Когда заходит речь о конфликтах вокруг распределения воды в Калифорнии, сразу же вспоминается знаменитый голливудский триллер «Китайский квартал» (Chinatown). Прошло почти полвека с момента его выхода к зрителям, но борьба за доступ к водным ресурсам в штате не стала менее напряженной.
Нарастающему водному кризису как в Калифорнии, так и во всем мире, посвящен новый документальный фильм «Конец реки: последняя война за воду в Калифорнии» (River’s End: California’s Latest Water War). Начиная со 2 ноября, он станет доступен подписчикам сервиса «видео по заказу» (VOD) в США, Канаде, Великобритании и других странах.
Калифорния, самый крупный по численности населения штат США, стала полигоном многолетней борьбы за пресную воду. В «Китайском квартале» показано обезвоживание долины Оуэнс – под воздействием грозных сил, добивающихся увеличения водоснабжения Лос-Анджелеса и аграрного комплекса, В новой документальной ленте молодого режиссера Джейкоба Моррисона (Jacob Morrison) утверждается, что процесс отвода на населенный и промышленно развитый юг штата водных ресурсов Северной Калифонии продолжает расти. Речь, главным образом, идет об эстуарии (устье) реки Сан–Франциско, который вместе с дельтой реки Сакраменто-Сан-Хоакин представляет собой автономную экосистему.
Как утверждают видные эксперты в фильме «Конец реки», в этом важнейшем для природного баланса Тихоокеанского побережья США регионе осуществляется недальновидная политика перераспределения водных потоков в пользу растущих потребностей экономики Южной Калифорнии.
Это делается, говорят они, в интересах агроиндустрии, а фактически в интересах корпоративных инвесторов. «Мы хотим просветить зрителей, - говорит Джейкоб Моррисон, – чтобы как можно больше людей знали, откуда к ним поступает вода и что нужно делать, чтобы спасти от надвигающейся катастрофы экосистему штата Калифорния с населением 40 млн жителей».
Для драматурга, режиссера и продюсера Джейкоба Моррисона «Конец реки» – полнометражный дебют. Ранее он продюсировал сериалы для медийных и телевизионных каналов Viceland and Fullscreen. Калифорниец по рождению, выпускник киношколы Южно-Калифорнийского университета (USC). Свой дебют он стал снимать еще шесть лет назад, будучи студентом USC.
Прокатчиком фильма выступила независимая компания Giant Pictures с офисами в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе, специализирующаяся на дигитальной дистрибуции документального и артхаусного кино. Среди почти пятидесяти онлайн-платформ, на которые работает компания, – AppleTV, Netflix, Prime Video, The Roku Channel, Pluto TV и другие.
«Фильм «Конец реки: последняя война за воду в Калифорнии» - шокирующее обвинение похитителей воды из агроиндустриального комплекса, которые ответственны за проблемы жителей и экологии региона, – пишет Дайен Роммел на сайте InsideHook, – своего рода «Фаренгейт 911» (фильм Майкла Мура 2004 года, критикующий внешнюю политику президента Буша-младшего. – О.С.) для сегодняшней Калифорнии. Документальный фильм, прогнозирующий наше абсурдное будущее, весь пронизанный горестными и эмоциональными откровениями».
Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» побеседовал с режиссером Джейкобом Моррисоном по сервису Zoom.
Олег Сулькин: В Калифорнии сегодня, как мы знаем, много проблем. Нелегальная иммиграция, лесные пожары, рост числа бездомных в городах, опиоидная эпидемия, уличная преступность, - список можно длить и длить. Почему для своего дебюта вы выбрали проблему водоснабжения?
Джейкоб Моррисон: Когда я учился в Киношколе USC, серьезно заинтересовался сильной засухой в Калифорнийской долине (Central Valley of California). Почему огромные пространства обезвоживаются и становятся пустыней в то время, как фермерские хозяйства в примыкающих округах потребляют все больше и больше воды? Какова экономическая подоплека вопиющего дисбаланса? Вникая в эту непростую проблему, я стал лучше понимать, насколько вода, водоснабжение важны для всех нас, для нашего будущего.
О.С.: Что для вас стало главным в ходе работы? Кого вы считаете главными игроками на конфликтном поле, от которых зависит конструктивное решение водной проблемы?
Д.М.: Когда я стал изучать эту проблему, у меня не было никаких предубеждений, выношенных идей. Я был свободен в восприятии реалий и разных точек зрения. Я стал встречаться с людьми, которые хорошо знают, что происходит и которые излагали свои взгляды в прессе и с трибун. Политики, экономисты, экологи, чиновники правительственных ведомств, активисты общественных организаций и локальных групп. Одно цепляло другое. Допустим, я читал дельную статью и натыкался на упоминание чего-то нового. Я шел по этому новому ответвлению, и картина становилась более объемной. Порой даже слишком объемной. Так, при окончательном монтаже я выбросил получасовой кусок, который уводил действие далеко в сторону от магистральной линии.
