Около трети чиновников московской мэрии выехали за границу после сообщения о гибели в Украине мобилизованного коллеги, сообщили накануне СМИ. Это вызвало частичный паралич в работе некоторых департаментов.
Счет погибших мобилизованных идет уже на десятки. По сообщениям СМИ, в среду стало известно о смерти в Украине пятерых новобранцев из Свердловской области, а всего из региона со дня начала мобилизации погибли 12 человек. Их практически сразу бросили в бой.
Мобилизация привела к массовому оттоку российских граждан призывного возраста за рубеж. Только в Грузии, по официальным данным, их скопилось свыше ста тысяч, не меньше зафиксировано и в соседнем с Россией Казахстане.
В числе прочих за границу уезжают сотрудники государственных предприятий и учреждений, которым не выдали бронь. Это привело к серьезным сбоем в деятельности многих ведомств.
В частности, мобилизация негативно сказалась на работе Министерств просвещения и цифрового развития, Центробанка, департамента транспорта.
Все это, по данным прокремлевского издания «Известия», привело к тому, что в ряде регионов страны готовится уже «трудовая мобилизация», в ходе которой студенты и учащиеся последних курсов профтехучилищ, техникумов, колледжей будут замещать на предприятиях ушедших на фронт. Таковы издержки «специальной военной операции». В соцсетиях по этому поводу пишут, что, похоже, очередь скоро дойдет и до пенсионеров.
«Пошел стихийный процесс гражданского неповиновения»
Уж если в пределах Москвы пошел бардак из-за мобилизации, то в провинции и подавно, сказал в интервью Русской службе «Голоса Америки» политолог Дмитрий Орешкин. По его мнению, столица находится в привилегированном положении, а у городского головы традиционно особые отношения с руководством страны.
«Российская глубинка, как обычно, пострадала больше, и мобилизация по ней ударила больнее, – добавил он. – Народу из малых городов и поселков особо податься некуда. Денег на заграницу нет, а в яме долго не попрячешься. Поэтому людей забирали в армию пачками. Из Москвы же многие дали тягу – кто за кордон, кто по дачам. Но в итоге недовольными остались все, включая чиновничество, которому и за себя стало боязно, и с управлением хозяйством возникли проблемы, даже в столице. Видимо, это и стало одной из причин того, что градоначальник (Сергей) Собянин раньше Путина объявил в Москве приостановку мобилизации. Это был тревожный сигнал для властей, и там, похоже, решили выпустить немного пару из котла».
Что касается рядовых граждан, то они предпочли действовать по принципу: в прямой конфликт с властью не вступаем, но мобилизационный процесс саботируем на бытовом уровне, констатировал Дмитрий Орешкин. По его словам, это то, что обычно пафосно называется гражданским неповиновением.
«Людей пытаются загнать на войну, а они “уходят в подполье”, – говорит он. – При этом подразумевается, что гражданское неповиновение кем-то организуется, вдохновляется, однако здесь мы имеем дело с индивидуальным сопротивлением. Пошел стихийный процесс. Это наиболее характерно для продвинутых территорий, где другая по сравнению с провинцией социокультурная среда, где люди понимают, что у них есть некоторая свобода выбора. Да, до поры они пренебрегали этой свободой, потому что война их напрямую не касалась. А сейчас вопрос встал ребром».
В результате независимые социологи впервые за долгое время зафиксировали существенное падение рейтингов властей всех уровней, и это только начало, резюмировал политолог.
«Это реакция населения на нарушение государством негласного “пакта о ненападении”»
Только нарушениями в работе чиновничьего аппарата негативное влияние мобилизации на жизнь страны, разумеется, не исчерпывается, в свою очередь, считает старший научный сотрудник Фонда Карнеги за международный мир (США) Андрей Колесников. На его взгляд, наиболее ярко это прослеживается в экономике.
«В частности, резко ухудшилась демография, что не удивительно, и вполне прогнозировалось, – подчеркнул собеседник «Голоса Америки», – С рынка труда уходят люди в самых работоспособных возрастах. Одни уезжают за границу, другие мобилизовываются. Естественно, падает производительность труда. Точные оценки ущерба пока сделать невозможно из-за отсутствия статистики, но проблемы тут очевидны. Сюда можно отнести и проблемы потребителей услуг, которые производили уехавшие и мобилизованные».
По разным оценкам, с конца сентября мобилизовано от 300 до 500 тысяч россиян. Оказалось, что у «частичного» процесса в действительности нет зримых границ.
Сергей Собянин, объявив о завершении мобилизации в Москве, пытался снять социальное напряжение в столице, согласен Андрей Колесников. Но сегодня уже мало кто верит властям любых уровней, тревожное состояние в обществе не снижается, уточняет он.
«А тревожность, как и в период пенсионной реформы и пандемических ограничений, подрывает доверие к проводимой государством политике, – рассуждает он. – Не случайно цифры свежего исследования «Левада-центра» показали падение одобрения и доверия в результате шока (от мобилизации) ко всем ветвям власти, включая президентскую. Это реакция населения на нарушение государством негласного “пакта о ненападении” между властью и относительно нейтрально настроенным электоратом, в особенности теми, кто привык жить в соответствии с принципом моя хата с краю. Но надо подождать новых данных, чтобы понять: адаптировалось ли население или недоверие продолжает эрозию рейтингов власти».
Вместе с тем сотрудник Фонда Карнеги за международный мир полагает, что это еще не гражданское сопротивление, а проявление глухого недовольства действиями верхов. Андрей Колесников не исключил, что в связи с якобы окончанием мобилизации и высокой адаптивностью населения дальнейшего падения рейтингов власти может и не произойти.
