Белый дом призывает к обсуждению законов штатов об огнестрельном оружии
ВАШИНГТОН —
По сравнению с протестами, вызванными прошлыми решениями судов в США, ставших символом предвзятого отношения к афроамериканцам, нынешние демонстрации протеста против оправдания флоридским судом Джорджа Циммермана, прошли мирно. Тринадцать арестов в Калифорнии и разбитые витрины едва ли сравнятся с протестами апреля 1992 года, когда после вынесения оправдательного приговора пяти полицейским, заснятым на видео в момент жестокого избиения строителя-афроамериканца Родни Кинга, в ходе массовых беспорядков погибли 52 человека.
Тем не менее, дискуссия, развернувшаяся в эти дни в США на улицах, в СМИ и в частных домах, показала, что США еще далеки от «пострасовой» эры.
Несмотря на то что в суде против Джорджа Циммермана вопрос расового фактора не поднимался, немало американских колумнистов утверждают, что в этом процессе игнорировать эту тему невозможно.
Юджин Робинсон, колумнист The Washington Post, написал в своей колонке, что процесс оправдания Джорджа Циммермана начался в ночь 26 февраля 2012 года, когда полиция обнаружила вооруженного убийцу возле бездыханного тела безоружного подростка – и хотя он признал, что застрелил его, арестовала его не в ту же ночь, а 46 дней спустя.
«Присяжные знали, что Мартину исполнилось 17 лет всего за три недели до его смерти. Но черным подросткам в этой стране не разрешается быть детьми – они считаются мужчинами, причем полными дурных намерений, – пишет Робинсон. – Я не знаю, сознательно ли жюри, в котором не было афроамериканцев, приняли этот расистский образ мышления – другого слова я не подберу. Но это и не важно, потому что полицейские и прокурор сделали это до них. Их исходным предположением было то, что Циммерман имел право на самозащиту – а Трейвон Мартин – нет. И если кого-то интересует, почему афроамериканцы воспринимают это дело так эмоционально, это потому, что мы знаем, что наши 17-летние сыновья – мальчишки, а не мужчины, и что их подростковая бравада – это лишь имитация зрелости. И мы знаем, как страшно было бы нашим сыновьям, если бы они шли дождливой ночью домой одни – и поняли бы, что их преследуют».
Икоу Янка в колонке мнений в The New York Times назвал решение суда «предсказуемым» и «вызывающим гнев»: «Я не обязан считать господина Циммермана законченным расистом, чтобы признать то, что вряд ли он бы даже заметил господина Мартина, если бы он был стандартно одетым белым подростком. Насколько поведение Трейвона Мартина кажется разумным в рамках закона, тоже окрашено вопросом расы. Представьте себе, что воинственно настроенный чернокожий вооруженный мужчина преследует в своем районе безоружного белого подростка. Молодой человек испуган и пытается убежать. Когда у него не получается скрыться от своего преследователя, он наконец пытается защититься – чтобы быть застреленным с нулевой дистанции».
Подруга покойного Трейвона Мартина, Рейчель Жантель, с которой он говорил по телефону незадолго до убийства, считает: жюри не поняло, что раса ее друга имела значение в его преследовании – и что присяжные ничего не понимают в молодежной культуре.
В понедельник одна из шести женщин-присяжных дала анонимное интервью CNN, в котором заявила, что вопрос расовой принадлежности Трейвона Мартина вообще не играл никакой роли в судебном процессе – и что Циммермана оправдали потому, что присяжные поверили: что крик о помощи, записанный по телефону диспетчером службы 911, был издан именно дружинником, а не застреленным им в ходе драки подростком-афроамериканцем. (На суде родители Мартина дали показания, что это голос их сына – в то время как согласно утверждению родителей Циммермана, речь шла о голосе их сына, Джорджа Циммермана.)
По словам присяжной, она не считает, что Циммерман позвонил в полицию доложить о подозрительном молодом человеке из-за того, что он был чернокожим – и что она также убеждена, что именно Мартин нанес первый удар, а Циммерман застрелил его в целях самозащиты. Женщина, кстати, сама в прошлом обладала лицензией на ношение оружия – и до недавнего времени собиралась написать книгу о своем опыте в качестве присяжной на этом судебном процессе.
По ее словам, изначально мнения присяжных разошлись – три женщины хотели признать Циммермана невиновным, одна была готова признать его виновным в убийстве второй степени, и еще две – в непредумышленном убийстве, однако, перечитав несколько раз закон, они все же пришли к выводу, что других вариантов, кроме оправдания, нет.
«Я хочу, чтобы люди знали, что мы вложили в это все, мы многократно обдумывали это», – сказала она в интервью CNN.
Присяжная в интервью также заявила, что ей жаль как Мартина, так и Циммермана – поскольку каждый из них мог бы избежать драки – Мартин мог спокойно дойти до дома, а Циммерман – остаться в машине.
