Попытается ли Москва остановить операцию Запада против режима Асада?
Министр иностранных дел России Сергей Лавров призвал Запад не повторять ошибок прошлого и воздержаться от применения вооруженной силы против Сирии. Между тем, по сообщениям российских СМИ, Москва также наращивает военное присутствие в регионе, планируя откомандировать в восточную часть Средиземного моря противолодочный корабль и ракетный крейсер.
В четверг 29 августа новый президент Ирана Хассан Роухани также заявил о готовности Тегерана к сотрудничеству с Россией во имя предотвращения военной операции против режима Башара Асада.
По мнению вашингтонских экспертов, Россия, однако, не собирается воевать за Сирию.
«Не думаю, что Россия сделает ради Сирии что-либо, что подвергнет ее риску, – тем более для того, чтобы просто что-то доказать. Это бессмысленно, – считает Клиффорд Гэдди, эксперт из Институт Брукингса. – Думаю, что до сих пор вся российская политика в отношении Асада и Сирии основывалась на стремлении защитить Россию от возможных негативных последствий всего, что там происходит.
Так что нелогично, чтобы Россия по своей инициативе сделала что-либо, что ей навредит. Я убежден, что им не нравится то, что они ничего не могут сделать. Но они не смогут изменить ситуацию и помешать Западу атаковать, и они уже заранее сказали, что это будет ошибкой. То же самое они говорили по поводу Ливии и Ирака».
Гэдди убежден также, что саммит «Большой двадцатки» в Санкт- Петербурге пройдет без помех. «Путин никогда не отменит этот саммит, – полагает аналитик. – Мне кажется, он попытается провести его как можно более нормально, не даст кризису отразиться на нем».
Президент Центра глобальных интересов Николай Злобин сказал корреспонденту Русской службы «Голоса Америки», что, по его мнению, реакция России будет спокойной, поскольку дипломатическая игра уже проиграна.
«Любая истерическая реакция Кремля только испортит ситуацию международных отношений России, – полагает эксперт. – Проигранные игры надо принимать. Я согласен с тем, что ситуация в Сирии, если будет военная атака Запада, не в интересах в России, но сейчас надо делать хорошую мину при плохой игре и попытаться сохранить интеллигентный уровень разговора с США и с западом в целом.
Как раз «Большая двадцатка» может быть тем полем, где Путин покажет, что он выше всех этих драм, истерик и эмоциональных качелей. Если ему это удастся, то, мне кажется, международное отношение к нему может измениться в позитивную сторону. Если он ударится в другую сторону, то это будет большой ущерб для его имиджа и внутри страны, и за рубежом».
Профессор Анджела Стент, глава Центра евразийских, российских и восточно-европейских исследований Джорджтаунского университета, не сомневается, что атака Запада против Сирии еще больше осложнит отношения США и России, но что сотрудничество между странами продолжится.
«Россияне изначально рассчитали, что Асад может выиграть, и мне кажется, до сих пор так думают, – констатирует Стент. – Они не испытывают большой любви к сирийскому режиму, однако исламистские альтернативы, по их мнению, гораздо хуже. В Кремле все же предпочитают иметь дело с секулярными авторитарными режимами в этом регионе. Встреча президентов Обамы и Путина на полях «двадцатки» может состояться, но повестка дня существенно сократилась.
На данном этапе трудно назвать темы, где мы можем достичь прогресса, разве что предотвратить ухудшение ситуации. Сотрудничество между странами продолжится: США и России нужно продолжать обсуждать Иран, Афганистан, борьбу с терроризмом, однако вряд ли это будет происходить на президентском уровне».
По мнению Стент, в отношении США и России вообще наблюдается цикличность: «Отношения стали хуже после бомбежки Косово, они станут хуже и после бомбежки Сирии. Что касается «перезагрузки», то российские власти никогда не скрывали, что эта политика характеризует американскую сторону, являясь попыткой исправить ошибки администрации Джорджа Буша».
«Сейчас отношения находятся не в худшей точке, – продолжает Стент, – но президент Путин явно посылает США противоречивые сигналы. Чего хотят в Москве? Даже перед тем, как Эдвард Сноуден приземлился в Шереметьево, в Кремле не слишком реагировали на американские инициативы укрепления отношений, так что сейчас самое время объявить паузу.
Они разрешили Сноудену остаться в России при условии, что он не будет продолжать вредить американским партнерам. Но, с другой стороны, его сравнивают с Сахаровым. Путин говорит, что заинтересован в американских инвестициях в российскую экономику, но это вряд ли возможно без серьезных шагов по модернизации экономики, юридической системы».
Стивен Пайфер, старший научный сотрудник Центра США и Европы Института Брукингса, считает, что «перезагрузка» была удачной инициативой, позволившей администрации Обамы достичь важных целей – нового соглашения о сокращении ядерных арсеналов, санкций в отношении Ирана, сотрудничства по Афганистану. «Но думаю, – отмечает Пайфер, – что внешняя политика Путина по многом диктуется соображениями внутренней.
Я думаю, что его антиамериканизм проистекает из того, что он пришел к выводу, что он и так уже потерял средний класс, тогда как среди более консервативной части населения антиамериканизм довольно популярен. При этом,на мой взгляд, в Кремле все же были неприятно удивлены отменой московского саммита президентов. Оттого и настаивали на том, что он был «отложен», а не «отменен». Интересно будет посмотреть, какой тон он решит задать на саммите «двадцатки», принимая лидеров США, Великобритании и Франции».
