В своих интервью и заявлениях за последние 10 с лишним лет – то есть, задолго до того, как он выдвинул свою кандидатуру на пост президента – Дональд Трамп последовательно проносил мысль о том, что главным геополитическим противником США является Китай. По мнению Трампа, из этого вытекает, что США следует сосредоточиться именно на противостоянии с Китаем и поддерживать более конструктивные отношения с Россией. Этот вывод Трамп повторял и во время предвыборной кампании.
Однако, эксперты предупреждают, что пока рано делать какие-либо выводы об улучшении американо-российских отношений.
«Мы можем предположить, что избранный президент будет заинтересован в усилении сотрудничества с Россией, – сказал в эсклюзивном интервью Русской службе «Голоса Америки» Стивен Сестанович, бывший координатор Госдепартамента по странам СНГ в ранге посла, старший научный сотрудник Совета по международным отношениям. – Но как он собирается достичь этой цели, в какой сфере он намерен развивать сотрудничество, как быстро это может произойти, насколько сложно будет реализовать то или иное соглашение, если таковое будет достигнуто? – на все эти вопросы у нас ответов нет».
«В целом, Дональд Трамп на протяжении долгого времени считает необходимым развивать сотрудничество с Россией, – согласился Роберт Легволд, директор Евроатлантической инициативы в области безопасности, бывший директор Института Гарримана Колумбийского университета. – Вероятно, с его точки зрения коллапс американо-российских отношений, происшедший в контексте украинских событий за последние 3 года, заслуживает сожаления, и его следовало бы избежать. Он предпочитает сотрудничество с Россией и неоднократно говорил об этом. Похоже, что он в определенной степени восхищается Путиным, и уж, конечно, не согласен с теми, кто утверждает, что именно в Путине кроется проблема, и что нам нужно занять жесткую линию в отношении России под его руководством».
При этом Легволд констатирует, что Трампу будет не просто преодолеть то, что эксперт называет «антироссийским консенсусом», который сложился в государственном аппарате США, Конгрессе, в американских СМИ и среди той части общественности, которая следит за вопросами международной политики.
Эксперты отмечают, что у членов администрации, которую сейчас формирует Трамп, могут быть отличные от него взгляды на Россию: некоторые считают проблематичной проводимую Россией политику, другие видят в России угрозу национальной безопасности и предлагают проводить жесткую линию в отношении Кремля.
«Ни для кого не секрет, что господин Трамп не является представителем внешнеполитического истеблишмента, – говорит Сестанович. – Это не его специализация... Сейчас он назначает в свой кабинет людей, которые входят в внешнеполитический истеблишмент. У этих людей различные взгляды и опыт: некоторые из них работали в разведывательном сообществе, некоторые – военные, кто-то занимался бизнесом, некоторые работали в дипломатическом аппарате. У всех у них разные взгляды, и когда новая администрация приступит к работе, у каждого будет возможность свои взгляды донести до президента. Сейчас господин Трамп вечером обедает с одним кандидатом на тот или иной пост, днем встречается с другим, говорит по телефону с третьим, читает газетные сообщения о четвертом. Но это одно дело, и совсем другое, когда все те, кого он возьмет в свою команду, соберутся за одним столом для того, чтобы обсудить один конкретный вопрос. До того момента очень сложно предсказывать результат их совместной работы».
Кто станет госсекретарем?
Сестанович приводит в качества примера одного из ведущих кандидатов на пост госсекретаря США – Митта Ромни. «Во время предвыборной кампании 2012 года Митт Ромни называл Россию главным геополитическим противником, – напоминает эксперт. – Эта точка зрения отличается от точки зрения избранного президента. За прошедшие четыре года губернатор Ромни, возможно, изменил свое мнение, а может быть, наоборот, еще более укрепился в нем. Мы этого не знаем. Мы не знаем, в каком русле будет происходить разговор, когда за одним столом окажутся президент, вице-президент, госсекретарь, министр обороны, советник по национальной безопасности, директор ЦРУ – и все они попробуют ответить на вопрос: Стоит ли нам продолжать политику НАТО в Европе? Или, например, что делать с санкциями? Это очень конкретные вопросы».
Легвольд выделяет трех возможных кандидатов на пост госсекретаря, которые, по мнению эксперта, «по-крайней мере, будут открыты к улучшению отношений с Россией».