Для афроамериканцев существенную роль играл расовый фактор – но есть и граждане, которые вне зависимости от цвета кожи Трейвона Мартина отказываются понимать, как человек, застреливший безоружного подростка, который всего лишь вышел из дома купить прохладительный напиток и конфеты, был полностью оправдан. Ни у кого нет сомнения в том, что именно Циммерман нажал на курок, и что именно он проигнорировал требование диспетчера службы 911 не выходить из машины и не преследовать молодого человека, который показался ему подозрительным.
В воскресенье Министерство юстиции объявило, что дело откроют заново – но при этом министр юстиции Эрик Холдер не сказал, собирается ли федеральный суд выдвигать новые обвинения против Циммермана. Доказать, что Циммерман застрелил Мартина на почве расовой ненависти, будет крайне сложно – доказательства должны будут полностью отмести так называемое «разумное сомнение в виновности». А доказать, что 29-летний Циммерман был расистом, будет непросто – тем более после того, как присяжные суда во Флориде отвергли обвинение против него в том, что убийство было преднамеренным.
Адвокат родителей Трейвона Мартина, Бен Крамп, сказал, что они еще не приняли решения о дальнейших шагах – они находятся в крайне подавленном состоянии после решения суда. Где пребывает Джордж Циммерман, тоже неизвестно – его родители сказали в интервью АВС, что не знают, куда он направился после оправдания – и что они до сих пор опасаются за его жизнь.
Во вторник пресс-секретарь Белого дома Джей Карни подчеркнул, что реакция президента Обамы на эту трагедию делится на две части. Лично он уже говорил в прошлом, что понимает боль родителей Трейвона Мартина – и что если бы у него был сын, он бы «был похож на Трейвона». «Он сказал также, что понимает, что вердикт вызывает сильные эмоции – и подчеркнул призыв родителей Трейвона к спокойствию», – сказал Карни.
«Что касается вопроса о законах, президент считает трагедией для семьи, общества и страны потерю молодой жизни, и мы видим эти трагедии ежедневно, – продолжил Карни. – Поэтому он призвал рассмотреть, что мы можем сделать для того, чтобы предотвратить подобные трагедии в будущем, какие меры можно принять для снижения уровня насилия, связанного с огнестрельным оружием. Насколько существующие на уровне штатов законы улучшают – или ухудшают – ситуацию. Не менее важно, чем на национальном уровне, вести эти дискуссии в церквях и в местных общинах».
В этой связи стоит отметить, что даже после расстрела 20 школьников и шестерых взрослых в Ньютауне в Коннектикуте в декабре прошлого года Сенат США не смог утвердить закон об ужесточении мер контроля над огнестрельным оружием.
Тем не менее, дискуссия, развернувшаяся в эти дни в США на улицах, в СМИ и в частных домах, показала, что США еще далеки от «пострасовой» эры.
Несмотря на то что в суде против Джорджа Циммермана вопрос расового фактора не поднимался, немало американских колумнистов утверждают, что в этом процессе игнорировать эту тему невозможно.
Юджин Робинсон, колумнист The Washington Post, написал в своей колонке, что процесс оправдания Джорджа Циммермана начался в ночь 26 февраля 2012 года, когда полиция обнаружила вооруженного убийцу возле бездыханного тела безоружного подростка – и хотя он признал, что застрелил его, арестовала его не в ту же ночь, а 46 дней спустя.
«Присяжные знали, что Мартину исполнилось 17 лет всего за три недели до его смерти. Но черным подросткам в этой стране не разрешается быть детьми – они считаются мужчинами, причем полными дурных намерений, – пишет Робинсон. – Я не знаю, сознательно ли жюри, в котором не было афроамериканцев, приняли этот расистский образ мышления – другого слова я не подберу. Но это и не важно, потому что полицейские и прокурор сделали это до них. Их исходным предположением было то, что Циммерман имел право на самозащиту – а Трейвон Мартин – нет. И если кого-то интересует, почему афроамериканцы воспринимают это дело так эмоционально, это потому, что мы знаем, что наши 17-летние сыновья – мальчишки, а не мужчины, и что их подростковая бравада – это лишь имитация зрелости. И мы знаем, как страшно было бы нашим сыновьям, если бы они шли дождливой ночью домой одни – и поняли бы, что их преследуют».
Икоу Янка в колонке мнений в The New York Times назвал решение суда «предсказуемым» и «вызывающим гнев»: «Я не обязан считать господина Циммермана законченным расистом, чтобы признать то, что вряд ли он бы даже заметил господина Мартина, если бы он был стандартно одетым белым подростком. Насколько поведение Трейвона Мартина кажется разумным в рамках закона, тоже окрашено вопросом расы. Представьте себе, что воинственно настроенный чернокожий вооруженный мужчина преследует в своем районе безоружного белого подростка. Молодой человек испуган и пытается убежать. Когда у него не получается скрыться от своего преследователя, он наконец пытается защититься – чтобы быть застреленным с нулевой дистанции».
