«Америке следует использовать все свое влияние, чтобы способствовать реформам в регионе», – заявил Барак Обама в четверг 19 мая 2011 года. Место действия – Рузвельтовский зал Госдепартамента США. Предмет обсуждения – Ближний Восток. Политический контекст – «арабская весна», уже приведшая к смещению двух президентов-долгожителей и остающаяся предметом острых дискуссий.
«Администрация давно уже не делала столь масштабных заявлений о поддержке демократии на Ближнем Востоке», – подчеркнул вице-президент Американского совета по международной политике Илан Берман. «Его речь, – продолжил аналитик, – показалась мне похожей на выступления президента Джорджа Буша-младшего, когда он формулировал свою позицию по проблемам демократии и прав человека».
«Президент сделал несколько важных заявлений – в основном по Египту и Тунису – о помощи этим странам в проведении экономических реформ, об инвестициях, о торговле, – констатирует профессор Джорджтаунского университета, специалист по международной политике Ширин Хантер. – Еще один важный момент: президент наконец-то заговорил о Бахрейне, где ситуация непрерывно ухудшается. Правда, президент добавил, что ответственность за это несет Иран, хотя мы знаем, что это не так. А вот о роли Саудовской Аравии в этом конфликте президент не упомянул».
Это – о сегодняшнем положении дел. Как же его изменить? «Постараюсь быть максимально конкретным», – сказал глава Белого дома. И именно вопрос о конкретных изменениях, которые должна претерпеть ближневосточная политика США, и оказался в центре внимания аналитиков.
«Конкретики было мало, – продолжает Ширин Хантер. – В основном – общие слова о наших ценностях. Это больше походило на речь представителя академического сообщества, чем на стратегическое заявление по вопросам международной политики. У меня сложилось впечатление, что с учетом всего, что произошло в последнее время на Ближнем Востоке и в Северной Африке, администрация просто должна была как-то отреагировать».
«Президент – по крайней мере, на словах – стремится к тому, чтобы Соединенные Штаты сыграли центральную роль в переменах, происходящих на Ближнем Востоке», – сказал в интервью Русской службе «Голоса Америки» Джастин Логан – замдиректора программы внешнеполитических исследований вашингтонского Института Катона. «Правда, – констатирует политолог, – как изменится при этом американская политика в регионе, по-прежнему неясно. По словам президента, США будут поддерживать реформы и способствовать переходу к демократии. Но что это, как не отвлеченная риторика?»
Помимо «арабской весны» – сравнительно новой темы обсуждения, существует и вторая, традиционная: израильско-палестинский конфликт. А также и третья: связь первого со вторым. «Когда Обама перешел к израильско-палестинскому конфликту, тон его речи изменился, – констатирует Илан Берман. – «Арабская весна» оказалась вне всякой связи с этой проблемой. Могло возникнуть впечатление, что к событиям, о которых президент говорил вначале, конфликт между Израилем и Палестиной не имеет никакого отношения».
«Это тоже были в основном общие слова, – считает Ширин Хантер. – Проблемы, которые и прежде препятствовали достижению мира, не были затронуты. Обама сказал, что палестинское государство не может быть создано лишь на основе признания со стороны ООН, и что нельзя всю вину возлагать на Израиль. Но тут нет ничего нового».
Чем же все это объясняется? «О нас президент Обама говорил совсем немного, – сказал в интервью Русской службе израильский писатель (в прошлом – советник премьер-министра Переса по связям с русскоязычной общиной Израиля) Давид Маркиш. – По-видимому, было решено не слишком вдаваться в детали накануне американо-израильской встречи в верхах».
Правда, некоторые детали все же были отмечены. «Обама, – подчеркивает Илан Берман, – четко указал на более жесткую позицию администрации по вопросу об израильско-палестинских переговорах. А его заявление о том, что палестинское государство должно быть создано в границах 1967 года, вызывает решительное неприятие израильского правительства. Обама произнес эту речь накануне визита Биньямина Нетаньяху в Вашингтон и тем самым дал израильской администрации понять, что намерен оказывать на израильтян еще большее давление, чем раньше. И у премьер-министра Нетаньяху вполне может сложиться впечатление, что ему указывают, что делать. А это вряд ли укрепит израильско-американское сотрудничество».
«Есть немало людей, полагающих, что Соединенным Штатам следует просто посильнее надавить на Израиль – к примеру, в вопросе о строительстве поселений, – констатирует Джастин Логан. – Однако я не уверен, что это возможно. У нас есть рычаги влияния на Израиль, но мы не можем заставить израильтян (как, впрочем, и палестинцев) делать то, что нам хочется. На мой взгляд, этот конфликт едва ли может быть разрешен в ближайшем будущем. И прежде всего потому, что ни одна из сторон не готова пойти на необходимые для этого уступки. Не приходится сомневаться в том, что президент хочет мира на Ближнем Востоке. Но ведь то же самое можно сказать и о его предшественниках».
«Президент существенно ограничен в своих возможностях, – считает Джастин Логан. – Ведь если он будет переизбран на второй срок, то ему потребуется большая свобода маневра». «Между тем, – продолжает аналитик, – по-моему, США придают Ближнему Востоку и, в частности, израильско-палестинскому конфликту, слишком большое значение. Да, это важный регион, да, это затяжной конфликт. Но их значение не так велико, как внимание, которое им уделяют те, кто вершит американскую политику. Америка уделяет Ближнему Востоку куда большее внимание, чем Европа, Россия, Китай. И это в значительной степени определяется внутриполитическими факторами».
А израильская сторона? «Мы пребываем в растерянности, – рассказывает Давид Маркиш, –– придется, по-видимому, платить по счету. – Боюсь, что нам предстоят два малоприятных события в сентябре: во-первых – попытка провести через Генеральную Ассамблею ООН провозглашение – одностороннее! – независимости Палестинского государства, а во вторых – я почти уверен, что нас ждет третья интифада – с применением новых методов. Думаю, что будут иметь место попытки прорвать границу толпами людей. Репетиция уже состоялась – на Голанах, и наши власти допустили просчеты, тут же использованные нашими противниками и вызвавшие шквал критики. Едва ли тут можно говорить о стихийных действиях: скорее всего, все это было организовано ХАМАС. За которым стоит Иран. А ведь срежиссировать подобное можно не только из Сирии. Увы, в последнее время наше высшее политическое руководство не проявляло избыточной живости мысли.
Считалось, что время работает на нас. Но, как показали последние два года, дело обстоит сложнее…»
Ближний Восток в политике Вашингтона