«Коррупция – это тоже одна из форм связи между народом и теми, кто им управляет», – заметил американский политолог Пол Гобл, обращаясь к участникам семинара, посвященного борьбе с коррупцией в сегодняшней России. Семинар проходил в Школе высших международных исследований имени Пола Нитце при вашингтонском Университете Джонса Хопкинса, и неудивительно, что участники обсуждения решили не ограничиваться сугубо правовыми сторонами проблемы, обратив внимание в первую очередь на ее политический контекст.
Как оценить смысл антикоррупционных заявлений президента Медведева? По мнению Итана Бергера – адьюнкт-профессора Джорджтаунского университета и сотрудника Центра по предотвращению преступлений в Воллогонге (Австралия), сделать это можно лишь, обратившись к тому, что происходило на российской политической сцене перед приходом к власти Владимира Путина. И, в частности, – к фигуре Сергея Степашина, некогда стоявшего во главе российского МВД, а в канун второй чеченской войны возглавившего кабинет министров. Тогда, летом девяносто девятого, Степашин, как подчеркивает Бергер, выступал за диалог с самыми различными силами на Кавказе. Власть в тот момент была, однако, обеспокоена не одними лишь кавказскими проблемами: в адрес тогдашнего главы государства звучали обвинения в коррупции, и Борис Ельцин стремился, по словам аналитика, обеспечить иммунитет от возможного судебного преследования как себе самому, так и своей семье. И то, и другое гарантировал Владимир Путин – и именно это обстоятельство, по словам Бергера, сыграло ключевую роль в восхождении будущего президента к вершине исполнительной власти в стране.
В результате, подчеркивает аналитик, главой государства стал представитель спецслужб – с присущим ему мировоззрением. Что, по его мнению, не утратило своего значения и сегодня. Ибо именно интеллектуальный, мировоззренческий характер носят, по словам Итана Бергера, различия между Владимиром Путиным и Дмитрием Медведевым – выходцем из профессорской семьи и юристом по профессии.
Существенно и другое: в наши дни, когда не сбылись связанные с именем Путина надежды на стабилизацию российского общества, эти различия могут, по мнению Бергера, приобрести решающее значение. Один из возможных сценариев дальнейшего развития событий правовед связывает с перспективой союза Дмитрия Медведева и Сергея Степашина, занимающего пост председателя Счетной палаты. По словам Итана Бергера, не исключено, что в один прекрасный день президент предложит премьер-министру уйти в отставку, тем более что прецедент создания юридического иммунитета уже существует…
Политологи, изучающие современную Россию, зачастую склонны игнорировать все, что происходило в этой стране до 1991 года, констатирует Пол Гобл. Этим, продолжает он, и объясняется их беспредельная доверчивость к политическим клише: слыша знакомый термин, они, как правило, не сомневаются в том, что в России он означает то же самое, что и на Западе.
По словам политолога, это относится не только к частностям, но к таким ключевым понятиям политической жизни, как государство. И в первую очередь – потому, что, как считает Гобл, российской культуре неизвестно различие между общественной (public) и частной (private) сферами. «Хозяин земли русской» – так последний русский самодержец Николай Второй ответил на вопрос о своей профессии. Примечательно, продолжает аналитик, что и в послереволюционной России все основные политические решения принимались аппаратом КПСС, официально даже не являвшейся государственным учреждением. Впрочем, указывает Гобл, и государство, сложившееся после 1991, представляет собой не «общее дело» (res publica), служащее интересам граждан, но корпорацию, преследующую собственные цели.
Этим обстоятельством, по мнению политолога, объясняется не только невозможность для верховного лидера оставить свой пост, но и то, что основным методом политической борьбы в российском обществе стали не свободные выборы, но прямое использование экономических ресурсов в политических целях.
… Чем же обусловлен корпоративный характер российской государственности? Если Пол Гобл связывает его с особенностями российской культуры (даже русское слово «частный» вовсе не является аналогом английского «private»), то, по мнению московского историка и этнографа Юрия Семенова ссылаться на российскую самобытность в данном случае не приходится. «Наша нынешняя система, – сказал он в телефонном интервью Русской службе «Голоса Америки», – в значительной степени унаследована от советской власти. И, что не менее существенно, она представляет собой своеобразный вариант того, что Маркс в свое время назвал азиатским способом производства. Сущность этой экономической системы – в том, что собственником средств производства является целый класс: все его представители, вместе взятые, но не каждый в отдельности». «Неудивительно, – отмечает Юрий Семенов, – что при этом основная часть господствующего класса совпадает с госаппаратом. Представляющим собой иерархически организованную корпорацию».
«Так было при Сталине, – продолжает историк. – А теперь? В наши дни произошло то, что уже много раз происходило в самых разных странах: наряду с этими отношениями возникли и другие, новые; появился другой класс, появилась персональная собственность, – и вот этот-то новый класс начинает обирать иерархия, унаследованная нами от прошлого. Вот это и есть то, что у нас именуется коррупцией. Отсюда и ее размах: около двух лет назад масштабы коррупции в стране составляли, по заявлению заместителя генерального прокурора, 260 миллиардов долларов, а сегодня, судя по прессе, – все триста…»
«Иными словами, у нас сложилось своеобразное «двухэтажное» общество, – считает Юрий Семенов. – И общество это вовсе не уникально: нечто подобное наблюдалось, например, в абсолютистской Франции. И вот результат: при Людовике Четырнадцатом коррупция достигла таких масштабов, что позднее пришлось создать специальную Палату правосудия – для борьбы с ней. Впрочем, впоследствии выяснилось: злоупотребления так распространились, что борьба с ними может привести к социальным потрясениям…»
… Итак, дискуссии о природе коррупции в России продолжаются. Зачастую перерастая в споры о судьбах самой российской государственности. Как заметил, подытоживая обсуждение в школе имени Пола Нитце, Пол Гобл, «россиянам необходимо правовое государство. Однако можно выразить эту мысль и точнее: первоочередной задачей для России является формирование современных государственных институтов в самом строгом смысле слова».
Читайте также:
Бизнес начал борьбу с коррупцией в России