Один из них – Роберт Коркер, председатель внешнеполитического комитета Сената. «Он был одним из сторонников введения санкций против России, но он не такой ястреб, как сенаторы Маккейн и Грэм, и в целом в вопросах внешней политики занимает умеренные позиции, – говорит Легвольд. – Он – критик России, и видит в ней источник проблем, а не естественного партнера США. Тем не менее, он – прагматик, и я думаю, согласится с теми или иными подходами, если Трамп убедит его, что прогресс в двусторонних отношениях возможен».
«Еще один умеренный кандидат на пост госсекретаря – Джон Хантсмен (бывший губернатор штата Юта, а затем посол США в Китае – М. Г.). Я бы сравнил его с (бывшим министром обороны США – М. Г.) Чаком Хэйгелом. И третье имя, которое в последнее время перестало упоминаться – (бывший постпред США при ООН и посол в Афганистане – М. Г.) Залмай Халилзад, который представлял Трампа, когда тот выступил с ключевой речью по внешней политике в Центре национальных интересов в Вашингтоне во время предвыборной кампании».
В штабе Трампа обещают назвать кандидата на пост госсекретаря США на следующей неделе.
«Ястребы» в команде Трампа
Роберт Легвольд отмечает, что среди тех, кто уже получил назначения в будущей администрации Трампа, оказались те, кого принято считать «ястребами».
«Даже Майкл Флинн, которого Трамп назначил советником по национальной безопасности, и который считается пророссийски настроенным из-за его частых появлений на телеканале RT, является ястребом в сфере обороны, – отмечает эксперт. – В своей книге, посвященной борьбе с исламским терроризмом, он обвиняет Россию и Китай в спонсировании терроризма».
«Номинированный на пост министра обороны Джеймс Мэттис – человек военный, и он, вероятно будет прислушиваться к мнению Объединенного комитета начальников штабов, – продолжает Легволд. – Председатель этого комитета генерал Джозеф Данфорд и другие его члены в последнее время неоднократно сигнализировали, что видят в России угрозу национальной безопасности, и говорили о необходимости переориентировать ВС США и НАТО на купирование этой угрозы».
Стивен Сестанович отмечает, что среди экспертов, которые будут консультировать избранного президента, будут и профессионалы, принимавшие участие в подобных дискуссиях в администрации Обамы «Например, адмирал Майкл Роджерс, глава Агентства национальной безопасности, – продолжает Сестанович. – Избранный президент Трамп с ним уже встречался. Роджерс был среди тех представителей разведывательного сообщества, которые пришли к выводу, что Россия вмешивалась в американскую предвыборную кампанию, взламывая компьютеры и пытаясь повлиять на настроения избирателей, а возможно и оказать воздействие на подсчет голосов – хотя на этот счет существуют разные мнения. Он, вероятно, сказал избранному президенту: “Да, мы считаем, что Россия этим занималась”. Возможно, когда этот вопрос будет обсуждаться за большим столом, там будут высказаны и иные мнения».
Сам Дональд Трамп в очередной раз заявил, что он «не верит» в то, что Россия вмешивалась в ход президентских выборов. Журналу Time, назвавшему избранного президента «Человеком года-2016», он заявил, что считает выводы разведки «политически мотивированными».
Трампу предстоит узнать много интересного
Сестанович говорит, что сейчас в США сложилась редкая ситуация: «господин Трамп, по сравнению с другими президентами, мало осведомлен о внешней политике. Ему предстоит стать студентом внешнеполитической науки, и у него в Белом Доме будет много учителей».
«Я подозреваю, что господину Трампу предстоит многое узнать о России в течение следующих нескольких месяцев, – продолжил эксперт. – Во время предвыборных дебатов в октябре он сказал: «Я ничего не знаю о том, какие механизмы приводят в движение Россию. Я не знаю господина Путина»».
«В скором времени – мы пока не знаем, когда, но, вероятно, это произойдет достаточно скоро – он познакомится с господином Путиным. И еще до личной встречи он многое узнает о России. В его распоряжении для этого очень много ресурсов. Несомненно, что-то из того, что он узнает, заставит его поменять свои взгляды. Что-то из того, что он узнает, подтвердит его точку зрения. Что-то он проигнорирует. Невозможно предсказать, как прореагирует президент на новую информацию и как эта информация повлияет на его взгляды».
«Каждый новый президент приступает к работе с определенными взглядами, которые сформировались в ходе его карьеры и которые продиктованы его опытом, – резюмирует Сестанович. – Но при формировании политического курса эти взгляды определяют стартовую точку, но не конечный пункт назначения. Прежде, чем эти взгляды обретут форму политического курса, им предстоит пройти через фильтр профессиональных экспертов и государственной бюрократии, а также стать предметом дискуссии ключевых советников, которых возьмет в свою команду президент».
