Джеффри Манкофф о разнице между Путиным-премьером и Путиным-президентом
ВАШИНГТОН —
В чем реальные проблемы Кремля, и как Владимир Путин видит будущее России – в интервью с Джеффри Манкоффом, заместителем директора программ Евразии и России в вашингтонском Центре стратегических и международных исследований (Jeffrey Mankoff, CSIS).
Последние два года Джеффри Манкофф – член дискуссионного клуба «Валдай», в рамках которого происходят встречи с Владимиром Путиным.
Фатима Тлисова: Господин Манкофф, какие у вас остались впечатления от встречи на прошлой неделе с президентом России Владимиром Путиным в рамках дискуссионного клуба «Валдай»?
Джеффри Манкофф: Это моя вторая встреча с Владимиром Путиным, и по сравнению с прошлым годом, эта встреча носила совершенно другой формат. К примеру, все вопросы были записаны заранее, нам велели фокусироваться исключительно на экономике.
Ф.Т.: Все ваши вопросы были утверждены или какие-то отклонены?
Дж.М.: Скажем так, вопросы были отфильтрованы. Иностранные участники собрались вместе и обсудили вопросы, но администрация и пресс-служба президента сказали нам, что президент ответит только на экономические вопросы. В итоге, все вопросы, которые были одобрены, касались исключительно экономики.
Ф.Т.: Какое у вас сложилось в этот раз впечатление о Владимире Путине по сравнению с прошлым годом?
Дж.М.: В прошлом году мы встречались с Владимиром Путиным в качестве премьер-министра. Если сравнивать эти две встречи, то в этот раз ответы президента не изобиловали деталями, как год назад. Он отвечал, как бы правильнее выразиться – очень поверхностно. А так как формат установили заранее, у нас не было возможности задавать дополнительные вопросы. Слушая его, у меня сложилось ощущение, что он и его команда уверены, что какие бы проблемы ни стояли перед Россией, они все держат под контролем, они знают, как решить эти проблемы, что у России на горизонте нет никаких серьезных кризисных ситуаций.
Ф.Т.: В прессе появились впечатления некоторых западных участников встречи, многие из них говорят, что было «очень скучно, скучно было нам, и скучно было президенту». Вы с этим согласны?
Дж.М.: Да, я согласен. И частично, это потому что мы были cвязаны экономическими вопросами, тогда как большинство хотело говорить о внутренней и внешней политике, о прошедших президентских выборах, о том, какими будут отношения с Западом после выборов президента США, о подавлении оппозиции в России. Вместо этого дискуссия носила технический характер. Мне кажется, было что-то искусственное в невозможности обсудить реальные темы и вызовы. С этой точки зрения, большинство иностранцев, присутствовавших на встрече, действительно немного скучали. Что касается самого президента, то, как я сказал, меня просто поразило насколько поверхностными были его ответы. Я не могу сказать, потому ли, что ему было скучно, и он не хотел там находиться, или потому что он уже не так глубоко погружен в управление, как это было в прошлом, как будто он отстранился от менеджмента. Трудно сказать, но мне кажется, это достаточно аккуратная характеристика.
Ф.Т.: Какая судьба ожидает клуб «Валдай», если президенту действительно это перестало быть интересным, и он больше не видит смысла в подобных встречах?
Дж.М.: До ужина с президентом курсировали слухи о том, что в следующем году подобные встречи уже могут не состояться, разговоры исходили от людей из администрации президента, вовлеченных в организацию этого клуба. Однако в ходе встречи нам сказали, что десятая – юбилейная встреча в следующем году состоится. То есть, они намерены провести, по крайней мере, еще одну встречу.
Я не знаю, что будет в долгосрочной перспективе. Мне кажется, если они будут и дальше ограничивать темы обсуждения, многие иностранные участники просто утратят интерес к таким встречам.
Ф.Т.: Вам не кажется немного нелогичным такой поворот событий, ведь с приближением Олимпийских игр в Сочи России как никогда нужен международный пиар?
