МОСКВА – Практически две трети россиян (66%) хотели бы, чтобы Владимир Путин сохранил за собой пост главы государства после очередных президентских выборов. Другого человека за рулем страны хотели бы видеть 18 % населения, а 16 % затруднились с ответом. Таковы результаты социологического опроса, проведенного «Левада-Центром» в июне нынешнего года.
Кроме того, социологи выявили – вне зависимости от того, кто станет президентом страны в 2018 году, 42% россиян высказались за то, чтобы он проводил во внутренней политике «такую же, как сейчас» линию, а 34% выступают за более жесткие меры. Похоже, либерализм в России сегодня не в моде– всего 12% общего числа опрошенных высказались в пользу смягчения политической линии.
При этом свыше половины (56%) респондентов хотели бы, чтобы новый глава государства проводил во внешней политике нынешний курс, а 19% поддерживает линию «на более жесткую конфронтацию с Западом».
Русская служба «Голоса Америки» попросила прокомментировать итоги исследования директора Аналитического центра Юрия Левады, доктора философских наук Льва Гудкова.
Виктор Владимиров: Лев Дмитриевич, в чем суть феномена – ситуация в стране ухудшается, доходы людей падают, а рейтинг Владимира Путина “устойчив, как Спасская башня”?
Если учесть допустимые статистические колебания, то отношение к Путину практически не меняется уже довольно долго, и он в этом смысле не отвечает за состояние дел внутри страны.
Лев Гудков: Если учесть допустимые статистические колебания, то отношение к Путину практически не меняется уже довольно долго, и он в этом смысле не отвечает за состояние дел внутри страны. Он обладает символическим авторитетом, который складывается, в основном, из оценки его достижений в сфере внешней политики. По мнению абсолютного большинства населения, Путин вернул России статус великой державы и противостоит Западу, прежде всего, США в их «антироссийской, русофобской» политике. И это воспринимается гражданами как главное достижение президента. Потому что во всех остальных сферах оценки его деятельности весьма скромные и даже отрицательные. Он не добился успехов в экономики, не обеспечил выход страны из кризиса, не достиг почти никакого эффекта в борьбе с коррупцией и терроризмом. Ситуация на Северном Кавказе кажется более спокойной, но все-таки проблема там далека от окончательного решения. Кроме того, что очень важно, у людей есть представление о том, что именно с ним связан период высокого благосостояния, роста доходов населения (примерно с 2003 по 2012 годы). И есть надежда, что картина может повториться. То есть иллюзии граждан придают устойчивость их отношению к Путину, а все недовольство и раздражение переносится на правительство Медведева, губернаторов, Государственную думу и другие органы власти.
В.В.: Такая стабильная поддержка гарантирует Путину безоговорочную победу на выборах-2018 или тут возможны нюансы?
Поскольку политическое поле (в России) абсолютно выжженное, и на нем нет хоть сколько-нибудь заметной конкуренции, то люди отчасти признают это как естественное положение вещей.
Л.Г.: Думаю, что это, безусловно, признак безальтернативности Путина. Поскольку политическое поле (в России) абсолютно выжженное, и на нем нет хоть сколько-нибудь заметной конкуренции, то люди отчасти признают это как естественное положение вещей. Мол, неважно нравится – не нравится, но такова реальность.
В.В.: В апреле 2013 года 41 % хотел другого президента, сейчас 18. Куда растворились остальные недовольные?
Л.Г.: Недовольных было и больше. Начиная с осени 2008 года, как только разразился экономический кризис в стране, шло падение популярности Путина и нарастало недовольство им, разочарование, усталость от него. Тогда около половины населения говорили, что хотели бы видеть другого человека на посту главы государства, с иной политической программой. Но эффект присоединения Крыма здесь сработал весьма сильно, и на новой волне патриотической пропаганды и конфронтации с Западом поведение его в отношении полуострова и Донбасса было одобрено большей частью россиян, вернуло ему доверие и популярность.
В.В.: А откуда у россиян такая тяга к жесткой внутренней политике, какие выгоды в этом видятся им?
Чем люди беднее, тем они жестче настаивают на политике твердой руки
Л.Г.: Жесткие установки в отношении внутренней политики исходят самых бедных и мало образованных групп населения, преимущественно жителей провинции. Чем люди беднее, тем они жестче настаивают на политике твердой руки. Это косвенное выражение недовольства ситуацией и одновременно непонимание, как выйти из нее, а также запрос на диктатора, авторитарного лидера, который мог бы навести порядок и восстановить справедливость. Отсюда, кстати, и апелляция к Сталину.
В.В.: В совокупности число сторонников сохранения жесткого курса по отношению к Западу и ужесточения конфронтации с ним составляет 76 %. Понимают ли люди, к чему ведет такая политика?
Л.Г.: Нет, конечно, не понимают. Все причинно-следственные связи давно разорваны усилиями пропаганды. Напротив, людей уговаривают, что санкции и конфронтация с Западом – это хорошо, это стимул для внутреннего развития. Хотя, разумеется, все обстоит ровно наоборот.