Она пережила аресты, запугивание, одиночную камеру, удары плетью, голодовку. Драматичные перипетии жизни 57-летней иранской правозащитницы и адвоката Насрин Сотуде (Nasrin Sotoudeh) сняты на пленку и стали основой нового документального фильма, который так и называется – «Насрин». С 18 декабря фильм демонстрируется в США на нескольких стриминговых платформах.
Удаленка для режиссера
Уникальность фильма в том, что он снимался «дистанционно». Его авторы, режиссер Джефф Кауфман (Jeff Kaufman) и его жена продюсер Марсия Росс (Marcia Ross), решили на этот раз не приезжать в Иран. Это не первый фильм Джеффа Кауфмана, который впрямую подвергает критике проявления социальной и гендерной несправедливости в Иране. Ранее он снял ленты «Документируя борьбу феминистского движения в Иране» (2020), «40 миллионов: Борьба за гражданские права в Иране» (2020) и «Образование под огнем» (2011).
«Я не мог поехать в Иран, – рассказал Кауфман либеральному сайту IranWire, – меня знают и меня бы тут же остановили. Поэтому мы обратились к смелым талантливым нашим коллегам внутри страны, которые согласились с нами сотрудничать».
Фильм снимала в Иране группа кинематографистов, имена которых, за редким исключением, держатся в секрете. Ведь в случае обнаружения их идентичности им грозит длительный тюремный срок или смертная казнь. Кауфман и Росс координировали с ними съемки через Интернет. Закадровый текст читает британская актриса Оливия Колман, лауреат премии «Оскар».
«Мы много раз говорили Насрин и ее мужу, – отметил Кауфман, –что в любой момент готовы остановить проект, если они сочтут, что риск для участников слишком велик. Они нам неизменно отвечали: снять этот фильм важнее всего».
Протест против хиджабов
Два с половиной года назад назад Насрин Сотуде в очередной раз арестовали. Тогда, в ходе дерзкой акции неповиновения, тысячи иранок демонстративно сняли хиджабы. Они протестовали против закона об обязательном ношении традиционного головного платка. Многих участниц политического флэшмоба задержали. Им грозит до десяти лет тюрьмы. В фильме шаг за шагом прослеживается судьба одной из участниц той акции студентки Наргес Хоссейни.
Насрин Сотуде стал главной защитницей арестованных. Кара со стороны властей не заставила себя ждать. Они обвинили ее в преступном сговоре, распространении пропаганды и оскорблении верховного лидера Ирана. Она была приговорена к 38 годам тюрьмы и 148 ударам плетью.
Ее поместили в печально известную тюрьму Эвин, в которой не соблюдаются элементарные права человека. В знак протеста против ареста и тюремного заключения участников акций неповиновения и диссидентов в условиях пандемии коронавируса Насрин объявила голодовку. Когда после более месяца голодовки обнаружилось, что Насрин и ее муж, правозащитник Реза Хандан заражены коронавирусом и состояние Насрин стремительно ухудшается, по настоянию медиков ее перевели в реанимационное отделение одной из больниц Тегерана.
Поскольку после длительной голодовки состояние здоровья Насрин серьезно пошатнулось, власти приняли решение ее временно освободить. Однако не прошло и месяца, как ее вновь упекли за решетку.
Миллионы людей в более чем двухстах странах выразили солидарность с Насрин и потребовали ее немедленного освобождения (в соцсетях хэштег #FreeNasrin). Среди них –президент-элект Джо Байден, журналисты Кристиана Аманпур и Глория Стайнем, премьер-министр Канады Джастин Трюдо, бывшая госсекретарь США Хиллари Клинтон и многие другие. Насрин называют «Нельсоном Манделой Ирана».
Вехи сопротивления
Насрин Сотуде родилась в 1963 году в Тегеране. Она включилась в политическую борьбу еще будучи студенткой университета. Получила степень магистра в области международного права, затем сдала экзамен на адвоката и стала активно сотрудничать с реформистскими изданиями. Много писала о политических репрессиях и нарушениях прав женщин и детей.
В самом начале фильма зритель видит Насрин выходящей из лифта. Она объясняет журналистам, что направляется в суд, где выступает адвокатом девочки, над которой сексуально надругался ее отец, и рассказывает об этом чудовищном преступлении.
Кауфман признается, что ему было очень сложно «упаковать» в полтора часа экранного времени хотя бы несколько самых громких и показательных дел, которые вела Насрин.