Подруга покойного Трейвона Мартина, Рейчель Жантель, с которой он говорил по телефону незадолго до убийства, считает: жюри не поняло, что раса ее друга имела значение в его преследовании – и что присяжные ничего не понимают в молодежной культуре.
В понедельник одна из шести женщин-присяжных дала анонимное интервью CNN, в котором заявила, что вопрос расовой принадлежности Трейвона Мартина вообще не играл никакой роли в судебном процессе – и что Циммермана оправдали потому, что присяжные поверили: что крик о помощи, записанный по телефону диспетчером службы 911, был издан именно дружинником, а не застреленным им в ходе драки подростком-афроамериканцем. (На суде родители Мартина дали показания, что это голос их сына – в то время как согласно утверждению родителей Циммермана, речь шла о голосе их сына, Джорджа Циммермана.)
По словам присяжной, она не считает, что Циммерман позвонил в полицию доложить о подозрительном молодом человеке из-за того, что он был чернокожим – и что она также убеждена, что именно Мартин нанес первый удар, а Циммерман застрелил его в целях самозащиты. Женщина, кстати, сама в прошлом обладала лицензией на ношение оружия – и до недавнего времени собиралась написать книгу о своем опыте в качестве присяжной на этом судебном процессе.
По ее словам, изначально мнения присяжных разошлись – три женщины хотели признать Циммермана невиновным, одна была готова признать его виновным в убийстве второй степени, и еще две – в непредумышленном убийстве, однако, перечитав несколько раз закон, они все же пришли к выводу, что других вариантов, кроме оправдания, нет.
«Я хочу, чтобы люди знали, что мы вложили в это все, мы многократно обдумывали это», – сказала она в интервью CNN.
Присяжная в интервью также заявила, что ей жаль как Мартина, так и Циммермана – поскольку каждый из них мог бы избежать драки – Мартин мог спокойно дойти до дома, а Циммерман – остаться в машине.
Для афроамериканцев существенную роль играл расовый фактор – но есть и граждане, которые вне зависимости от цвета кожи Трейвона Мартина отказываются понимать, как человек, застреливший безоружного подростка, который всего лишь вышел из дома купить прохладительный напиток и конфеты, был полностью оправдан. Ни у кого нет сомнения в том, что именно Циммерман нажал на курок, и что именно он проигнорировал требование диспетчера службы 911 не выходить из машины и не преследовать молодого человека, который показался ему подозрительным.
В воскресенье Министерство юстиции объявило, что дело откроют заново – но при этом министр юстиции Эрик Холдер не сказал, собирается ли федеральный суд выдвигать новые обвинения против Циммермана. Доказать, что Циммерман застрелил Мартина на почве расовой ненависти, будет крайне сложно – доказательства должны будут полностью отмести так называемое «разумное сомнение в виновности». А доказать, что 29-летний Циммерман был расистом, будет непросто – тем более после того, как присяжные суда во Флориде отвергли обвинение против него в том, что убийство было преднамеренным.
Адвокат родителей Трейвона Мартина, Бен Крамп, сказал, что они еще не приняли решения о дальнейших шагах – они находятся в крайне подавленном состоянии после решения суда. Где пребывает Джордж Циммерман, тоже неизвестно – его родители сказали в интервью АВС, что не знают, куда он направился после оправдания – и что они до сих пор опасаются за его жизнь.
Во вторник пресс-секретарь Белого дома Джей Карни подчеркнул, что реакция президента Обамы на эту трагедию делится на две части. Лично он уже говорил в прошлом, что понимает боль родителей Трейвона Мартина – и что если бы у него был сын, он бы «был похож на Трейвона». «Он сказал также, что понимает, что вердикт вызывает сильные эмоции – и подчеркнул призыв родителей Трейвона к спокойствию», – сказал Карни.
«Что касается вопроса о законах, президент считает трагедией для семьи, общества и страны потерю молодой жизни, и мы видим эти трагедии ежедневно, – продолжил Карни. – Поэтому он призвал рассмотреть, что мы можем сделать для того, чтобы предотвратить подобные трагедии в будущем, какие меры можно принять для снижения уровня насилия, связанного с огнестрельным оружием. Насколько существующие на уровне штатов законы улучшают – или ухудшают – ситуацию. Не менее важно, чем на национальном уровне, вести эти дискуссии в церквях и в местных общинах».
В этой связи стоит отметить, что даже после расстрела 20 школьников и шестерых взрослых в Ньютауне в Коннектикуте в декабре прошлого года Сенат США не смог утвердить закон об ужесточении мер контроля над огнестрельным оружием.