Переводчик – не та профессия, которую легко визуализировать языком документального кино. И в принципе – что может быть для кино увлекательного и интригующего в самом процессе перевода литературного произведения? В этом отношении фильм швейцарского режиссера Вадима Ендрейко «Женщина с пятью слонами» (The Woman with the 5 Elephants) можно считать уникальным и воодушевляющим экспериментом. Ведь его главная героиня – лучший переводчик Достоевского на немецкий язык Светлана Гайер, скончавшаяся в прошлом году в возрасте 87 лет. Лента начинает в среду, 20 июля, демонстрироваться в кинотеатре Film Forum в Нью-Йорке. Снятый в 2009 году фильм «Женщина с пятью слонами» был показан на многих международных кинофестивалях и получил ряд престижных наград.
С режиссером Вадимом Ендрейко, находящимся на отдыхе в Греции, побеседовал по телефону корреспондент Русской службы «Голоса Америки» Олег Сулькин.
Олег Сулькин: У вас, судя по имени, славянские корни.
Вадим Ендрейко: Именно корни. Мой прадедушка приехал в Швейцарию из района Мазурских озер, что является сегодня частью Польши. Уже несколько поколений моей семьи – исконные швейцарцы. Живу я в Базеле.
О.С.: Как вы познакомились со Светланой Гайер? Как возникла идея сделать про нее фильм?
В.Е.: Я собирал материал для другого документального проекта, о периоде Реформации в Швейцарии. И перечитал легенду о Великом Инквизиторе в романе Достоевского «Братья Карамазовы». Меня очень заинтересовали отдельные исторические и культурологические детали. Я стал наводить справки, искать экспертов, и меня познакомили со Светланой Гайер. Я приехал к ней в Германию, во Фрайбург, где она жила, и мы со временем подружились. Поначалу у меня и в мыслях не было снимать про нее кино. Но я постепенно подпал под обаяние ее личности и однажды предложил ей эту идею. Она посмеялась и неожиданно согласилась, очевидно, не очень понимая, на что себя обрекает.
О.С.: Что вас привлекло в ее личности?
В.Е.: Три вещи. Первая – высочайший профессионализм. Светлана – выдающийся переводчик русской литературы на немецкий язык. Она переводила Пушкина, Гоголя, Толстого, Платонова, Булгакова и Солженицына,. Вершина ее карьеры – перевод пяти романов Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Братья Карамазовы» и «Подросток». В фильме она горделиво перекладывает эти фолианты на столе, в шутку называя «пятью слонами». Отсюда и название фильма. Вторая вещь – ее приверженность своему дому. Она с таким же тщанием готовит еду, как и переводит русскую классику. В ее доме необыкновенно уютно. Это тоже очень увлекательно наблюдать. И, наконец, третья вещь – потрясающе драматичная биография. Светлана Гайер – русская, уроженка Киева. Ее девичья фамилия – Иванова. Она жила в Киеве во время немецкой оккупации и предпочла уехать в Германию, опасаясь преследования за коллаборационизм. Выучилась, стала профессором университета и первоклассным переводчиком. Вышла замуж, родила и воспитала двух детей.
О.С.: В фильме есть момент, когда вы задаете ей вопрос, знал ли покровительствовавший ей немецкий офицер про расстрелы евреев в Бабьем Яру. И она выразительно молчит, похоже, не желая отвечать.
В.Е.: С высоты нашего опыта и исторического знания легко осудить человека за совершенные или не совершенные им действия в годы тяжелейших испытаний. Надо помнить, Светлане тогда было 20 лет. Она пережила смерть отца, ставшего жертвой сталинских репрессий. У нее уже тогда сформировалось негативное отношение к коммунистическому режиму. Она пережила очень многое в те годы. И позднее, в трудовом лагере в Дортмунде, попала под подозрение гестапо – уж слишком хорошо владела немецким. Несколько раз ее спасало чудо, а точнее – сострадание простых немцев. Светлана говорила не раз о чувстве вины, которое она испытывала в отношении тех, кто был рядом с ней и не выжил.
О.С.: Чем вы объясняете ее стойкий интерес к Достоевскому?
В.Е.: Было бы упрощением выводить его только из созвучности ее судьбы, ее переживаний экзистенциальным вопросам бытия, которые задавал себе и человечеству Достоевский. Светлана как никто чувствовала особенности речи писателя, его лексики и интонаций. Ей нравилось переводить его, потому что он крайне сложен для понимания и перевода. Преодоление этих сложностей она образно называет «эротическими моментами».
О.С.: Работа переводчика – процесс внутренний, интимный. Но вы сняли живые, проникнутые теплом эпизоды редактирования переводов, которое Светлане Гайер помогал делать ее друг, музыкант Юрген Клодт.
В.Е.: Меня интересовала задача сделать невидимое видимым. Светлана не печатала на машинке, она диктовала перевод своему секретарю, а потом Клодт читал вслух текст, и они делали поправки. Очень, на мой взгляд, забавно наблюдать, как они спорят по поводу какой-нибудь запятой. Для Светланы мелочей в работе не было. Как-то раз она заметила, что ее больше всего в Достоевском интересует то, чего она не понимает.
О.С.: Видела ли она готовый фильм?
В.Е.: Да, несколько раз. Я привез ей первой готовый вариант. Сидел рядом на просмотре и страшно волновался: примет или нет? Ей понравилось, она сделала ряд мелких замечаний и высказала удивительно глубокие и неожиданные мысли, например, о роли света в картине. А секретарь ее была недовольна, что в одном эпизоде у Светланы прическа не в порядке.
О.С.: В титрах значатся несколько студий и партнерских организаций Швейцарии и Германии. Как шла работа над фильмом?
В.Е.: Очень трудно. Я приходил просить денег, а на меня смотрели как на безумца. Кому будет интересен биографический фильм о престарелой переводчице? Другое дело, если бы я предложил что-то животрепещущее о Гуантанамо или «глобальном потеплении». Но когда фильм вышел в кинотеатрах Швейцарии, Германии, Австрии и ряда других европейских стран, он вызвал неожиданный интерес публики. В Швейцарии, например, стал самым успешным документальным фильмом за последние четыре года.
О.С.: А в России его показали?
В.Е.: Да, в прошлом году на Московском кинофестивале, а весной этого года в Музее Достоевского в Петербурге. Кстати, мне доверительно дали понять, что фильм мог бы быть показан по российскому телеканалу «Культура», но для этого мне нужно было убрать негативную фразу Светланы о Владимире Путине. Я решил ничего не трогать.
О.С.: Ваши ожидания от выхода фильма в Америке?
В.Е.: Никаких! Просто удивление. Не мог себе представить, что эта картина могла здесь кого-то заинтересовать. Я очень благодарен тем, кто взялся за ее продвижение.
Фильм о переводчике Достоевского Светлане Гайер выходит в Нью-Йорке