По словам Сестановича, оформление внешнеполитического курса может занять от шести месяцев до двух лет. «Это нормальный процесс: люди, которым доверено формировать политику, не собираются вместе до тех пор, пока их назначения не утверждены, – добавляет он. – До тех пор, пока это не произойдет, мы не будем знать, какой подход к тому или иному вопросу они выберут».
Конгресс и СМИ против
Формирование российского направления во внешней политике администрации Трампа будет осложнять не только многоголосие в новой администрации, но и настроения в контролируемом республиканцами Конгрессе.
В четверг 27 сенаторов, среди которых 12 республиканцев и 15 демократов, направили письмо Дональду Трампу, в котором призвали его занять «жесткую позицию» в отношении России в связи с «военным захватом земель», принадлежавших Украине.
«В Сенате тон внешнеполитических дискуссий задают Джон Маккейн и Линдси Грэм – самые что ни на есть ястребы в отношении России, – говорит Роберт Легволд. – Они уже дали понять, что будут выступать против любой новой «перезагрузки» отношений с Россией, которую может попытаться предпринять Трамп».
Легволд полагает, что и рядовые республиканцы, которые поддержали Трампа на выборах, разделяют превалирующее отношение к Путину, как к «международному хулигану». «Во время предвыборной кампании республиканские кандидаты, включая Буша, Рубио и других, называли Путина не иначе, как «хулиган» или «бандит». Даже Хиллари Клинтон использовала эти эпитеты», – говорит эксперт.
«Такое отношение к России и ее лидеру глубоко укоренилось в США, и я думаю, что большинство сторонников Трампа разделяют эту точку зрения, – считает Легволд. – Поначалу кандидатура Трампа вызвала раскол в рядах Республиканской партии. Некоторые неоконсерваторы выступали против него; сейчас многие из них поддерживают Трампа. Одним из таких неоконсерваторов является Джон Болтон (еще один кандидат на пост госсекретаря – М. Г.). Он, как и другие неоконсерваторы, несомненно разделяет антироссийскую точку зрения. Неоконсерваторы пользуются также значительной поддержкой среди республиканцев в Конгрессе».
«Если мы посмотрим на СМИ, то подавляющее большинство изданий не поддерживало Трампа, – продолжает Легвольд. – Он получил поддержку лишь со стороны СМИ «альтернативных правых» и некоторых экстремистских и прочих интернет-изданий. Что касается Стива Бэннона (который считается «голосом альтернативных правых» – М. Г.), который займет ключевой пост в Белом Доме, мне неизвестна его позиция по отношению к России».
Можно ли изменить антироссийский консенсус?
По мнению Легвольда, изменить то, что он называет антироссийским консенсусом, «невозможно будет, что называется, на пустом месте». Эксперт считает, однако, что изменение консенсуса возможно, «если Трамп проявит инициативу, проведет вскоре после вступления в должность встречу с Путиным или пошлет своего высокопоставленного эмиссара на переговоры».
Такие инициативы, возможно, уже осуществляются. Так, например, в Москву прибыл Картер Пейдж, бывший консультантом по внешней политике Трампа во время его президентской кампании. Он ушел в отставку с поста советника после того, как американские правоохранительные органы заподозрили его в частных переговорах с российскими чиновниками о снятии санкций в случае победы Трампа. Представители Кремля и МИД РФ заявляли, что не планируют встреч с Пейджем.
Ранее газета Wall Street Journal сообщала о контактах сына Трампа Дональда-младшего с парижским миллиардером и его сирийской женой Рандой Кассис, активисткой умеренно оппозиционного «Движения за плюралистическое общество», нацеленного на мирный переход власти в Сирии и диалог с Москвой.
«По моим данным, эти усилия сосредоточены на решении сирийской проблемы, и в них задействованы заместитель министра иностранных дел РФ Михаил Богданов и некие люди в Вашингтоне, – говорит Легвольд. – Однако в Москве говорят, что все это очень предварительно и там не знают, что может предложить лагерь Трампа.
В то же время, если подобные контакты будут развиваться и с их помощью наметится прогресс в разрешении спорных вопросов, сообщения об этом появятся в прессе и таким образом начнется постепенный процесс разрушения антироссийского консенсуса».
