Российскую сторону в «Поединке» представляет Федор Лукьянов – главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», член президиума Совета по внешней и оборонной политике, американскую сторону - Дональд Дженсен, аналитик Центра трансатлантических отношений в Школе международных исследований имени Пола Нитце при Университете Джонса Хопкинса.
Как отправить Асада по йеменскому пути
Российская оборона Сирии
Как отправить Асада по йеменскому пути
Но сегодня на Западе считают, что план Аннана провалился. Хиллари Клинтон прямо намекает, что не исключена акция и без санкции СБ ООН, где Москва и Пекин стоят стеной против вмешательства. Впрочем, вероятнее всего, ее слова – это блеф, на интервенцию никто по-прежнему не готов. Зато вполне возможно накачивание оппозиции деньгами и оружием в надежде, что, уравняв шансы, она справится сама. Иными словами, ставка на эскалацию гражданской войны, а для этого надо признать Сирийский национальный совет законным правительством. Так было сделано в Ливии через несколько недель после начала беспорядков, тем самым создались квазиправовые основания для поддержки противников Каддафи. Кто-то из арабских стран и, например, Франция, могут сделать это снова – в Сирии.
В случае неудачи Аннана продолжать говорить о диалоге и миротворчестве будет бессмысленно. Просто не станет аргументов. Значит России нужна новая политическая инициатива – предложить эффективный план смены власти в Дамаске – не путем свержения Асада и дальнейшего хаоса, а плавным способом. Сирии нужна другая модель власти, и просто заклинаниями о свободных выборах, которые расставят все по местам, не обойтись. В Ливии, кстати, о них что-то не слышно.
Гарантии потребуются не только и не столько самому Асаду и его ближайшему окружению (с этим как раз проще, лишь бы они согласились), а тем социальным и этническим группам Сирии , которые боятся расправы в случае правления суннитского большинства. Они попросту опасаются, что новые элиты, опирающиеся на прежде угнетенные массы, начнут для укрепления популярности сводить счеты со всеми, кого ассоциируют с прежней системой. А это не только ныне привилегированные алавиты, но и христиане и другие, которые больше доверяли в вопросах своей безопасности старой власти, чем возможной новой.
Разработка системы управления Сирией, возможно, столь же тонкой и сложной, как в лучшие времена, например, в Ливане (распределение власти между различными этническими и религиозными группами по сбалансированной и согласованной формуле), должна стать объектом приложения международных усилий. С оговорками можно вспомнить и боснийский опыт – Дейтонское соглашение сегодня многие ругают, но оно обеспечило стране мир, хотя и не решило долгосрочных проблем.
Обязательное условие – согласие Башара Асада уступить власть, то есть подобие йеменской модели, о чем сейчас говорят многие. Если в Йемене «оператором» ухода Али Абдаллы Салеха выступали Саудовская Аравия и США, то здесь этим впору заняться Ирану и России. Чтобы не допустить обвала, под которым будут похоронены и их собственные интересы в этой стране. Только давление ближайших партнеров может заставить официальный Дамаск сыграть на упреждение. В противном случае йеменский сценарий исчезнет из перечня возможностей, а на горизонте замаячит комбинация иракского, ливийского и ливанского эпохи хаоса.
Сигнал, который Башару Асаду может послать Россия, заключается в том, что Москва сделала для него все, что могла, на большее ему рассчитывать не надо. Гарантий, что Асад согласится, все равно нет. Но тогда дальнейший ход событий будет целиком и полностью на его совести.
В совместном заявлении, выпущенном в ходе визита Владимира Путина в Пекин 6 июня, Россия и Китай подчеркнули, что они «решительно против» международной интервенции или усилий по смене режима в Сирии. Путин и председатель КНР Ху Цзиньтао отметили, что необходимо найти внутреннее политическое решение кровопролитной агонии Сирии, и поддержали застопорившийся план мирного урегулирования из шести пунктов, предложенный совместным посланником ООН и Лиги арабских государств Кофи Аннаном.
Выражая дальнейшую поддержку плану Аннана, российский министр иностранных дел Сергей Лавров в среду призвал к проведению широкой международной конференции по сирийскому кризису с участием Ирана и Турции (у этого предложения мало шансов на успех).
