Преступность в эпоху эпидемии

Пандемия стала причиной нескольких серьезных кризисов - медицинского, экономического и социального. О том как этот кризис повлияет на уровень преступности в США «Голосу Америки» рассказала Кандейс Маккой, профессор криминологии Городского университета Нью-Йорка (Candace McCoy, City University of New York).

Николай Павлов: Как изменился уровень преступности в США в результате эпидемии коронавируса?

Кандейс Маккой: В целом, уровень тяжких преступлений просто обвалился. И в этом нет ничего удивительного, потому что люди находятся дома, а не на улицах. Люди не становятся жертвами преступников на улицах, да и сами преступники самоизолируются, опасаясь заразиться. Так что в этом нет ничего удивительного. Значительно выросло число мошенничеств, особенно онлайн: с обещаниями лечения, которого не существует, или с просьбами сделать пожертвования несуществующим благотворительным организациям, которые якобы помогают людям или животным.

Н. П.: Из-за эпидемии COVID-19 многие штаты выпускают из тюрем заключенных. Не опасно ли это?

К.М.: Большинство штатов и федеральное правительство освободили заключенных, которые не совершали тяжких преступлений из опасений, что они могут заразиться в камерах. Те, кто осужден за тяжкие преступления - грабежи, изнасилования, убийства, - остаются за решеткой. Мы видели, что несколько заключенных осужденных за мошенничество были освобождены из федеральных тюрем. Эти люди напуганы, также как и все остальные . Они считают, что больше рисковали заболеть COVID-19, чем большинство населения. Поэтому когда они оказываются на свободе, то активно стараются найти место для жилья, заботятся о себе и своем здоровье. Они не совершают новых преступлений, насколько нам известно. А если и совершают, то ненасильственные преступления. Это касается даже тех, кто в прошлом совершал насильственные преступления.

Н. П.: Люди, освобожденные из тюрем, столкнуться с проблемой устройства на работу. Им сложно это сделать и в обычное время. Повышает ли это риск совершения ими преступлений?

К.М.: Конечно, существует риск, и он выше чем среди основной массы населения. Многие предполагают, что начнутся грабежи, воровство и нападения на людей. Я слышала совершенно сумасшедшие разговоры о том, что начнутся уличные протесты — но их не происходит. Потому что люди самоизолировались. Это касается и тех, кто вышел из тюрем. Да, у них нет работы, но работы теперь нет и у многих других. То, что происходит с вышедшими из тюрем, как и с большинством населения, так это взаимопомощь. Бывший заключенный может получить помощь от семьи и друзей, получать бесплатную еду для малоимущих из банков еды, которые активно работают по всей стране, и таким образом протянуть следующие шесть месяцев или дольше. Вопрос заключается в том, как долго продержится эта система. Мы не можем ответить на него. Но мы не фиксируем преступлений, которые совершили бывшие заключенные для того, чтобы выжить.

Преступность в эпоху эпидемии

Н.П.: Каких преступлений может происходить больше в этот период?

К.М.: Если посмотреть повнимательнее на статистику преступлений в Нью-Йорке, городе наиболее пострадавшем от эпидемии коронавируса, то я обратила внимание на рост преступности в период, так называемой, «недели эвакуации». Когда все знали, что все бизнесы будут закрываться, школы, университеты, все закрывалось, и нам приказали уходить домой и оставаться там. Люди запаниковали. Тогда количество жестоких преступлений упало практически до нуля. Вместо этого отмечался рост числа угонов автомобилей и велосипедов, проникновений в аптеки - люди пытались найти любые лекарства, воровали термометры. Лично я думаю, что угоны автомобилей и велосипедов чаще всего совершались людьми, отчаянно пытавшихся выбраться из города, у которых не было других вариантов сделать это. И, вероятно, кражи велосипедов были совершены теми, кто избегал общественного транспорта, чтобы выполнять свою работу.

Преступность в США и эпидемия COVID-19

Н.П.: Если у государства закончится возможность поддерживать деньгами население и станет невозможным выплачивать пособия по безработице, существует ли опасность, что немущие будут пытаться любыми способами найти доход или еду?

