«История глазами Крокодила. ХХ век» – серия книг,в которой заметные события и явления жизни в СССР и мире, с 1922 по 1992 год, описаны с помощью карикатур и фельетонов из главного советского сатирического журнала "Крокодил". Как сообщила из Москвы «Голосу Америки» продюсер проекта Александра Ливергант, уникальное 12-томное издание, состоящее из четырех выпусков, близится к завершению.
В каждом выпуске три тома — «События», «Люди», «Слова». Редакторы и авторы издания отобрали главные, по их мнению, события прошлого века, людей, которые принимали в них участие, и тексты, без которых не понять то время, подобрали к ним карикатуры и фельетоны из архива журнала и написали комментарии. Среди авторов – Людмила Петрушевская, Лев Рубинштейн, Юз Алешковский, Леонид Десятников, Александр Кабаков, Михаил Ефремов, Ясен Засурский, Анатолий Гладилин, Андрей Бильжо, Гарик Сукачев и многие другие.
В качестве главного редактора серии выступил известный российский журналист Сергей Мостовщиков. В свое время он придумал журналы «Столица» и «Большой город», был главным редактором «Крокодила» в середине 2000-х. С ним по телефону побеседовал корреспондент Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Сергей, как возникла идея этого масштабного и, наверное, очень сложного проекта?
Сергей Мостовщиков: Возникла очень естественным способом. В нашем распоряжении был архив журнала «Крокодил», не только в физическом, но и в цифровом исполнении. Нам хотелось, в-первых, погрузиться в оставленные предыдущими поколениями откровения. При этом мы не хотели заниматься буквальным репринтом журнала. Нам хотелось поговорить о прошлом веке, как-то его систематизировать, попытаться его понять.
О.С.: Вы говорите: «мы», «нам». Кто это? Представьте, пожалуйста, инициаторов проекта.
С.М.: Группа товарищей-журналистов. Как говорится, коллектив единомышленников. Я какое-то время редактировал «Крокодил», пытался возвращать его к жизни. С ребятами из издательского бизнеса договорились. История несложная.
О.С.: А почему, кстати, новый «Крокодил» не прижился, заглох?
С.М.: С точки зрения бизнеса проигрышное было решение. Мы пытались как-то сработаться с отечественной розницей, но нас просто оставляли без штанов. А объективно говоря, умер язык как способ передачи информации. Я имею в виду язык русскоязычной сатиры и карикатуры.
О.С.: Возникнув в начале 20-х годов, «Крокодил», как главный сатирический журнал Советского Союза, все эти десятилетия выполнял политический и пропагандистский заказ КПСС. Что вам в этой истории было интересней всего?
С.М.: «Крокодил» оказался гораздо шире поставленных перед ним пропагандистских задач. Не забывайте, что когда он возник, в стране выпускалось порядка ста пятидесяти сатирических и юмористических изданий. Эту богатую культурную традицию нельзя недооценивать. Конечно, «Крокодил» находился на особом положении как приложение к газете «Правда» и довольно щедро финансировался коммунистической партией. Вначале он был дерзкий, смелый, по духу рабоче-крестьянский. В 30-е годы чувствовалась растерянность. Война сильно повлияла, изменила подходы. Затем последовал период романтики, в журнал пришли крепкие художники, появились рисунки мирового класса. Ну а финальная стадия стала временем пошлости и доносов. В общем, пройден большой путь.
О.С.: Интересно, а как возникло название «Крокодил»?
С.М.: Группа журналистов сидела всю ночь, пытаясь придумать название. А утром пришла уборщица и стала кричать: «Накурили как крокодилы!». Это одна из легенд. А вообще-то крокодил – сакральное для России существо. Ведь и в Волге они когда-то водились.