Получив статус адвоката в 2003 году, она стала работать на организацию, предоставляющую бесплатную юридическую помощь политическим заключенным и их семьям.
В качестве адвоката она представляла участников массовых протестов, прокатившихся по Ирану в 2009 году сразу после победы Ахмадинеджада на президентских выборах. Ее арестовали.
В 2010 году офис Насрин обыскали спецслужбы, а ей самой впервые предъявили обвинения в «распространении пропаганды» и «угрозе национальной безопасности». В 2011 году ее приговорили к 11 годам тюрьмы и запретили заниматься юридической деятельностью на 20 лет, но потом запрет снизили до 10 лет.
Год спустя Европейский парламент вручил ей престижную премию имени Сахарова вместе с кинорежиссером Джафаром Панахи, также репрессированным иранским режимом. Насрин приняла участие в известном полудокументальном фильме Панахи «Такси» (2015), получившем главный приз на Берлинском кинофестивале.
Семья и идеалы
Режиссер Джефф Кауфман говорит, что он не собирался делать из Насрин святую мученицу. По его словам, ему было важно показать, на какие жертвы пришлось идти ей и ее близким, отстаивая свои убеждения.
Заметное место в фильме занимает муж Насрин Реза Хандан, как и она, несгибаемый правозащитник. Они познакомились, когда Реза работал графическим дизайнером в журнале, в котором сотрудничала Насрин. Он вспоминает, что долго не решался признаться ей в своих чувствах. Объяснение произошло, когда они уехали отдыхать в горы. В октябре 1995 года сыграли свадьбу, и сохранившиеся несколько фотографий с этой церемонии показаны в фильме.
После ареста Насрин в 2018 году Реза Хандан практически в одиночку заботится о дочерях, 19-летней Мехраве и 13-летней Ниме. Сам он отмахивается от лестных эпитетов: мол, делал все, что должен делать нормальный отец в таких обстоятельствах. Дети идут по стопам родителей. В августе 2020 года Мехраве была арестована и предстала перед Революционным судом в те дни, когда ее мать объявила голодовку протеста.
Марсия Росс называет Резу «Мартином Гинзбургом для Насрин», имея в виду мужа легендарной судьи Верховного Суда США Рут Бейдер Гинзбург, умершей в сентябре этого года. «Муж Гинзбург всецело разделял принципы своей жены, – замечает Кауфман. – Он делал все, чтобы ее поддержать. Реза сделан из того же теста».
Сломать барьеры
Как чета Кауфман-Росс познакомилась с Насрин?
«Один из фильмов, который я снимал с помощью Amnesty International, – рассказал режиссер журналистам, – касался преследования последователей религии Бахаи (религиозное меньшинство в Иране). Одним из самых активных защитников бахаистов стала Насрин. В 2016 году через общих друзей я вышел на Насрин и спросил ее, готова ли она стать героиней нашего фильма». Работа над проектом заняла четыре года.
«Одной из наших целей было ознакомление людей вне Ирана с реальной ситуацией в стране, в обществе и культуре, – сказал Кауфман. – Многие не знают, что там происходит, и нам было важно сломать барьеры на пути понимания».
«Она (Насрин) участвовала во всех деталях производства, больших и малых», –заметил Кауфман.
Среди других участников фильма – видные иранские правозащитники: Хади Гаеми, директор Кампании по правам человека Ирана и американо-иранский журналист Джейсон Резаян, возглавлявший тегеранский офис газеты «Вашингтон пост». В фильм также включены фрагменты интервью адвоката, лауреата Нобелевской премии мира Ширин Эбади, журналиста, бывшего полизаключенного Таги Рахмани и активистки-правозащитницы Мансуре Резайи.
Ширин Эбади вспоминает, что познакомилась с Насрин, когда та брала у нее интервью.
«В то время я была президентом (иранской) ассоциации по защите прав детей, – говорит Эбади. – После беседы я спросила ее, не хочет ли она стать адвокатом. Два-три года спустя она, действительно, стала адвокатом».
В 2018 году, по подсчетам Amnesty International, более 110 правозащитниц в Иране приговорены к тюремному заключению или уже находятся за решеткой.
«Сегодня очень многие в Иране подвергаются преследованиям, – сказал Кауфман. – Рассказывая о Насрин, ее борьбе, мы хотим, чтобы как можно больше людей узнали о ней и о многих других политзаключенных, которых дома ждут родные и близкие».
