Летом 2008 года Россия предлагала Китаю согласованно продать большие объемы облигаций американских ипотечных агентств Fannie Mae и Freddie Mac, в результате чего правительство США было бы вынуждено их национализировать. Об этом сообщает бывший министр финансов США Генри Полсон в своей книге «На грани», опубликованной 1 февраля. Как пишет Полсон, о коварном замысле он узнал, находясь на летней Олимпиаде в Пекине.
«Российские официальные лица обратились к китайской стороне на высшем уровне, предложив совместно продать значительную часть своих активов в предприятиях, спонсируемых государством, дабы вынудить США применить чрезвычайные полномочия для укрепления этих компаний», – пишет в своих мемуарах Полсон. «Китайская сторона отказалась участвовать в этой подрывной затее», – сообщает далее бывший министр финансов. По его словам, он проинформировал об этом президента Джорджа Буша лишь после возвращения в США, хотя Буш, как и премьер-министр России Владимир Путин, в то время также находился на открытии Олимпиады в Пекине.
Пресс-секретарь премьер-министра Путина Дмитрий Песков опроверг утверждения Полсона. Песков заявил агентству Bloomberg, что Россия никогда не предлагала Китаю сбросить облигации Fannie Mae и Freddie Mac. По данным Bloomberg, Россия в 2008 году продала все имевшиеся у нее бумаги американских ипотечных агентств на 65,6 миллиарда долларов.
Агентства Fannie Mae и Freddie Mac владеют или предоставляют гарантии почти по половине всех ипотечных кредитов в США. В результате финансового кризиса и растущих неплатежей по ипотеке обе квазигосударственные компании без какой-либо помощи со стороны России или Китая оказались на грани банкротства. В начале сентября 2008 года Министерство финансов США объявило о национализации этих ипотечных брокеров. Полсон тогда объяснил это решение федеральных властей тем, что «Fannie Mae и Freddie Mac настолько крупны и переплетены со всей финансовой системой страны, что их крах приведет к колоссальным потрясениям на домашнем и международном рынках».
Известный американский политолог, содиректор Центра российских исследований Гарвардского университета Маршалл Голдман считает, что Россия пыталась развязать финансовую войну против США, и видит в этом эпизоде отголоски «холодной войны». Он отмечает, что в то время американо-российские отношения переживали тяжелый период (в августе 2008 года развернулись военные действия между Россией и Грузией).
«У меня такое ощущение, что русские подумали: «Мы проиграли «холодную войну», но давайте покажем американцам, чего на самом деле стоит их победа», - предположил профессор Голдман в беседе с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки». – Но если это действительно так, и русские пытались обрушить финансовые рынки, то это напоминает мне мальчика в лодке, который проделывает дырку в днище, чтобы утопить других пассажиров, не осознавая, что сам он утонет вместе с ними. Если бы этот замысел был осуществлен, то Россия сама не смогла бы избежать его негативных последствий, так как участники глобальной экономики взаимозависимы. Трудно поверить в то, что они действовали столь недальновидно, но, возможно, в то время их понимание механизмов глобального рынка оставляло желать лучшего. Но тогда в Москве были люди, утверждавшие, что Россия окажется островком стабильности в бурлящем море экономического кризиса».
Придерживающийся левых взглядов экономист Даг Хенвуд, автор книги «Уолл-стрит», допускает, что у России могло быть желание отомстить Америке за то, что «Соединенные Штаты приложили руку к развалу российской экономики после краха Советского Союза». Однако он подвергает сомнению заявления Генри Полсона. «Я не вижу, каким образом крах американского рынка был бы в интересах России, – сказал Хенвуд корреспонденту «Голоса Америки». – Ведь это повлекло бы глобальные последствия, включая резкое снижение стоимости нефти, что негативно сказалось бы на самой России. К тому же, трудно представить себе, что Китай согласился бы на это, так как Пекин является обладателем американских казначейских обязательств на триллион долларов. Так что, это, конечно интересный сценарий, но я подозреваю, что Полсон пытается переложить свою ответственность за финансовый кризис на кого-то другого».
Профессор Школы права и дипломатии Флетчера при Университете Тафтс в Массачусетсе Дэниел Дрезнер полагает, что какие-то дискуссии о возможной продаже облигаций ипотечных агентств Fannie Mae и Freddie Mac между Россией и Китаем, видимо, имели место, но, возможно, не на таком высоком уровне, как это представляет Полсон. «Может быть, кто-то из дипломатов и обсуждал такой сценарий, – сказал эксперт, – а в мемуарах Полсона эти дискуссии приобрели совсем другой масштаб». Неясной, по мнению профессора Дрезнера, остается и мотивация Москвы: была ли это попытка защитить собственные интересы, вынудив правительство США осуществить интервенцию на рынке ценных бумаг, или финансовая война на фоне российско-грузинского конфликта?