О.С.: Много внимания в вашем проекте уделено внешнеполитической пропаганде «Крокодила» и сатирическому обличению Америки и Запада. В качестве главных комментаторов у вас выступают Михаил Гусман (первый заместитель директора ИТАР-ТАСС. – О.С.) и Михаил Таратута (тележурналист, автор популярного телецикла об Америке. – О.С.). Если первый большей частью снисходительно иронизирует, что несколько двусмысленно, учитывая его статус государственного пропагандиста, то второй занимается добросовестным ликбезом, стремясь оспорить стереотипы антиамериканизма. Почему вы выбрали именно их?
С.М.: Круг наших комментаторов гораздо шире. Мы выбирали людей разных возрастов, подходов, взглядов. Нам важны полифоничность, эклектичность, поскольку эклектична вся наша жизнь. А главный критерий – чтобы у комментатора в голове была хоть какая-нибудь мысль. Тех, кто без мысли, мы обходили стороной.
О.С.: В Америке несколько лет назад вышла видеоантология советской анимационной сатиры из коллекции «Союзмультфильма». Сравнивая подходы, я обратил внимание, что у американского проекта прослеживается четкое отношение к материалу как к сугубо историческому. Такой, знаете, объективистский подход естествоиспытателя, который препарирует лягушку в сугубо научных целях. У вас – другая ситуация. В России вовсе не произошло расчета с советским, коммунистическим прошлым. Более того, это прошлое, что особенно заметно в последнее время, громко заявляет о себе, фактически возвращается. Не кажется ли вам этот новый контекст несколько странным и даже сюрреалистическим для анализа истории «Крокодила»?
С.М.: Никакой прямой связи не существует. Мы с самого начала четко договорились, что никак не рефлексируем по поводу прошлого. Мы просто пытаемся прочесть скрижали, нам оставленные. Да, у нас есть некий опыт, но мы стараемся ничего от себя не добавлять. Материал сложный, он требует определенного культурного навыка, а этот опыт фактически утрачен. Что касается настоящего, то это тема отдельной беседы. Если коротко, то коды и традиции умерли, они уже не работают. Происходит великое умирание.
О.С.: Мне мешает с вами согласиться то, что я вижу в Интернете. А вижу я, как в российской глубинке сжигают чучело Обамы, а МИД России продуцирует заявления, написанные языком советского агитпропа. Поэтому мне трудно принять замглавы нынешнего ТАССа в качестве ироничного комментатора советских клише. Не кажется ли вам, что смешение прошлого и настоящего несколько спутало вам карты?
С.М.: Я, наверное, плохо объясняю. В моей голове прошлое и настоящее не есть нечто общее, это разные сущности. В советское время не сжигали чучела американских президентов. Можно смотреть несатирические программы российского телевидения и смеяться до упаду, например, над заявлениями депутата Мизулиной. Нынешняя эпоха не наследует советской. Она совершенно другая. Общее – русский язык, хотя и язык тот умер с распадом СССР. Русский язык всегда был животворящим болотом, а сегодня оно высушено. Реальность сегодня круче любой сатиры, потребности в которой практически нет. Если Кремль сегодня решит выпускать сатирический журнал, ничего не выйдет, это бессмысленная затея.
О.С.: Как вы оцениваете нынешнюю российскую журналистику?
С.М.: Состояние ее плачевно. Что сказать, если самая влиятельная и тиражная газета в стране – «Вестник ЗОЖ», то есть здорового образа жизни, где пишут, как лечиться струей бобра или обнимая березу. Я не буду говорить об оглуплении и цензуре, это очевидно. Произошел большой цивилизационный слом. Русский язык утратил свои важные функции. Прессы просто нет. Вот такое состояние.
О.С.: На кого рассчитано ваше издание?
С.М.: На людей неленивых и любопытных. Но жизнь может внести коррективы. Мы рассчитываем на тех, кто готов пропустить через себя огромное количество изображений не самых приятных и даже вовсе неприятных. Простите за пафос, мы взяли на себя адский труд, чтобы сохранить наследие «Крокодила» как национальное достояние. Мы прошли этот непростой путь, мы просмотрели невероятное количество этих совершенно не смешных образов не ради ностальгии или чего-то еще, а ради себя самих. Как говорил мой покойный папа, «с годами привыкаешь к горечи».