Дж.М.: Да, это правда, Россия будет в центре международного внимания из-за Олимпийских игр в Сочи, и в связи с Чемпионатом мира по футболу. Конечно, Россия много бы выиграла, если бы надела приглашающую улыбку для мира, и смогла бы намного более эффективно влиять на общественное мнение в других странах – и клуб «Валдай» часть такой тактики. Однако мне кажется, правительство не пользуется этой возможностью настолько, насколько это было возможно. Я не могу сказать, почему так происходит – то ли это из-за личного мнения президента, то ли они попросту не понимают ту роль, которую общественное мнение играет в демократических странах Запада. Я подозреваю, что у них очень ограниченное представление о связи между обществом, рынком и политическими лидерами, поэтому они недооценивают значение подобного пиара.
Ф.Т.: Ожидается, что Владимир Путин подпишет направленный ему вчера Советом Федерации Закон о гостайне, формулировки которого вызвали критику либералов в России, опасающихся, что изменения в законе будут использованы для подавления инакомыслия. Какова ваша реакция?
Дж.М.: Во время встречи валдайского клуба президент Путин пытался произвести впечатление уверенного лидера, не имеющего никаких проблем в стране. Но когда смотришь на подобные изменения в законодательстве, то складывается совершенно противоположное ощущение: люди в Кремле очевидно и очень серьезно обеспокоены. Ясно, что пик оппозиционных протестов миновал, и хотя избран Координационный совет, оппозиция все еще занята внутренней борьбой, и пока еще не представила единой платформы, способной стать вызовом правительству.
Тем не менее, закон об иностранных агентах, решение выдворить из страны USAID – все эти решения показывают, что в Кремле боятся за выживание системы, и они пытаются избавиться от того, что им кажется слабыми местами. К сожалению, на мой взгляд, они не понимают природу проблем, с которыми имеют дело. Корень проблемы – не оппозиция и не Госдепартамент США, пытающийся поддержать развитие демократии в России. Источник их проблем в том, могут ли они доказать свою легитимность на основе доверия людей. Для этого нужна реальная программа, показывающая народу, что правительство знает куда движется, и знает как прийти к этой цели. И одно из впечатлений от встречи валдайского клуба – у Кремля нет такой программы. Они пережили передачу политической власти, теперь Путин во власти, по меньшей мере, на следующие шесть лет. Однако что он намерен делать с этим президентским сроком – совершенно непонятно. По большому счету, именно здесь главная проблема легитимности этой власти – у них нет определенной программы и нет видения будущего.
Последние два года Джеффри Манкофф – член дискуссионного клуба «Валдай», в рамках которого происходят встречи с Владимиром Путиным.
Фатима Тлисова: Господин Манкофф, какие у вас остались впечатления от встречи на прошлой неделе с президентом России Владимиром Путиным в рамках дискуссионного клуба «Валдай»?
Джеффри Манкофф: Это моя вторая встреча с Владимиром Путиным, и по сравнению с прошлым годом, эта встреча носила совершенно другой формат. К примеру, все вопросы были записаны заранее, нам велели фокусироваться исключительно на экономике.
Ф.Т.: Все ваши вопросы были утверждены или какие-то отклонены?
Дж.М.: Скажем так, вопросы были отфильтрованы. Иностранные участники собрались вместе и обсудили вопросы, но администрация и пресс-служба президента сказали нам, что президент ответит только на экономические вопросы. В итоге, все вопросы, которые были одобрены, касались исключительно экономики.
Ф.Т.: Какое у вас сложилось в этот раз впечатление о Владимире Путине по сравнению с прошлым годом?
Дж.М.: В прошлом году мы встречались с Владимиром Путиным в качестве премьер-министра. Если сравнивать эти две встречи, то в этот раз ответы президента не изобиловали деталями, как год назад. Он отвечал, как бы правильнее выразиться – очень поверхностно. А так как формат установили заранее, у нас не было возможности задавать дополнительные вопросы. Слушая его, у меня сложилось ощущение, что он и его команда уверены, что какие бы проблемы ни стояли перед Россией, они все держат под контролем, они знают, как решить эти проблемы, что у России на горизонте нет никаких серьезных кризисных ситуаций.
Ф.Т.: В прессе появились впечатления некоторых западных участников встречи, многие из них говорят, что было «очень скучно, скучно было нам, и скучно было президенту». Вы с этим согласны?
