В американской президентской гонке российский лидер Владимир Путин предстал как символ слабоcти внешней политики президента Барака Обамы, критикуемого республиканским кандидатами за слишком мягкий, по их мнению, подход к Кремлю. Путин – также легкий путь к критике бывшего госсекретаря США Хиллари Клинтон – вероятного кандидата от Демократической партии на выборах в ноябре 2016 года.
С его щеголяньем голым торсом и коварными геополитическими поступками Путин – легкая мишень. Он – человек, агрессия которого против Украины и аннексия Крыма воскресили напряженность «холодной войны», окончание которой в конце 1980-х республиканцы ставят в заслугу своему герою – президенту Рональду Рейгану.
«Путин пытается продать образ сильного лидера», – заявил Reuters республиканский кандидат в президенты Линдси Грэм, бывший сенатор от штата Северная Каролина. – У него своя марка, она заключается в том, чтобы прямо в лицо заявлять – “Мы не позволим Западу давить на нас”»,
Ни один из иностранных лидеров не вызывает большей критики со стороны республиканцев, чем Путин. Послание республиканских кандидатов четкое – если кто-то из нас будет избран, американо-российские отношения станут еще более негативными.
«Я думаю, это вызовет резонанс среди республиканских избирателей, – сказал Дэвид Йепсен, директор Института общественной политики имения Пола Саймона при Университете южного Иллинойса. – Существует реальная обеспокоенность по поводу настоящих целей Путина».
Республиканцам помогает то обстоятельство, что 62-летний бывший офицер КГБ глубоко непопулярен в Соединенных Штатах. Опрос общественного мнения, проведенный в феврале внепартийным Центром исследований Pew Research Center, показал, что 70% американцев негативно относятся к Путину.
Внешняя политика не всегда занимает ключевое место в президентских выборах США. Проводимое каждые четыре года голосование обычно зависит от состояния американской экономки. В этот раз республиканцы эксплуатируют повседневную барабанную дробь мировых новостей: обезглавливания ИГ на Ближнем Востоке, претензии Китая по спорным водам, игра России мускулами.
С учетом турбулентного состояния дел, республиканцы верят, что тема «Путин – Бугимен» – эффективно служит в качестве способа сплочения сторонников партии.
В Москве пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков заявил, что Путин способен выдерживать жар критики до тех пор, пока она не «перейдет границы разумного и не станет оскорбительной».
«К сожалению, возможно, впервые за всю современную историю, мы видим, как российско-американские двусторонние отношения приносятся в жертву на алтарь избирательной кампании, используются как инструмент кампании», – заявил Песков.
«Немного подергаться»
Джеб Буш, намеренный вскоре объявить о вступлении в президентскую гонку, заявил, что хотел бы заставить Путина «слегка подергаться».
Он подтвердит послание о более жесткой внешней политике по отношению к России во время своей поездки на этой неделе в Германию, Польшу и Эстонию.
Другой кандидат, бывший исполнительный директор компании Hewlett-Packard Кэрли Фиорина называет Путина «плохим парнем». Она хвастается своей встречей лицом к лицу с Путиным в 2001 году, чтобы поддержать заявку на обладание внешнеполитической хваткой.
Путин был единственным иностранным лидером, которого бывший губернатор Техаса Рик Перри отметил в речи, анонсируя во вторник выдвижение своей кандидатуры на президентские выборы.
«Владимир Путин использует энергоресурсы, чтобы удерживать наших союзников в заложниках, – сказал он. – Если энергетика используется как оружие, то я скажу, что Америка должна обладать бОльшим арсеналом».
Республиканцы пытаются привязать свою критику Путина к внешнеполитическому багажу Клинтон, проводившей в качестве шефа американской дипломатии политику Обамы по «перезагрузке» отношений с Москвой с 2009. Республиканцы считают, что Обама и Клинтон ослабили, хотя должны были усилить, давление на Путина.
«Она – буквально доставила кнопку перезагрузки в Кремль», – сказал Перри в апреле. Республиканские кандидаты в целом одобряют усиление экономических санкций против России, поставку оружия и экономической помощи в Украину, усиление обороноспособности НАТО, в особенности в Польше и странах Балтии, а также увеличение американского экспорта газа для ослабления зависимости Европы от российского газа.
Обама ввел несколько раундов санкций против Москвы совместно с европейскими союзниками, однако он воздерживается от массированного возмездия из уважения к опасениям европейцев по поводу того, что слишком жесткие меры могут спровоцировать месть Путина.
Отношения с Россией были натянуты и при президенте Буше, однако действия Путина в Украине и реакция Обамы и Европы привели к наихудшей напряженности между Западом и Востоком со времен «холодной войны».
Ничто не смогло разубедить Путина, выглядящего равнодушным, удивленным и, возможно, даже политически ободренным в ответ на осуждение Запада.
«Президент боится провоцировать Владимира Путина, – заявил Reuters сенатор Джон Маккейн, кандидат в президенты от Республиканской партии в 2008 году. – Путин и не думает останавливаться, потому что он не заплатил должную цену за свою агрессию».
Внешнеполитические советники кампании говорят, что Путина в критикуют в отдельности с тем, чтобы обособить его от российкого народа, который может разделять или не разделять взгляды своего лидера на мир.
«Тактическое обособление Путина лучше, чем обвинения "России в отвратительной политике”, – сказал бывший посол США в Украине Джон Хербст, неофициальный советник кандидатов-республиканцев. – Таким образом, можно избежать отчуждения целой страны».
Майкл Макфол, служивший послом США в России во время первого президентского срока Обамы, говорит, что аргументы республиканцев ошибочны и что перезагрузка принесла ощутимые выгоды: новый договор по контролю над вооружениями, санкции против Ирана, открытие маршрута поставок для американских войск в Афганистане.
Вместе с тем он отмечает, что обособление Путина для критики – оправдано, так как Россия взяла агрессивный крен после того, как Путин вернулся в президентское кресло в 2012 году, сменив в нем Дмитрия Медведева.
«Несколько лет назад у нас с русскими был период сотрудничества, – сказал Макфол. – Теперь мы, возможно, переживаем один из самых конфронтационных периодов со времен разгара ''холодной войны''».