О.С.: В основном ваши гости говорят охотно, с интересом. Но в один момент, когда им задают вопрос о государственном водном проекте Калифорнии, предусматривающем строительство двух туннелей-близнецов, эксперты вдруг дружно замолкают, явно не желая отвечать. В чем дело? Они чего-то опасаются?
Д.М.: Речь идет о дельте Сан-Франциско, которая снабжает водой две трети территории штата. Несбалансированное выкачивание воды из эстуария угрожает флоре и фауне этого региона. Катастрофически снизилась добыча лосося, уловы резко упали, рыбаки массово выходят из бизнеса… Сотни видов птиц и животных, включенных в Красную книгу, исчезают на глазах. В то же время потребление воды мегаполисом Лос-Анджелеса и фермерскими хозяйствами растет день ото дня. Проект, о котором говорят в фильме, предусматривает строительство двух гигантских туннелей, которые получали бы воду в обход дельты. Наши собеседники, отказавшиеся его комментировать, тем или иным образом связаны с этим проектом, работают на него или просто не хотят брать чью-то сторону из иных соображений. История показывает, что ни один крупный водный проект в Калифорнии не ознаменовался положительным результатом, поэтому люди предельно осторожны в своих оценках.
О.С.: Как вы думаете, может ли государство на местном, штатном и федеральном уровнях быть более эффективным в разрешении водного кризиса?
Д.М.: Очень большой вопрос. На национальном уровне в США нет комплексной политики по проблемам водоснабжения.
О.С.: Не может быть!
Д.М.: Да, это так. Эти вопросы находятся в ведении местных властей и властей штатов. Поэтому все очень сложно. Есть федеральные акведуки и есть штатные акведуки. В Калифорнии сотни ведомств отвечают за водоснабжение и соответствующую инфраструктуру. А обычные люди понятия не имеют, откуда к ним поступает вода, кто за что отвечает, и что будет завтра. И поскольку нет давления на политиков снизу, никто из них не хочет прикладывать усилия, чтобы изменить статус кво. 80 проц. воды идет на нужды сельскохозяйственного сектора, в том числе на выращивание грецкого ореха, фисташек и миндаля, которые, в основном, идут на экспорт, обогащая нескольких состоятельных частных лиц, владеющих этим бизнесом. Выращивание разных видов орехов в Калифорнии потребляет больше воды, чем все города штата, вместе взятые. Понятно, почему эти частные лица тратят немалые деньги на поддержку, так сказать, бездействия политиков в вопросах перераспределения водных ресурсов.
О.С.: Один из участников фильма говорит: «Все упирается в деньги». Это правда?
Д.М.: Да, в том смысле, что огромные деньги тратятся на поддержку чьих-то конкретных коммерческих интересов. Поразительно, что Калифорнийская долина это место, где живут самые богатые собственники агроиндустрии, и в то же время который год здесь фиксируется самый высокий уровень бедности в штате. Сами собственники плантаций орехов обитают где-нибудь в Беверли-Хилс и не вникают в проблемы обычных жителей дельты и долины. Впрочем, проблема имущественного неравенства гораздо шире и требует отдельного разговора.
О.С.: Вы показываете в фильме, как низовые общественные организации и группы энтузиастов пытаются что-то изменить в водном секторе. Они говорят, что законодательная база, в целом, неплохая, и главный вопрос – в том, чтобы все эти законы строго соблюдались и чтобы решения властей основывались на выводах ученых, специалистов. Но, похоже, как и в других сферах жизни, заметен массовый скепсис в отношении науки, научного знания.
Д.М.: Увы, это так. Когда отдельные люди видят, что их интересы противоречат выводам и рекомендациям науки, они пытаются отмахнуться от науки, дискредитировать ее. Они особенно стараются, когда на кон поставлены их миллионы, а то и миллиарды долларов. Я заметил, что отрицатели науки всегда являются отрицателями изменений климата. Вся надежда на новое поколение незашоренных людей, которые относятся к изучению инвайромента со всей необходимой серьезностью.
О.С.: Ваш фильм «вбрасывается» в самую гущу общественной дискуссии. Чем, по-вашему, он должен стать – инструментом знания, орудием полемики или чем-то еще?
Д.М.: Мне хочется, чтобы в людях проснулся интерес – откуда берется вода? Кто ее поставщик? Почему от засухи страдают прежде процветавшие районы? И что нужно сделать, чтобы кризис не привел к полной катастрофе? Разумно ли ради выгоды отдельных лиц причинять огромный вред окружающей среде? Очень не хотелось бы, чтобы люди воспринимали исчезновение рек, гибель рыбы и птиц как новую норму.
