Мы отправились в вашингтонский Национальный музей африканского искусства на съемку сюжета о мультикультурализме – мероприятие анонсировалось как диалог культур в искусстве. Предполагалась в общем-то стандартная «картинка»: пресс-конференция, интервью, экспонаты музея…
И все шло как по «нагаданному».
Пламенно выступили кураторы, их поддержали организаторы. Наконец из аудитории публика перебралась в холл, поближе к искусству и напиткам. И тут в атмосфере «заискрило», пахнуло грозой: появился ди-джей и в ритм запущенной музыки закрутился-завертелся на фоне слайд-шоу. Эффектный такой ди-джей с наушником… на лбу. Потом ударили в бубен… и через минуту из колонок шарахнуло по-настоящему: агого, бонго, беримбау – ударные.
Праздно закусывающий народ сначала ломанулся к центру танцпола, потом в диком восторге, улюлюкая и визжа, рассыпался в стороны. То, что я увидел в следующее мгновение, было не что иное, как бразильский карнавал в миниатюре. Знаменитый карнавал в Рио.
Под грохот ударных на маленький квадрат в центр зала выпорхнули «птицы-девицы» в невероятном оперении – жар-птицы, «птицы счастья завтрашнего дня», и разразилась самба. Для описания увиденного подходят эпитеты исключительно в превосходных степенях – это я о танце и девушках – мужчины меня поймут.
Через пять минут «самба-терапии» (поднятие настроения и жизненного тонуса в зажигательном танце), мультикультурализм как тема для музея Африки проступил сам собой – «дети разных народов»: самба, румба, ча-ча-ча… и даже гопак – сам видел, да снять не успел. И это все в тему: когда в одном отдельно взятом музее вдруг оказалось, что танцуют все, каждый свое, каждый по-своему, но все вместе… Что это? Мультикультурализм?