В четверг 29 августа новый президент Ирана Хассан Роухани также заявил о готовности Тегерана к сотрудничеству с Россией во имя предотвращения военной операции против режима Башара Асада.
По мнению вашингтонских экспертов, Россия, однако, не собирается воевать за Сирию.
«Не думаю, что Россия сделает ради Сирии что-либо, что подвергнет ее риску, – тем более для того, чтобы просто что-то доказать. Это бессмысленно, – считает Клиффорд Гэдди, эксперт из Институт Брукингса. – Думаю, что до сих пор вся российская политика в отношении Асада и Сирии основывалась на стремлении защитить Россию от возможных негативных последствий всего, что там происходит.
Так что нелогично, чтобы Россия по своей инициативе сделала что-либо, что ей навредит. Я убежден, что им не нравится то, что они ничего не могут сделать. Но они не смогут изменить ситуацию и помешать Западу атаковать, и они уже заранее сказали, что это будет ошибкой. То же самое они говорили по поводу Ливии и Ирака».
Гэдди убежден также, что саммит «Большой двадцатки» в Санкт- Петербурге пройдет без помех. «Путин никогда не отменит этот саммит, – полагает аналитик. – Мне кажется, он попытается провести его как можно более нормально, не даст кризису отразиться на нем».
Президент Центра глобальных интересов Николай Злобин сказал корреспонденту Русской службы «Голоса Америки», что, по его мнению, реакция России будет спокойной, поскольку дипломатическая игра уже проиграна.
«Любая истерическая реакция Кремля только испортит ситуацию международных отношений России, – полагает эксперт. – Проигранные игры надо принимать. Я согласен с тем, что ситуация в Сирии, если будет военная атака Запада, не в интересах в России, но сейчас надо делать хорошую мину при плохой игре и попытаться сохранить интеллигентный уровень разговора с США и с западом в целом.
Как раз «Большая двадцатка» может быть тем полем, где Путин покажет, что он выше всех этих драм, истерик и эмоциональных качелей. Если ему это удастся, то, мне кажется, международное отношение к нему может измениться в позитивную сторону. Если он ударится в другую сторону, то это будет большой ущерб для его имиджа и внутри страны, и за рубежом».
Профессор Анджела Стент, глава Центра евразийских, российских и восточно-европейских исследований Джорджтаунского университета, не сомневается, что атака Запада против Сирии еще больше осложнит отношения США и России, но что сотрудничество между странами продолжится.
«Россияне изначально рассчитали, что Асад может выиграть, и мне кажется, до сих пор так думают, – констатирует Стент. – Они не испытывают большой любви к сирийскому режиму, однако исламистские альтернативы, по их мнению, гораздо хуже. В Кремле все же предпочитают иметь дело с секулярными авторитарными режимами в этом регионе. Встреча президентов Обамы и Путина на полях «двадцатки» может состояться, но повестка дня существенно сократилась.
На данном этапе трудно назвать темы, где мы можем достичь прогресса, разве что предотвратить ухудшение ситуации. Сотрудничество между странами продолжится: США и России нужно продолжать обсуждать Иран, Афганистан, борьбу с терроризмом, однако вряд ли это будет происходить на президентском уровне».
По мнению Стент, в отношении США и России вообще наблюдается цикличность: «Отношения стали хуже после бомбежки Косово, они станут хуже и после бомбежки Сирии. Что касается «перезагрузки», то российские власти никогда не скрывали, что эта политика характеризует американскую сторону, являясь попыткой исправить ошибки администрации Джорджа Буша».
«Сейчас отношения находятся не в худшей точке, – продолжает Стент, – но президент Путин явно посылает США противоречивые сигналы. Чего хотят в Москве? Даже перед тем, как Эдвард Сноуден приземлился в Шереметьево, в Кремле не слишком реагировали на американские инициативы укрепления отношений, так что сейчас самое время объявить паузу.
Они разрешили Сноудену остаться в России при условии, что он не будет продолжать вредить американским партнерам. Но, с другой стороны, его сравнивают с Сахаровым. Путин говорит, что заинтересован в американских инвестициях в российскую экономику, но это вряд ли возможно без серьезных шагов по модернизации экономики, юридической системы».
Стивен Пайфер, старший научный сотрудник Центра США и Европы Института Брукингса, считает, что «перезагрузка» была удачной инициативой, позволившей администрации Обамы достичь важных целей – нового соглашения о сокращении ядерных арсеналов, санкций в отношении Ирана, сотрудничства по Афганистану. «Но думаю, – отмечает Пайфер, – что внешняя политика Путина по многом диктуется соображениями внутренней.
Я думаю, что его антиамериканизм проистекает из того, что он пришел к выводу, что он и так уже потерял средний класс, тогда как среди более консервативной части населения антиамериканизм довольно популярен. При этом,на мой взгляд, в Кремле все же были неприятно удивлены отменой московского саммита президентов. Оттого и настаивали на том, что он был «отложен», а не «отменен». Интересно будет посмотреть, какой тон он решит задать на саммите «двадцатки», принимая лидеров США, Великобритании и Франции».