Эти заявления прозвучали на фоне усиления дипломатического давления на сирийского президента Башара Асада Соединенными Штатами и Европейским Союзом, требующими прекращения длящегося уже 15 месяцев насилия (госсекретарь США Клинтон встретилась с союзниками США в среду, чтобы обсудить, как осуществить политический переход, призванный положить конец правлению Асада).
Москва дважды использовала свое право вето в Совете Безопасности ООН для защиты сирийского режима. С начала сирийского кризиса в 2011 году правительства западных стран были разочарованы и озадачены напором, с которым Москва поддерживает Асада. Они задаются вопросом: зачем России ухудшать свое международное положение ради кровожадного диктатора? Например, несмотря на серьезные свидетельства, связывающие сирийскую армию с недавней резней в Хуле, Москва возложила основную вину на повстанцев.
Обычно это объясняют несколькими причинами: во-первых, Сирия является одним из главных покупателей российских вооружений – только в 2011 году его было поставлено в страну на миллиард долларов. Россия не желает терять этот рынок (Кроме того, Россия обладает значительным деловым присутствием в сферах инфраструктуры, туризма и энергетики Сирии).
Во-вторых, в сирийском порту Тартус размещена оставшаяся с советских времен российская база материально-технического обеспечения ВМФ, которую Россия может расширить для усиления своего военного присутствия в Средиземном море.
В-третьих, Россия стремится избежать еще одного ливийского сценария, при котором неохотное согласие Москвы на то, что она считала гуманитарной миссией ООН, было неправомерно использовано для оправдания свержения Муаммара Каддафи.
Как отметил Александр Гольц в статье, опубликованной газетой The Moscow Times, эти аргументы слабы, потому что позиция Москвы по Сирии несет с собой существенные международные последствия для России. Кроме того, если к власти в Дамаске придут противники Асада, они наверняка пожелают наказать Москву за несколько десятилетий поддержки Башара Асада и его семьи – например, разорвав соглашения о закупке российских вооружений, закрыв военную базу и заменив западными – российские энергетические компании.
Корни поддержки Асада Москвой, по сути, заключаются не только в строгих геополитических расчетах, но и в фундаментальных представлениях Путина о мире. Гольц отмечает, что Путин, похоже, проявляет солидарность с Асадом, Каддафи и бывшим президентом Египта Мубараком. Российский президент убежден, что риторика международного сообщества о демократии, верховенстве закона и правах человека – это не более, чем циничные уловки, позволяющие Западу контролировать более слабые страны.
Лев Гудков, директор авторитетного аналитического Левада-центра, выступивший в вашингтонском Центре стратегических и международных исследований согласился с Гольцем. По его мнению, российская элита видит во внешней политике войну всех против всех. Идея построения демократического международного порядка, основанного на власти закона, противоречит этому взгляду на геополитику, как на пространство аморальной борьбы. Путин также использует сирийский вопрос как орудие для отдаления России от Запада, особенно от Соединенных Штатов. Как заявил он сам в интервью газете «Коммерсантъ» 30 мая, он может не соглашаться с методами Асада по подавлению восстания, но реальное несогласие вызывает у него стремление Вашингтона к интервенции.
Учитывая вышесказанное, вероятность принятия Россией йеменского варианта (этот план, очевидно, поддерживаемый администрацией Обамы, предполагает изгнание Асада при сохранении элементов его правительства на местах) не очень велики (по имеющимся данным, позднее на этой неделе США направляют в Москву делегацию с призывом к более жестким мерам).
Заместитель российского министра иностранных дел Гатилов заявил во вторник, что Асад может уйти в рамках общего мирного соглашения, однако сирийцы должны решить этот вопрос самостоятельно, без влияния внешних сил. Заявление Гатилова свидетельствует о том, что Москва, возможно, подходит к осознанию следующего: с ростом кровопролития и очевидным ослаблением властной хватки Асада, России придется изменить свою позицию и, в конечном итоге, допустить уход Асада.
Однако любая смена российской позиции будет, несомненно, оправдана – по крайней мере, в представлении Кремля – уверенностью в том, что на протяжении последних четырнадцати трагических месяцев Путин делал важное дело.