МОСКВА – Встреча в Сочи 3 мая президентов России и Турции прошла при формально-благожелательном отношении друг к другу. Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган, выйдя после переговоров к журналистам, рассказали о итогах переговоров, делая комплименты в адрес друг друга.
В начале пресс-конференции президент России констатировал то, что отношения Москвы и Анкары нормализовались: «Некоторое время назад наши двусторонние отношения, как известно, проходили испытание на прочность. Сейчас можно с уверенностью констатировать, что восстановительный период в российско-турецких связях завершен».
Путин отметил, что поток туристов из России в Турцию восстанавливается: «В эти майские праздники треть российских туристов, которые поехали отдыхать за границу, выбрали именно Турцию».
Также, по словам российского лидера, очевидны успехи двух стран в их совместном влиянии на ситуацию в Сирии: «Во многом благодаря активной роли России, Турции и Ирана удалось не только добиться прекращения огня между сирийскими правительственными войсками и вооруженной оппозицией, но и усадить их за стол переговоров в Астане».
Отдельно была затронута тема создания «зон безопасности» или «зон деэскалации» в Сирии, которая также обсуждается на консультациях в Астане, причем, по словам Путина, против таких зон не против и Вашингтон: «Мы вчера по телефону с господином Трампом обсуждали эту тему, насколько я понял, американская администрация поддерживает эти идеи».
Тем не менее, в важнейших для Турции вопросах сотрудничества – поставках овощей, в частности, помидоров, и безвизовому въезду для граждан Турции на территорию России – Путин ограничения оставил: «По этому виду товаров (помидоры – Д.Г.) ограничения пока будут оставаться, так же, как и по безвизовым поездкам. Второе связано с необходимостью усиления взаимодействия между нашими спецслужбами в условиях нарастающей террористической угрозы».
Эрдоган, в свою очередь, тоже высказался по поводу «зон деэскалации»: «Надеюсь, что эта зона деэскалации будет принята, и будет движение для дальнейшего разрешения вопроса». Судя по фразе турецкого президента, он и его российский коллега понимают эту тему по-разному, как в количественном смысле, так и в географическом: Эрдоган говорил об Идлибе, но какие зоны имел в виду Путин, пока неясно.
Также президент Турции сказал о необходимости «наказания» для тех, кто совершил химическую атаку в Хан-Шейхуне, впрочем, не называя никого конкретно. Вообще, по сирийскому вопросу высказывания Эрдогана были неконкретными, но для Кремля приятными, в частности, такое: «Мой дорогой друг Путин также искренне выразил желание покончить с этой драмой. Он лично приложил много усилий, я верю, что он приложит их впредь для осуществления прекращения боевых действий».
Итак, Москва вслед за Анкарой (Эрдоган это сделал на их предыдущей встрече с Путиным) признала, что отношения нормализовались, однако на полное их восстановление, в частности, в экономической и визовой сфере пока не идет. Эксперты же говорят, что по Сирии разногласия России и Турции сохраняются, несмотря на позитивные заявления сторон.
Александр Шумилин: Россия нужна Турции для сближения с Европой
Директор Центра анализа ближневосточных конфликтов Института США и Канады Александр Шумилин уверен, что очередные консультации по Сирии в Астане, которые начались в день, когда Путин и Эрдоган провели переговоры, на самом деле не являются реальным инструментом решения сирийского кризиса, и нужны Москве (и отчасти Тегерану) для другого: «В Астане происходит лишь изображение какой-то бурной деятельности, здесь Казахстан играет на подаче у России, которая хочет показать, что, кроме Женевы, есть некая площадка для решения сирийской ситуации».
Эксперт убежден, что «при решении сирийской проблемы интересы самых разных сторон могут учитываться, кроме одной – Башара Асада, про которого мировое сообщество ясно сказало, что это преступник, он не может оставаться у власти и быть частью послевоенного решения сирийской проблемы».
По мнению Александра Шумилина, «разногласия по Сирии между Россией и Турцией – коренные, потому что Турция, конечно, не принимает вариант, при котором Асад может сохраниться». «Характерно то, что ясных заявлений по итогам переговоров Путина и Эрдогана по Сирии сделано не было, хотя было нечто сказано о зонах безопасности. Но можно уверенно говорить о том, что, говоря о неких зонах в Сирии, Москва и Анкара понимают под ними разное», – полагает Шумилин.
Говоря о том, почему при серьезных разногласиях Путин и Эрдоган так настойчиво показывают, что отношения восстановлены, а личная приязнь только укрепляется, эксперт отмечает, что у каждой из сторон есть в этом свой интерес: «России нужна Турция в качестве союзника в этом регионе, потому что это единственный ее союзник, за котором нет шлейфа диктаторского режима или террористической активности. Остальные – или фундаменталисты, или террористы по западным понятиям, в частности, США были и остаются довольно близки к тому, чтобы опять записать Иран в террористические государства».
В свою очередь, Анкаре Москва нужна, по словам Александра Шумилина, для того, чтобы сделать Европу более сговорчивой: «Турции Россия нужна прежде всего для того, чтобы говорить с Европой, пытаться приблизиться к Европе, показывая ей, что если европейцы не будут более сговорчивы в этом процессе, то Турция может найти себе других друзей. Однако на самом деле это всего лишь прием – Турция по-прежнему, даже при Эрдогане, стремится в Европу и остается во многом европейской, хотя и мусульманской страной. Кроме того, Турция остается верным членом НАТО, и для нее эта позиция важна, она не будет выходить из блока, несмотря на все разговоры».
Алексей Малашенко: согласия по Сирии все равно нет
Главный научный сотрудник Исследовательского института «Диалог цивилизаций» Алексей Малашенко уверен, что экономические проблемы между Москвой и Анкарой со временем будут полностью урегулированы, чего нельзя сказать о разногласиях по Сирии: «В отношении экономики все понятно – есть обоюдный интерес, проблем нет. Остается Сирия: есть российское мнение, что Башар Асад – это легитимно избранный президент, и если он и будет сменен, то «волей народа», а пока вы сидите и терпите. Турецкая позиция полностью совпадает с позицией подавляющего большинства государств в мире, что Асад должен уйти, потому что это человек, который развязал гражданскую войну».
При этом для Эрдогана, считает Алексей Малашенко, налаживание отношений с Россией – это часть закрепления собственной роли сильного лидера, способного решать проблемы: «Если еще внутриполитический фон в самой Турции, где только что был референдум и, в общем, Эрдоган одержал пусть не очень убедительную, но все-таки победу, ему нужно каким-то образом сейчас закрепляться, тем более что он теперь вообще будет чуть ли не вечным президентом. Ему нужно каким-то образом повышать свой авторитет, налаживать отношения с Россией, что выгодно для турок».
Эксперт отмечает появившийся в отношениях России и Турции «фактор Трампа», но не считает его значительным: «Трамп одним из первых поздравил Эрдогана после референдума, но я не думаю, чтобы все свои силы Трамп растрачивал на Ближний Восток, тем более на отношения с турками. Я считаю, что на сегодняшний день сам Трамп, так или иначе, этими отношениями удовлетворен. Для Вашингтона есть проблема российско-турецких военно-технических отношений, но Эрдоган в любом случае пока не покидает НАТО и не собирается играть абсолютно антиамериканскую игру, что, в общем, Трампа устраивает. Он официально показывает, что считает Эрдогана другом, хотя и без пылких объятий».