Ударение у них – на «А»: «Молчат Дома» – это не про мутизм в локдауне, а что-то о зданиях, как в строке из песни их дебютного альбома «С крыш наших домов»: «Посмотри туда, где молчат дома, посмотри на них, только не молчи». С 2017 года – именно тогда вышел альбом – молодые белорусы записали еще две пластинки, выступили практически во всех крупных городах Европы, съездили в тур по Латинской Америке, подписали контракт с культовым бруклинским лейблом Sacred Bones, сыграли на крупнейшем американском фестивале Coachella (это первые белорусы, а также первая русскоязычная группа в истории фестиваля) и прямо сейчас находятся в большом американском туре, где билеты были распроданы еще год назад: теперь их можно купить только у сертифицированных онлайн-«барыг» за 100-150 долларов.
Как так вышло? Почему именно Molchat Doma? Даже легендарным «Песнярам» не удалось такого добиться – пусть те и тоже гастролировали по США в свое время (1976 г).
Некоторые эксперты считают, что группа «выстрелила» благодаря алгоритмам YouTube – в какой-то момент их видеоролики начали набирать миллионы. Кто-то винит TikTok: именно там «завирусилась» песня «Судно» на суицидальные стихи покончившего с собой поэта Бориса Рыжего – под меланхоличный бит с монотонным гитарным проигрышем танцевали и Венсди Адамс, и летучие мыши в зоопарке, имперсонирующие гот-пати, и тысячи безымянных мрачных подростков.
Однако, «вирусный» эффект редко длится дольше нескольких месяцев – а «Судно» с апреля 2020 года до сих пор в топах Spotify; да и просмотры остальных песен исчисляются десятками миллионов.
Сами музыканты еще в 2019 году в интервью белорусскому журналисту Роману Протасевичу (тому самому!), работавшему в те светлые докатастрофические времена на «Еврорадио», сказали, что не понимают, какие факторы могли повлиять на их резкую популярность: «Мы набрали больше миллиона просмотров на "Ютубе", о нас написали на крупном сайте post-punk.com, где мы вошли в топ альбомов года еще в 2018-м, а в 2019 вот все пошло и поехало…».
Американские медиа относят группу и к пост-панку, и к готическому lo-fi минимализму, и даже к дарк-вейву, определяют ее как dark yet danceable («мрачная, но заводная» – по мнению New York Times) – но неизменно упоминают, что группа из Беларуси: в одном из медиа-анонсов Coachella даже проговаривается, что Molchat Doma являются «отличным напоминанием, что правительства стран редко говорят за свой народ – ведь группа публично выражала поддержку Украине в соцсетях и называла позором приверженность своего правительства Владимиру Путину».
«Да какая-то русская группа! Не знаю!», – кричит охранник на входе в Music Hall Of Williamsburg девушкам, заинтересовавшимся толпой на входе: на кого такой ажиотаж?
«Никакая не русская!» – кричит в ответ очередь. Язык все-таки отделяется от нации, и успех «домов», поющих на русском, является отличным напоминанием о том, что русскоговорящие – далеко не всегда россияне.
Сам концерт проходит в таком же удивительном режиме: у вокалиста Егора Шкутко обнаруживается великолепная артикуляция (на альбомах тексты звучат нарочито глухо и смазано) – он пропевает каждое слово, и наконец-то можно понять вообще все. Только почти вся публика – англоязычная, и это добавляет в ситуацию нотку сюрреализма. «Спасибо!» – говорит Егор после каждой песни на русском. Возникает ощущение, словно сейчас 70-е, и на сцене – советская группа из параллельной реальности, чудом вырвавшаяся за железный занавес вместо призрачных «Песняров» и выступающая в Уильямсбургском районном Доме культуры.
Это удивительно, потому что, по большому счету, эти молодые люди не помнят ни Советский Союз, ни даже 90-е, и довольно жестко шутят на тему коммунизма, как, например, в песне «Коммунист»: «Гасится свет в зрительном зале / Мы едем в метро, а не в трамвае / И где-то в тени моей кто-то сидит / Мне кажется, он на меня сердит / В лесу убегает куда-то дорога / Этот кто-то спросил: «А вы верите в бога?» / Что вы, как можно, пред законом я чист / Я не коммунист, не коммунист»
Однако, призраков «советскости» в их творчестве хватает, весь их визуал строится на очаровании мрачным минским брутализмом: ирреальные здания на обложках альбомов, гипнотичные бетонные глыбы, бесконечные парады многоэтажек из клипа «Дискотека» и венчающий это все образ Минской Библиотеки – тетраоктаэдра из бетона, слез и сияющих огней, напоминающего монструозный бетонный диско-шар и являющегося в каком-то смысле символом Минска, где люминесцентное сияние мечты гасится бездушными бетонными громадами, а живые лица рифмуются с парадом скульптур вождей из минского музея Азгура, ставшего хранилищем советских монументов. Впрочем, третий альбом группы так и называется: «Монумент».
