26 августа исполняется ровно два года, с тех пор как Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии от Грузии. По мнению Москвы, Грузия во главе с президентом Михаилом Саакашвили создала угрозу Южной Осетии когда обстрелом Цхинвали начала агрессию против Южной Осетии. Тбилиси, напротив, считает агрессором Москву и обвиняет ее в многолетних провокациях, а Южную Осетию и Абхазию называет оккупированными территориями.
Из военной плоскости конфликт переместился в политическую, но ничуть не ослаб.
Так или иначе, после августовской войны Тбилиси потерял контроль над этими территориями окончательно. Из военной плоскости конфликт переместился в политическую, но ничуть не ослаб.
Впоследствии противоречия вызвал даже призванный урегулировать ситуацию договор, заключенный в том же 2008-м году президентами России и Франции Дмитрием Медведевым и Николя Саркози. Франция и ее западные партнеры упрекнули Россию в нарушении соглашения, когда она создала буферные зоны на территории Грузии на границе с Южной Осетией. Россия при этом апеллировала к русскоязычной версии договора, в которой говорилось о том, что Россия будет обеспечивать безопасность не просто «в» Южной Осетии – как следует из французского варианта текста – а «для» Южной Осетии. Такая формулировка значительно расширяла свободу действий.
Положение дел также обострило размещение в Абхазии российской военно-морской базы – шаг, который НАТО называет «незаконным».
Чтобы урегулировать ситуацию вокруг двух отколовшихся от Грузии территорий, конфликтующие стороны сели за стол переговоров. Вместе с ними в Женевских консультациях участвует, в частности, представитель Соединенных Штатов. К настоящему моменту консультации проводились уже 12 раз, но, по мнению подавляющего большинства экспертов, почти ничего не дали. Тем не менее, те же люди, которые заявляют о неэффективности переговоров, считают само их существование плюсом, потому что любой диалог лучше войны.
Признание Абхазии и Южной Осетии
Напомним, что вслед за Россией самостоятельными государствами Южную Осетию и Абхазию признали лишь две латиноамериканских страны – Никарагуа и Венесуэла, а также Науру – карликовое государство в Тихом океане. Примечательно, что никто из СНГ этому примеру не последовал, включая союзную России Беларусь.
Следует ли ожидать пополнения этого списка в будущем?
По мнению Алексея Власова, главного редактора информационно-аналитического агентства «Вестник Кавказа», Абхазия и Южная Осетия «идут тем же путем, что и советская Россия, которая провозгласила себя в 17-м году, а период ее дипломатического признания оттянулся на 24-25 лет».
А. Власов говорит, что, возможно, несколько стран СНГ присоединятся к числу государств, последовавших за Россией, но главное, по его словам, что «в ближайшем будущем» многие страны на практике будут выстраивать отношения с Абхазией как с независимым государством.
Как и многие эксперты, он считает, что Абхазия находится в лучшем положении, чем Южная Осетия. В отличие от Абхазии, сказал Власов, Южная Осетия «ни своей инфраструктурой, ни по своим ресурсам, ни с точки зрения возможностей политического класса этой страны, который не оформлен, не может конкурировать с Абхазией».
Член научного совета Московского Центра Карнеги Алексей Малашенко высказался довольно прямо на этот счет: «Абхазия – это действительно та территория, которая претендует на квази-независимость, самостоятельное общение с зарубежными государствами, а Южная Осетия – это дачный строительный кооператив имени Кокойты (президент Южной Осетии – В.Л.). Эта некая земля, проблемы которой очень неясны».
Своим мнением поделился с «Голосом Америки» и Константин Затулин, первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по делам СНГ и связям с соотечественниками, директор Института стран СНГ.
Затулин согласился с тем, что ситуация в двух новоиспеченных «самостоятельных государствах» «совершенно разная». Ситуация осложняется тем, сказал Затулин, что в отличие от Абхазии, которая имеет выход к Черному морю и «в этом смысле является открытой для коммуникаций», Южная Осетия соединена с Россией только одной дорогой – Рокским тоннелем, который ведет на территорию Северной Осетии.
Поэтому, продолжил Константин Затулин, «в Южной Осетии многие просто терпят и ждут того момента, когда наконец Южная Осетия соединится с Северной в составе Российской Федерации».
«Это абсурдно, – отвергает этот сценарий с объединением двух Осетий Алексей Малашенко. – Тогда это будет не независимость, это будет аннексия, а никто никого за последние десятки лет не аннексировал».
«Южная Осетия – это какая-то фиктивная территория, – развивает Малашенко свою мысль, – а с Абхазией это (признание ее независимости – В.Л.) более чем возможно. Это вопрос времени, и дело не в латиноамериканских экзотических государствах, а в том, что мировое сообщество будет менять свое отношение к проблеме Абхазии, тем более что в Абхазии есть некие реальные силы, которые позиционируют себя не только как пророссийские, но и как независимые».
Абхазо-осетинский индекс
Многие полагают, что признание Абхазии и Южной Осетии может стать индикатором или политического успеха, или политического провала российской внешней политики. Алексей Власов сказал, что выводы делать еще рано.
На вопрос, пострадал ли имидж России за эти два года после признания Абхазии и Южной Осетии, Константин Затулин ответил так: «Здесь могут быть разные трактовки. Для выстраивания отношений с Южной Осетией и Абхазией вполне подходит ситуация, которая сложилась на данный момент. Россия обладает и возможностями и интересами, как в Абхазии, так и в Южной Осетии. При поддержке России эти новообразования строят свою дальнейшую государственность».
«Ну, какой нам резон тратить силы и средства на то, чтобы добиваться признания Турцией Абхазии, когда у значительной части турецкого общества есть определенные аппетиты на черноморском побережье Кавказа?» – привел пример Затулин.
«Россия в спокойном режиме ведет разъяснительную работу с государствами, которые интересуются этим вопросом. Россия не ставит это во главу угла», – заключил он.
А вот, по мнению Алексея Малашенко, имидж России серьезно пострадал – прежде всего на постсоветском пространстве. «После происшедшего крики стихли и все восприняли как данность – “да, Россия завоевала, да, Россия признала”, – рассуждает Малашенко. – А на постсоветском пространстве это восприняли очень болезненно – “сегодня Россия оттяпала это у Грузии, а завтра оттяпает еще у кого-то”. Во всяком случае, Россия после этих событий не может быть никаким медиатором, Абхазию и Южную Осетию не признал даже Лукашенко, и это тому свидетельство», – считает эксперт.
Непризнание со стороны Беларуси Затулин, в свою очередь, прокомментировал так: «Не мы были чрезмерно заинтересованы в том, чтобы Белоруссия признала Абхазию и Южную Осетию. Вопрос был в другом: насколько союзным является союзное государство (Беларусь – «Голос Америки»)?»
Сегодня Соединенные Штаты занимают твердую позицию – они на стороне Грузии. Но разногласия по итогам августовской войны не препятствуют «перезагрузке» американо-российских отношений, считают эксперты, с которыми беседовал корреспондент «Голоса Америки». «Судя по всему, российская и американская стороны нашли modus vivendi – определили пределы возможного. Мы не можем упрекнуть новую американскую администрацию в том, что она подталкивает действующий в Тбилиси политический режим к военному реваншу. Хотя – и мы это отмечаем – Америка перевооружает армию Саакашвили, политически его поддерживает», – выразил Константин Затулин позицию, близкую к официальной.