров.
Выросшая в Мичигане Рола Насеф родилась в Сидоне (Ливан), вместе с семьей бежала за океан от гражданской войны. Приехав в США, она, по ее словам, «впитывала американскую культуру как губка». Изучала политические науки в Университете штата Мичиган, фильмопроизводство – в Киноинституте Мичигана, где специализировалась в режиссуре и продюсировании.
Снимала короткометражные фильмы, делала арт-инсталляции. Ее сугубо авторский проект «Детройт. Автозаправка» начинался как короткий фильм, который затем, с помощью Института Сандэнс, был расширен до полнометражного формата. На кинофестивале в Торонто Насеф получила за него награду как за «фильм-открытие».
С Ролой Насеф по телефону побеседовал корреспондент Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Столь редко доводится видеть в игровом кино повседневную жизнь американцев арабского происхождения, что, пожалуй, ваш фильм ни с чем сравнить. В одном из интервью вы сказали, что клерк за пуленепробиваемым стеклом автозаправочной лавки – символ существования этой общины. Почему? Откуда взялся этот образ?
Рола Насеф: Я выросла в Лэнсинге, что в часе езды от Детройта. И я видела на автозаправках именно такие отгороженные пуленепробиваемым стеклом магазинчики, а за прилавком мужчин арабской внешности. Для меня эта отгороженность стала емкой метафорой всей арабской «комьюнити».
Клерк, сидящий долгие часы в этой клетке, не может воспринимать происходящее вокруг адекватно, неизбежно происходит деформация восприятия. Стекло как бы криминализирует окружающий мир, ставит его под подозрение. Мне захотелось заглянуть за стекло и понять, что ощущает человек, находящийся внутри. Кроме того, я бы распространила эту метафору на жизнь всей арабско-американской общины Детройта и окрестностей.
О.С.: Что вы имеете в виду?
Р.Н.: Клерк сидит в клетке. Арабская община тоже живет в очень замкнутом пространстве, крайне редко общаясь с представителями других этнических групп. Понятно почему: после терактов 11 сентября к арабам в Америке относятся с большим подозрением, их придирчиво проверяют, и поэтому любые выходы «наружу» чреваты неприятностями.
Стереотипизация нашей общины привела к тому, что в кино и на телевидении персонажей-арабов либо совсем нет, либо они сугубо отрицательные. Есть любопытная книжка Джека Шахина «Плохие арабы в кино» (речь идет о книге Reel Bad Arabs: How Hollywood Vilifies A People – О.С.). Он проанализировал тысячу голливудских фильмов, где показаны арабы. В 11 они – положительные герои, в 52-х показаны амбивалентно, а в остальных – сугубо негативно.
О.С.: Вы ощущали давление этих стереотипов, когда снимали свой фильм?
Р.Н.: Да, конечно! Снимать кино это как двигать горы. Нужно убрать огромную гору со своего пути, чтобы двигать вперед свой фильм. Нужно искать и находить лазейки, которые позволяют тебе достигать своих целей. Режиссер должен это уметь. Кстати, заметьте, женщин-режиссеров арабского происхождения в Америке сейчас больше, чем мужчин.
О.С.: Чем вы это объясняете?
Р.Н.: О, это очень смешно, потому что полностью разрушает бытующий стереотип о покорности и подчиненности арабских женщин мужчинам. Я ни разу в жизни не встречала покорную женщину-арабку (смеется). Другое дело, что родители в семьях выходцев с Ближнего Востока очень опекают своих детей. Они боятся, что те бездумно воспримут американские ценности и забудут свою культуру. Эта назойливая опека часто вызывает бунт у юных арабов, и многие из них демонстративно уходят из гетто и отказываются от следования традициям.
О.С.: По одну сторону стекла в вашем фильме сидит клерк, а перед ним и нами, зрителями, проходит вереница очень разнообразных типов, - смешных, гротескных, нелепых, жалких и трогательных. Откуда эти характеры, эти диалоги?
Р.Н.: Кого-то я подсмотрела на улице, на заправке, кого-то придумала. Парня, тогующего пакетиками «травки», я видела сама. Он занимался этим бизнесом, искренне полагая, что не совершает ничего предосудительного. Когда мы на прослушивании отобрали актеров на эти роли, они тоже добавляли свои краски, рассказывали свои истории. Кое-что из них вошло в фильм.
О.С.: Судя по фильму, жизнь этих людей довольно тяжелая, но они относятся к трудностям легко, с юмором. Этот стиль, занимательный и непритязательный, напоминает отчасти молодежные романтические комедии «Болливуда», индийской фабрики киногрез...
Р.Н.: Жанровое решение я не продумывала заранее. Я просто хотела показать картинки из жизни клерка заправочной станции, а что это будет, комедия или драма, меня мало волновало. Все получилось спонтанно, неосознанно.
О.С.: И все-таки у вас повествование как бы с заданными параметрами, в которые вписываются ваши герои, – как, допустим, у Джима Джармуша в «Кофе и сигаретах» или как у Спайка Ли, который явно на вас повлиял.
Р.Н.: Я смотрю очень немного фильмов, но и Джармуш, и Спайк Ли на меня, несомненно, повлияли. Как и Мира Наир (американский режиссер индийского происхождения – О.С.).
О.С.: Вы верите в «американскую мечту» и в представление об Америке как о «плавильном котле» этносов?
Р.Н.: Я никогда не верила в «американскую мечту». Я считаю, что люди вправе мечтать о чем угодно. Никакой одной-единственной идеологической матрицы быть не должно. Америке придает уникальность то, что сюда приехали жить люди из самых разных уголков мира. Замечательно, что Америка ставит заслоны расизму. Я склонна называть Америку не «плавильным котлом», а калейдоскопом. Мы все подписываемся под общеамериканским культурным стандартом, пытаясь при этом сохранять свои языки, культуру, обычаи, кухню.
Еще раз скажу про стереотипы. Вопиюще неверно и вредно изображать всех арабов как злокозненных врагов. Но другая крайность тоже нелепа. Мол, нет-нет, мы не террористы, мы все богомольные миролюбивые традиционалисты, живущие в соответствии с вековыми устоями. Истина где-то посередине. Большинство арабов – обычные люди, такие же, как большинство американцев других этнических корней.