«Этот процесс может ускориться, если Трамп объявит, например, новый подход к решению украинского вопроса, – допускает Легвольд. – Предположим, он скажет: «Я хочу отменить санкции. Я понимаю, что мы не можем просто взять и отменить санкции, но я считаю важным, чтобы мой друг, глава компании Exxon Mobil, реализовал заключенную с «Роснефтью» сделку, и что бы мы развивали сотрудничество с Россией в сфере энергетики... (Как сообщает газета Wall Street Journal, кандидатура Рекса Тиллерсона, главы Exxon Mobil и кавалера российского ордена Дружбы, имеющего близкие отношения с президентом России Путиным, рассматривается Трампом на пост госсекретаря США – М. Г.). В таком случае динамика в Вашингтоне может измениться. Сенаторы Маккейн и Грэм, как убежденные сторонники Украины, вероятно, раскритикуют администрацию Трампа, и таким образом, политика в отношении России станет предметом дискуссий даже в республиканском истэблишменте. Можно предположить, что к этой критике присоединятся демократы, которые в этом случае будут обвинять республиканцев в мягкотелости по отношению к России. Трудно сказать, как могут развиваться события в таком случае, но я думаю, что антироссийский консенсус может быть разрушен только постепенно, с помощью подобных шагов, которые обещают прогресс в двусторонних отношениях».
Легволд подчеркивает, что это лишь некоторые из потенциальных сценариев, и нет уверенности, что какой-либо из них будет реализован.
Москва не обольщается
Роберт Легволд на прошлой неделе вернулся из Москвы, и по его впечатлениям, высокопоставленные сотрудники МИД и правительства РФ не лелеят неоправданных надежд и не ждут от Трампа новой «перезагрузки».
«После прихода новой команды никакого «торжества дружбы, братства и справедливости» не предвидится. Никаких иллюзий никто не испытывает», – подтвердила в четверг представитель МИД России Мария Захарова.
Стивен Сестанович предполагает, что в Кремле думают, будто «отсутствие у господина Трампа глубоких познаний во внешней политике может открыть определенные возможности». «Некоторые думают, что президент Путин видит в господине Трампа партнера именно потому, что тот не обладает глубокими познаниями, – говорит он. – Если это так, то я могу заверить господина Путина, что господину Трампу будет представлено много информации. И значительная часть этой информации, касающейся господина Путина, не будет положительной. Что-то будет позитивным, но многое из того, что узнает господин Трамп, будет негативным, потому что внешнеполитические эксперты и правительства других стран считают, что российская политика в течение последних лет не была конструктивной… В течение следующих шести месяцев господину Трампу предстоит пройти интенсивный курс по России, ее внешней политике и господину Путину. Ему предстоит многому научиться, а мы посмотрим, какую курсовую работу он напишет, к каким выводам он придет».
По ощущениям Роберта Легволда, в Москве не считают Трампа «простаком, которого можно обвести вокруг пальца». «В то же время, опытные российские аналитики, следящие за ситуацией в США, обращают внимание на отсутствие внешнеполитического опыта не только у самого Трампа, но и у некоторых его назначенцев, таких, например, как Никки Хейли, номинированной на пост Постоянного представителя США при ООН, – говорит Легволд. – К тому же, не ясно, готов ли сам Трамп глубоко вдаваться в различные аспекты внешней политики; его подход представляется более импульсивным. Поэтому в Москве опасаются, что даже если Трамп заинтересован в более конструктивных отношениях с Россией, отсутствие опыта, глубоких знаний и его потенциальная непредсказуемость могут стать проблемой. Иными словами, в Москве не видят автоматически эти факторы в качестве возможности, которой они смогут воспользоваться».
«В российском МИДе дипломатию считают ремеслом, требующим больших знаний, приходящих с опытом, и поэтому там считают, что Хейли в ООН, где ей предстоит иметь дело с представителями разных стран, функционирующих в рамках строгого дипломатического протокола, столкнется с множеством трудностей, – продолжает эксперт. – В Москве опасаются непредсказуемости, особенно если она будет исходить от президента, в руках которого сосредоточена вся полнота власти. Если его неопытность будет означать отсутствие должного уровня понимания сложных вопросов, например, касающихся переговоров по контролю над вооружениями, это представляется не столько возможностью для России, сколько, с их точки зрения, проблемой. Это не означает, что русские смогут подсунуть свою версию того или иного соглашения. Это означает, что американская сторона будет некомпетентна в качестве партнера на переговорах».
С другой стороны, Легволд допускает, что неопытность способна привести к ошибкам, которыми Россия сможет воспользоваться.
«Все это создает неопределенность, и я бы не советовал верить тому, кто скажет вам, что у него есть четкое представление об американо-российских отношениях при Трампе», – резюмировал эксперт.