Дж.М.: Да, я согласен. И частично, это потому что мы были cвязаны экономическими вопросами, тогда как большинство хотело говорить о внутренней и внешней политике, о прошедших президентских выборах, о том, какими будут отношения с Западом после выборов президента США, о подавлении оппозиции в России. Вместо этого дискуссия носила технический характер. Мне кажется, было что-то искусственное в невозможности обсудить реальные темы и вызовы. С этой точки зрения, большинство иностранцев, присутствовавших на встрече, действительно немного скучали. Что касается самого президента, то, как я сказал, меня просто поразило насколько поверхностными были его ответы. Я не могу сказать, потому ли, что ему было скучно, и он не хотел там находиться, или потому что он уже не так глубоко погружен в управление, как это было в прошлом, как будто он отстранился от менеджмента. Трудно сказать, но мне кажется, это достаточно аккуратная характеристика.
Ф.Т.: Какая судьба ожидает клуб «Валдай», если президенту действительно это перестало быть интересным, и он больше не видит смысла в подобных встречах?
Дж.М.: До ужина с президентом курсировали слухи о том, что в следующем году подобные встречи уже могут не состояться, разговоры исходили от людей из администрации президента, вовлеченных в организацию этого клуба. Однако в ходе встречи нам сказали, что десятая – юбилейная встреча в следующем году состоится. То есть, они намерены провести, по крайней мере, еще одну встречу.
Я не знаю, что будет в долгосрочной перспективе. Мне кажется, если они будут и дальше ограничивать темы обсуждения, многие иностранные участники просто утратят интерес к таким встречам.
Ф.Т.: Вам не кажется немного нелогичным такой поворот событий, ведь с приближением Олимпийских игр в Сочи России как никогда нужен международный пиар?
Дж.М.: Да, это правда, Россия будет в центре международного внимания из-за Олимпийских игр в Сочи, и в связи с Чемпионатом мира по футболу. Конечно, Россия много бы выиграла, если бы надела приглашающую улыбку для мира, и смогла бы намного более эффективно влиять на общественное мнение в других странах – и клуб «Валдай» часть такой тактики. Однако мне кажется, правительство не пользуется этой возможностью настолько, насколько это было возможно. Я не могу сказать, почему так происходит – то ли это из-за личного мнения президента, то ли они попросту не понимают ту роль, которую общественное мнение играет в демократических странах Запада. Я подозреваю, что у них очень ограниченное представление о связи между обществом, рынком и политическими лидерами, поэтому они недооценивают значение подобного пиара.
Ф.Т.: Ожидается, что Владимир Путин подпишет направленный ему вчера Советом Федерации Закон о гостайне, формулировки которого вызвали критику либералов в России, опасающихся, что изменения в законе будут использованы для подавления инакомыслия. Какова ваша реакция?
Дж.М.: Во время встречи валдайского клуба президент Путин пытался произвести впечатление уверенного лидера, не имеющего никаких проблем в стране. Но когда смотришь на подобные изменения в законодательстве, то складывается совершенно противоположное ощущение: люди в Кремле очевидно и очень серьезно обеспокоены. Ясно, что пик оппозиционных протестов миновал, и хотя избран Координационный совет, оппозиция все еще занята внутренней борьбой, и пока еще не представила единой платформы, способной стать вызовом правительству.
Тем не менее, закон об иностранных агентах, решение выдворить из страны USAID – все эти решения показывают, что в Кремле боятся за выживание системы, и они пытаются избавиться от того, что им кажется слабыми местами. К сожалению, на мой взгляд, они не понимают природу проблем, с которыми имеют дело. Корень проблемы – не оппозиция и не Госдепартамент США, пытающийся поддержать развитие демократии в России. Источник их проблем в том, могут ли они доказать свою легитимность на основе доверия людей. Для этого нужна реальная программа, показывающая народу, что правительство знает куда движется, и знает как прийти к этой цели. И одно из впечатлений от встречи валдайского клуба – у Кремля нет такой программы. Они пережили передачу политической власти, теперь Путин во власти, по меньшей мере, на следующие шесть лет. Однако что он намерен делать с этим президентским сроком – совершенно непонятно. По большому счету, именно здесь главная проблема легитимности этой власти – у них нет определенной программы и нет видения будущего.