У президента России Владимира Путина достаточно ресурсов для действий против Украины, по мере того как Москва наращивает военную мощь у украинской границы. Об этом накануне заявил министр обороны США Ллойд Остин.
«Хотя мы не думаем, что президент Путин принял окончательное решение использовать эти силы против Украины, у него явно есть такая возможность», – сказал Остин.
В последние дни руководство России неоднократно заявляло, что в их планы не входит развязывание войны против кого бы то ни было, включая Украину. В тоже время Москва не предприняла никаких шагов по возвращению своих войск в казармы, на чем настаивает Запад и что действительно способствовало бы деэскалации.
Не удивительно, что на этом фоне число россиян, опасающихся большой войны, возросло до рекордных значений.
Как отметил в интервью изданию «Собеседник» научный руководитель Левада-центра, доктор философских наук Лев Гудков, свыше 70% жителей страны реально боятся начала боевых действий. По данным социолога, большинство населения полагает, что наиболее вероятна война с Украиной, а меньшая часть в качестве вероятного противника указывает на «Запад и войска НАТО».
«Но войны не хотят категорически – 55−58% респондентов, считают, что она будет бессмысленная, искусственная, и надеются, что все ограничится словесными перепалками, – уточнил Гудков. – Хотя, надо сказать, что и пропаганда, и выступления российских политиков очень провокационны и агрессивны».
«Сейчас всё определяет, как воспринимают ситуацию руководство страны и военные»
Чисто субъективно кажется, что россияне сегодня встревожены, заметил в интервью Русской службе «Голоса Америки» директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий. При этом, по его оценке, часть населения пока не понимает, как относиться к происходящему и насколько положение дел действительно серьезно. «Есть сильный фоновый информационный и политический шум, но он так и остается фоновым, – добавил он. – Далеко не все воспринимают опасность как реальную, как то, что близок некий переломный момент. И еще возникает вопрос, насколько можно доверять социологическим опросам по этой теме».
Что касается той части населения, включая чиновников, которые более-менее вовлечены в процесс, то тут есть интересная деталь, констатировал Борис Кагарлицкий: «Похоже, пропаганда переусердствовала в эмоциональной накачке сограждан. Напряжение сейчас искусственно поднято до такого градуса, что войну надо начинать прямо завтра, максимум – послезавтра. Если её будут откладывать и дальше – до конца Олимпиады в Китае, например, – то это уже чревато абсурдом».
Ситуация начинает выходить из-под контроля Кремля, утверждает социолог. На его взгляд, даже те группы населения, которые сейчас максимально псевдо-патриотически заряжены на поддержку действий властей, явно подустали. «Невозможно постоянно жить в ожидании неизвестно чего, –пояснил он. – А еще есть часть граждан, которые вообще никак не реагируют на события, забившись в свою скорлупу. Те же, кто воспринимает всё всерьез (не суть – позитивно или негативно), тоже перегорели. Эмоциональная логика не совпадает с общеполитической интригой».
Вместе с тем Борис Кагарлицкий думает, что никакие настроения населения не станут сдерживающим фактором для Кремля при принятии им дальнейших решений. «Причем, тут неважно – антивоенные это настроения или провоенные. Это имело большее значение в 2014 году (при аннексии Крыма – В.В.). Сейчас всё определяет, как воспринимают ситуацию руководство страны и военные. Да, народ сейчас не слишком хорошо заряжен с точки зрения задач, поставленных властями, но это уже не существенно», – резюмировал директор Института глобализации и социальных движений.
«Все чувствуют, что дело идет к войне, и начинают бояться»
В принципе, в России всё последнее время усугубляется военная повестка, подчеркнул профессор Московской высшей школы социальных и экономических наук Григорий Юдин. Поэтому, по его мнению, ничего особо нового здесь нет. «Глобальное противостояние с Западом, в котором участвует Москва, и её отношения военного характера с другими странами длятся уже довольно давно, – уточнил собеседник «Голоса Америки». – В прошлом году это закончилось мощной операцией насилия против внутренней оппозиции, что, конечно, произвело на людей впечатление. Поэтому все чувствуют, что дело идет к войне, и начинают бояться. Тут все естественно».
Сегодня ядерный электорат Владимира Путина, который сильно зависит от государственных СМИ, и чья картина мира формируется ими, действительно подготовлен к любому развитию событий, вплоть до боевых действий российских войск на чужой территории, продолжил Григорий Юдин: «Однако этот электорат сокращается, и контроль над ним у госмедиа тоже уменьшается. Это одна из причин, по которой перспектива военной операции сейчас выглядит более сложной, чем некоторое время назад. Но консолидированная (прокремлевская) группа, которая, в общем, вполне приемлет военную картину мира, все же есть. Значит ли это, что она одна в стране – конечно, нет. Впрочем, каких-то ясно выраженных и ярко оформленных альтернативных позиций не слишком много. Все остальные скорее находятся в болоте, разумеется, не желая никакой войны, не слишком доверяя линии Путина, но и не будучи готовой что-то ей противопоставить».
В целом, власти не могут не учитывать коллективное мнение россиян, полагает профессор. По его словам, если речь идет о проведении военной операции, которая будет чревата большим количеством погибших среди российских военнослужащих, то на какое-то время запаса доверия, который есть у Кремля, может хватить, но потом он растает, и опасения этого, по идее, способны сегодня стать сдерживающим фактором при принятии Москвой решений.