К.М.: Интересный вопрос, и он снова возвращает нас к концепции, что обездоленные люди будут прибегать к насилию, потому что голодны. Во время Великой депрессии этого практически не происходило.Может ли подобное случиться сейчас? - Я не вижу большой разницы, с тем что происходило в прошлом. Думают, что в ситуации всеобщего обнищания преступники будут вламываться в дома, чтобы украсть и продать ценные вещи и, следовательно, получить деньги. Но в период депрессивной экономики никто не будет покупать эти ценности, потому что они ничего не стоят. Многое будет зависить от способности благотворительных организаций, органов власти штатов и местных органов власти предоставлять продовольственную помощь тем, кто в ней нуждаются. Федеральное правительство этого не делает.

Н.П.: Существуют ли опасения, что активизируются криминальные группировки, как в 1930-е годы?

К.М.: В некоторой степени, да. Потому что рынок наркотиков оказался в кризисе . Как и любой другой рынок, нелегальная цепочка поставок разрушена, потребители-наркоманы страдают. Но потребители наркотиков не выходят из дома, потому что они больны. То есть, это проблема общественного здравоохранения, которая является частью проблемы эпидемии COVID-19. Другая ситуация с поставщиками — контрабандистами и преступными группировками, которые распространяют наркотики. Среди них, я думаю, скорее всего усилится соперничество и вырастет уровень насилия. Но насилие будет применяться не по отношению к населению, а по отношению к другим бандам. Интересно, что вы упомянули, 1930-е годы, времена Аль Капоне. Насилие на улицах тогда не зависело от состояния экономики. Это все начало происходить до начала Великой депрессии, в бурные 1920-е годы, когда экономика процветала. Во многом, причиной этого стало введение «сухого закона» - а современные антинаркотические законы, в каком-то смысле, тот же «сухой закон». Проблемы будут возникать тогда, когда полиция будет реагировать на разборки преступных группировок и возникнет противостояние бандитов и полиции. Это происходило в прошлом. Но мы не знаем, что случится сейчас.

Н.П.: Готова ли полиция в период эпидемии противостоять преступности?

К.М.: Я могу уверенно сказать, что сейчас полиция в США не думает о преступности в первую очередь. Они думают об обеспечении карантина и социального дистанцирования, чтобы люди оставались здоровы. Они занимаются проблемой общественного здравоохранения, а не общественной безопасности. Опять же, ситуация может измениться. Но сейчас вопрос в том, должна ли полиция заставлять людей носить маски? Должна ли полиция разгонять толпы молодежи в барах? Это не насильственные преступления и даже не преступления против собственности - Это социальная проблема общественного здравоохранения. Я думаю, что полицию будет именно это беспокоить в ближайшие несколько месяцев, а не борьба с привычными преступлениями. Полицейские тоже боятся заразиться коронавирусом. Но полицейский, как и другие работники выполняющие неотложную работу, встает утром, идет на работу - они герои. Что касается предотвращения преступлений, я бы предположила, что в будущем они могут следить за порядком, следить за тем, чтобы люди не проходили без очереди и не пытались украсть еду. В условиях грядущей экономической депрессии, полиция может служить важным регулятором повседневного поведения, которое будет необходимо, чтобы все это преодолеть.

Н.П.: Что сейчас необходимо делать для предотвращения преступности?

К.М.: Как криминологи, мы знаем, что профилактика преступности - не страх перед арестом. Основное средство предупреждения преступлений - как имущественных, так и насильственных - сильное сообщество соседей. То, как люди способны организовать свои ресурсы и создать, то, что мы называем «социальным капиталом». Насколько хорошо они смогут выстроить системы взаимопомощи - это может многое изменить, в том числе противодействовать преступности. Речь идет не о предотвращении преступности как таковой, а об укреплении сплоченности и взаимопомощи общества. Я надеюсь, что на всех уровнях власти будет уделяться особое внимание детям, школам, семьям в бедных районах. Следует не только помогать продуктами, но заботиться о детском досуге. Этим районам должна быть оказана более значительная поддержка с точки зрения обеспечения ухода за детьми и возобновления работы школ. Опять же, это не вопрос полицейской деятельности - это вопрос укрепления социальной структуры общества. Когда я начала интересоваться тем, что происходило с преступностью во времена Великой депрессии, я спросила свою маму. Ей 92 года, тогда она была ребенком. В ее семье было четверо детей и не было никакого дохода. Мама рассказала: «Преступлений не было. Мы огородничали и занимались обменом. Самым важным для меня была возможность ходить в школу». Думаю, что мы все должны принять это во внимание.