«Для тех, кто не был в Минске – этот ромбикубоктагедрон, который показан в видео, реально существует – это главная белорусская библиотека», – изумленно пишут в комментариях к этому видео.
Точно так же в видео на песню «Не Смешно», снятом нью-йоркско-белорусским кинорежиссером Дарьей Жук, все та же постсоветская сюрреальность оборачивается картинками тоталитарной жути, насилия и телесности – ролик с ностальгичными минскими трамваями снимался в сентябре 2020, в разгар протестов в Беларуси, и в нем как нигде ощущается это напряжение, смешанное с надеждой на пробуждение людей.
Наверное, поэтому американские медиа редко обходят Беларусь вниманием, рассуждая про Molchat Doma. Нэшвилльское издание Nashville Scene, например, старательно объясняя, где именно между Польшей, Украиной и Россией расположена Беларусь и почему она пострадала от Чернобыля, отдельно отмечает, что «сегодняшний Минск является живым музеем советской архитектуры и иконографики» и сообщает, что несмотря на то, что тексты группы «более личные, чем политические», политического в них, тем не менее, очень много.
Выражать свои чувства – не приветствуется в стране, где за любые высказывания тебя может наказать государство
И дело не только в «говорящих» названиях песен («На дне», «Обречен», «Мертв внутри»). «Дело в том, что даже выражать свои чувства – не приветствуется в стране, где за любые высказывания тебя может наказать государство, – пишут американские журналисты. – Беларусь поддерживает близкие связи с Россией, в частности, через союзника Путина Александра Лукашенко, который находится у власти с 1994 года и “прогнул” законы до такой степени, что, скорей всего, так и останется у власти до самой смерти».
Но что до публики, то, кажется, они просто пришли послушать любимые песни на загадочном мрачном языке, который теперь еще и язык тьмы и ужаса. Надо сказать, в России хватает своего пост-панка, но именно белорусская готика «Молчат Дома» оказалась необходимой миру. Никому не нужна копия Joy Division или «Кино», но нужны белорусские панки в черных джинсах, с неизменными усами а-ля поздние 70-е. Вообще, Molchat Doma наконец-то легализовали правильные белорусские усы через метафору мулявинских усов, отменяющих лукашенковские усы-мем. И пусть на Западе их фирменная белорусская меланхолия метит не в гипнагогический морок памяти о 80-х, а бьет, скорей, прямиком в архетип готической дискотеки – это и Венсди Адамс, и Тим Бертон, и неиссякаемая меломанская любовь к ранним The Cure, и нью-вэйв-ривайвл – все равно остается ощущение, что именно через эти песни Беларусь стала чуть более понятной остальному миру.
И даже в русскоязычных текстах группы нет-нет да и промелькнет странное, сновидческое, белорусское:
Что будет сниться,
когда невзабаве
К нам в дом постучится
Холодный январь?
Я двери открою
Пошлю всех подальше
И продолжу танцевать
«Невзабаве» – это не «not fun», а белорусское слово «неўзабаве», обозначающее что-то вроде «в скором времени, вот-вот».
«Вы точно готовы?» – переспрашивает Егор снова и снова перед тем, как сыграть на «бис» долгожданное «Судно», пока в переполненном зале все лихорадочно включают видеозапись на телефонах: сейчас чудо из «ТикТока» произойдет с ними в реальном времени!
Готовы ли сами «Молчат Дома» к тому, что с ними происходит? – Скорее всего, да. Они находятся в золотом моменте неожиданной и заслуженной славы – и с благодарностью намерены брать от этого момента все возможное. Да, они не много говорят про Минск со сцены, но каждый, кто их слушает, гуглит Минск, думает про Минск и пытается разобраться, что это. Вышло так, что из всех видов искусств Беларусь успешнее всего экспортирует архитектурный брутализм, танцевальный мрак и дискотеку в аду – а мировые гастроли и Сoachella доказывают возможность все-таки из этого ада вырваться с помощью искусства, занимаясь любимым делом.
