Русская служба «Голоса Америки» поговорила с одним из самых авторитетных кинопродюсеров, членом Американской киноакадемии Александром Роднянским – о войне в Украине, последних действиях Кремля, мобилизации в России и ее последствиях для россиян, а также о сотрудничестве с российскими режиссерами.
«Все-таки война началась в 2014-м году, и мне, откровенно говоря, было сложно бороться все эти годы с вызовом внутренним, потому что действительно я связан с двумя странами. Я украинец, который волей судьбы много лет работал в России. Я любил и люблю обе страны. Я не буду в этом смысле лукавить. Я очень люблю Москву и чувствую себя киевлянином полностью. Поэтому 24 февраля – это была красная линия. Если до этого я себе как-то внутреннее находил ответ, почему я не выступаю остро, я говорил, что я делаю фильмы. Это мои баррикады» - говорит Александр Роднянский.
«Я с 14-го года сделал несколько релевантных фильмов, которые, как мне казалось, вызывали общественный интерес. 24 февраля стало ясно... что уже нужно говорить самому, говорить ежедневно. Потому что это уже совершенно другая, другого масштаба трагедия. Это полномасштабная агрессия. Начал писать, говорить, выступать, давать интервью, и возникло пьянящее чувство свободы, когда ты можешь говорить то, в чем себя сдерживал долгие годы. С рядом моих товарищей и друзей, с которыми я был связан многие годы, у меня сейчас нет отношений. Не потому, что мы ссорились или ругались. Не так. Просто они не звонят, а им не звоню, чтобы не создавать им проблемы, потому что я чувствую, что это может вызвать у них дискомфорт».
Отвечая на вопрос о так называемой «частичной мобилизации» и псевдореферендумах, Александр Роднянский сказал:
«Цели, которые они перед собой ставили, – максимальные, программа-максимум – они давно уже провалились. Они не реализованы, и они отдают себе в этом отчет. Парада в Киеве не будет, Украина не будет контролироваться из Москвы. В этом отдает себе хорошо отчет Кремль и, на мой взгляд, пытается достигнуть сразу нескольких целей. Первое: объявить новые цели войны и объявить их достигнутыми. То бишь захватили какие-то районы, оккупировали районы Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской областей – ну вот этого мы и хотели, а теперь мы спасем людей там живущих, проведем референдум».
Это будет новая, в юридическом смысле, Чеченская война, контртеррористическая операция у себя на территории, считает он.
«На мой взгляд, это повышение ставок и попытка усадить за стол переговоров как Украину, так и Запад, но при этом заставить Запад подтолкнуть Украину к переговорам, потому что Украина, естественно, не соглашается. Устами президента Зеленского неоднократно формулировались условия, при которых Украина сможет сесть за стол переговоров – то есть полное освобождение всех захваченных территорий, включая Крым. Но в Москве это даже не хотят обсуждать. Отсюда и разговоры о ядерном оружие и прочие пугалки.
Мне кажется, главная цель российского режима, как всегда, удержание контроля дома. Захват, победа, жесткие репрессии дома, мобилизация дома – это все создает ощущение, что они закручивают гайки, и там уже никто не шелохнётся в ближайшее время. Те, кто еще каким-то образом мог выйти протестовать, они уже убежали. Все убежали из страны. За несколько дней 300 с чем-то тысяч человек».
Говоря о предоставлении убежища россиянам, бегущим от мобилизации, Александр Роднянский был предельно откровенен:
«Я законченный, неисправимый либерал, поэтому моя позиция ясна – надо давать убежище всем. Европейские ценности, выработавшиеся на протяжении сотен лет - они исходили из гуманистических побуждений. Защищать, предоставлять убежище, ценить человеческую жизнь. Люди бегут от того, чтобы их призвали в армию, поставили под ружье, заставили убивать. У них выбор между стать убийцами и погибнуть на поле боя или сбежать. По международным регламентам, будь это ООН или документы ЕС, бегство от принудительной мобилизации является достаточным основанием для предоставления убежища».
«Поэтому, мне кажется, убежище давать надо. Но я отчетливо понимаю мотивы стран Балтии... Если раньше их опасения, политические заявления, какие-то действия могли вызывать сомнения и даже критику со стороны стран континентальной Европы, старого Запада, потому что казалось, что они, излишне опасаясь России, критикуют все, то на сегодняшний день страны Балтии оказались правы. Я имею в виду общественное мнение, и то, что большей угрозы, чем Россия, в регионе, да и в мире, на сегодняшний день нет».
«Поэтому они опасаются притока молодых мужчин, которых они будут вынуждены принимать сотнями, тысячами, а то и десятками тысяч, не успевая разобраться, кто из этих мужчин мог оказаться действительно принудительно мобилизован. Поэтому, с одной стороны, да, нужно предоставлять убежище, с другой, я с ними согласен, что нудно разбираться, кто, кому как. Это непростой вопрос» - убеждён Александр Роднянский .
Возможно ли, по его мнению, сотрудничество с режиссерами из России?
«Это, конечно, возможно, если кинематографисты – и молодые, в частности – из России, заняли твердую позицию. Кантемир Балагов и Кира Коваленко с первых дней войны эту позицию заняли, и для меня это означает, что мы, конечно, работаем. Более того, мы с Кантемиром на пороге запуска его первого американского фильма. Он англоязычный, но при этом с большим объёмом кабардинского языка, его родного. Он сумел адаптировать сценарий таким образом, что мы в состоянии снять его за пределами России. Это очень сильная вещь, и мы сделаем это для одной из больших и очень важных американских студий. Пишет новую историю Кира Коваленко.
Конечно, я открыт к сотрудничеству с теми, с кем работал раньше и кому верю, и в их честности по отношению к этим событиям я не сомневаюсь. Надо сказать, что это подавляющее большинство тех, с кем я работал» - заключил свое интервью для Русской службы «Голоса Америки» кинопродюсер, член Американской киноакадемии Александр Роднянский.
