МОСКВА – Каждый месяц в России подвергаются наказанию более ста человек только по статье о публичной демонстрации запрещенной символики, указывается в докладе Международной правозащитной группы «Агора» «Россия против Истории. Наказание за пересмотр». По данным исследования, в стране также значительно возросло количество административных и уголовных наказаний за «пересмотр истории».
«Расширение практики преследования за свободное обсуждение вопросов истории и использование исторических параллелей происходило одновременно с ужесточением законодательства, а также фактическим введением государственной монополии на оценку некоторых важных исторических событий, используемой в качестве пропаганды», - говорится в докладе.
В повышенной зоне риска находится интерпретация событий прошлого века, в особенности Второй мировой войны и роли в ней СССР, подчеркивают авторы исследования. Число дел по этой статье о публичной демонстрации запрещенной символики с 2012 года возросло в девять раз и затронуло 6,6 тысяч человек, а арестовывать по ней стали в десять раз чаще.
Кроме того, авторы доклада зафиксировали трудности с допуском в архивы и многочисленные факты преследований за высказывания на исторические темы. Это выражается, например, не только в лишении научных степеней, но и в возбуждении уголовных дел, причем в последнее время эта тенденция постоянно усиливается. По мнению исследователей, это, в частности, связано с реализуемой государством сакрализацией победы во Второй мировой войне.
Русская служба «Голоса Америки» попросила прокомментировать ситуацию профессора Андрея Зубова. Профессор Зубов в 2014 году был уволен из МГИМО из-за критики действий путинского режима.
По его мнению, такой вакханалии на историческом поприще не было даже в советское время, если брать послесталинский период.
«Конечно, на нейтральные темы, которые касаются, допустим, средневековья, сегодня мало кто обращает внимания, - добавил он. - Скажем, про производство хлеба в Тверской губернии во второй половине 19 века можно писать совершенно свободно по материалам земской статистики. Но все, что связано идеей патриотизма и борьбы с внешним врагом, становится канонической формой, которую нельзя трактовать иначе, чем в советских учебниках.
И здесь даже не важно – это война с Наполеоном или Гитлером. В лучшем случае тебя не опубликуют (если ты выразился не в унисон с установкой властей), в худшем – привлекут к ответственности, объявят экстремистом. У меня перед глазами просто целый ряд таких примеров.
Виктор Владимиров: Поделитесь, пожалуйста, как все проходит на практике и с чего, собственно, началось?
Андрей Зубов: Всем известно, что молодого человека из Перми, господина Лузгина, обвинили и оштрафовали на 200 тысяч рублей лишь за то, что он сказал, что Гитлер и Сталин равно ответственны за развязывание Второй мировой войны. А ведь, по сути, это доказанный научный факт. В Мурманске пытались оштрафовать человека за то, что он выложил в соцсети кадр из сериала «Семнадцать мгновений весны», где у героя фильма была на руке повязка со свастикой. То, что было нормой отражения реальности в СССР, теперь может стать предлогом для судебного преследования.
То есть, дело доходит уже до абсурда. Вообще, после того, как в 2009 году была создана комиссии по борьбе с фальсификациями истории, я, к примеру, сразу стал объектом ее пристального внимания, поскольку именно тогда у нас вышел двухтомник «История России. ХХ век» с несоветскими, так скажем, трактовками событий. Затем начались преследования, которые, в первую очередь, коснулись ученых, работавших с архивными документами о немецких военнопленных в Советском Союзе.
Им не только запретили работать, но даже обвинили их в подкупе чиновников, работников архива. По этому поводу были заведены уголовные дела в Архангельской области. Это первая ласточка. А теперь таких ласточек полным-полно.
Моему соавтору по труду «История России. ХХ век» Кириллу Александрову не утвердили докторскую диссертацию, которая была защищена в Санкт-Петербурге по теме «офицерский корпус армии Власова». В ней ученый отнюдь не воспевал власовцев, но и не клеймил их позором. Это было объективное научное исследование, безусловно, важного вопроса нашей новейшей истории. Потом он выступал с лекцией о послевоенном вооруженном сопротивлении в Украине сталинской власти, за что суд обвинил его в экстремизме. Попытка контролировать выступления на исторические темы приобретает все более и более изощренные формы преследования. Вспомним очень характерное в этом смысле дело Юрия Дмитриева (правозащитника) из Петрозаводска. Подобных дел, увы, много.
В.В.: С чем вы это связываете и каковы ваши прогнозы на будущее?
А.З.: Власть пытается навязать свою, при этом совершенно советскую, сталинско-ждановскую концепцию истории. Это такой узкий патриотизм, «квасной», переходящий в советско-сталинский. В Кремле еще приемлют как положительный факт генералов Скобелева и Брусилова, но категорически не приемлют «белую» борьбу, борьбу с большевиками и НКВД.
Ситуация будет только ухудшаться. Потому что здесь играет роль и возраст президента. Наблюдается все более и более беззастенчивое скатывание идеологии в оправдание чекизма, сталинизма. То, чем путинская власть дорожила с самого начала, но скрывала, теперь это уже проявляется вовне. Как говорил Достоевский, заголимся, все покажем. Снимают фильмы, которые воспевают мудрых чекистов, всячески пытаются затереть память о массовых репрессиях или как-то оправдать их. В общество пускаются идиотские слухи о той же Катыни, как о преступлении немцев или «мести» Сталина полякам за «Чудо на Висле» 1920 года. Очередной раз пытаются на уровне общественного мнения ревизировать идею об уничтожении поляков НКВД по прямому указанию Сталина и Берии в апреле 1940 года.
Словом, ничего не меняется. Очень хорошо помню фотографии Сталина на ХIХ съезде компартии (1951 год). Сидит, прикрыв глаза, старый, обрюзгший, уставший от жизни человек. Но этот же человек в то же время мечтал развязать Третью мировую войну и начал погромы среди евреев – «дело врачей». Так что этот старый человек был еще полон разрушительной энергии. Примерно то же самое и тут. Созидательного ничего не просматривается, а разрушительная энергия, в том числе и в области истории, все более и более заметна.