Профессор Дрезнер отмечает, что если целью России была экономическая диверсия, то Москве необходимо было заручиться поддержкой Китая и других игроков на рынке – держателей облигаций Fannie Mae и Freddie Mac. Атака могла быть успешной, если бы все эти игроки вместе стали бы продавать имевшиеся у них акции ипотечных агентств и отказались бы от покупки новых. Это заставило бы федеральное правительство США совершить интервенцию на рынке ценных бумаг раньше, чем было необходимо. «Теоретически это должно было каким-то образом отвлечь Соединенные Штаты от ситуации в Грузии, – говорит эксперт, – или продемонстрировать уязвимость США».
Профессор Дрезнер считает, что влияние таких игроков на глобальном рынке, как Россия и Китай, сдерживает их неспособность действовать согласованно. «У государств, предоставляющих значительные кредиты Соединенным Штатам – а это Китай, Россия, Япония, Корея, Индия и другие члены АСЕАН, Саудовская Аравия и другие страны Персидского залива – разные политические интересы, – отмечает эксперт. – Поэтому маловероятно, что они будут согласованно оказывать давление на США, хотя такая возможность и вызывает у нас беспокойство».
По мнению профессора Дрезнера, смещение экономического баланса в сторону Китая не влияет на внешнюю политику США. Доказательством этого он считает принятое несколько дней назад в Вашингтоне решение о продаже оружия Тайваню. «Если бы США серьезно опасались, что Китай использует финансовые рычаги в сфере внешней политики, то Вашингтон не пошел бы на этот шаг, – сказал профессор Дрезнер. – И это не единственный пример. На самом деле, в течение последних двух месяцев мы наблюдали некоторое ухудшение американо-китайских отношений. Опять-таки, этого бы не произошло, если бы существовали серьезные опасения того, что Китай задействует финансовые рычаги». В то же время, признает профессор Дрезнер, если страны-кредиторы и не способны оказывать давление на США, благодаря своему финансовому положению они могут более эффективно противостоять давлению со стороны Соединенных Штатов.
Даг Хенвуд, напротив, считает, что новые экономические реалии непременно скажутся на внешней политике США. «Американские политические и финансовые элиты еще не до конца осознали, насколько изменился баланс сил в мире, – сказал экономист. – На самом деле Китай, будучи столь крупным держателем американских долговых обязательств, обладает серьезными рычагами воздействия на Соединенные Штаты, даже если крах существующей финансовой системы не в интересах Пекина. Ведь нам нужно, чтобы они продолжали покупать американские облигации. Это классическая ситуация, когда должник остро нуждается в деньгах, а кредитор говорит, «я дам тебе новый заем, если ты сделаешь то-то и то-то». За последние 20 лет США превратились из крупнейшего в мире кредитора в крупнейшего должника, и эта реальность не может не отразиться на геостратегических отношениях».
Маршалл Голдман отмечает, что сегодня экономическая взаимозависимость оказывает наиболее ощутимое влияние на внешнюю политику США на Ближнем Востоке. «Соединенные Штаты не могут предпринимать шаги, которые могли бы привести к нефтяному эмбарго, – указал он. – Очевидно, внешняя политика должна учитывать экономические реалии. Они накладывают отпечаток на отношения США с Японией и Китаем, ведущими держателями американских ценных бумаг и долларов».
«Наша финансовая система стала чрезвычайно многосложной, и это означает, что мы полагаемся на добрую волю наших партнеров, – отметил профессор Голдман. – Если их поведение оказывается злонамеренным или приводит к их несостоятельности, вся система перестает работать. Речь идет о «ценных бумагах», и их ценность зависит от того, насколько высока степень доверия. Если нет доверия – то этим бумагам грош цена».
По мнению профессора Голдмана, описанный Генри Полсоном эпизод – если то, о чем рассказывает бывший министр финансов, является правдой – говорит о том, что международная политика способна сорвать работу сложного финансового механизма и привести к его краху. «Я подозреваю, что книга Полсона многих заставит серьезно задуматься о том, как оградить финансовые механизмы от подобных замыслов русских и, в еще большей степени, китайцев, – сказал профессор Голдман. – Китайцы за последние годы стали банкирами планеты. Можно посмотреть на проблему и с их точки зрения: если финансовые механизмы дают сбои и могут обрушиться, им следует как можно скорее вывести свои активы из этой системы. Конечно, это может привести к финансовому краху, от которого сами китайцы сильно пострадают. Но иногда люди поступают иррационально, и если они чем-либо достаточно рассержены, или если они думают, что сумеют избежать негативных последствий, или что их враг понесет большие потери, чем они сами, они могут пойти на такие действия».
