Основные темы саммита в Сеуле – улучшение обслуживания АЭС и международных стандартов ядерной безопасности, что связано с трагедией в Японии год назад. Также обсуждается соглашение о сотрудничестве в мирном использовании атомной энергии и нераспространение ядерных технологий. В нем участвуют лидеры 58 государств мира.
Подготовка ко второй после Вашингтона встрече о мирном использовании атома началась задолго до встреч в Южной Корее.
США-Россия: последние три года стали лучшими
В кулуарах саммита уже состоялась двусторонняя закрытая встреча президентов России и США Дмитрия Медведева и Барака Обамы, на которой лидеры стран обменялись комплиментами, но со своих позиций не сошли.
Среди тем встречи предварительно назывались ПРО, ситуация в Сирии, ситуация вокруг Ирана, Афганистана и некоторые другие международные проблемы.
По итогам встречи оба президента выразили удовлетворение по поводу взаимоотношений между Россией и США, несмотря на то, что «перезагрузка, о которой мы довольно много говорили в последние три года, по-разному оценивается», - сказал Медведев журналистам после встречи. – «Последние три года, я считаю, были, может быть, лучшие три года в истории взаимоотношений России и США за последнее десятилетие».
Барак Обама, в свою очередь, назвал сотрудничество между Россией и США «чрезвычайно важным для мира и стабильности во всем мире». «В этой работе я не мог бы даже желать лучшего партнера, который способствует укреплению наших отношений, чем Дмитрий», – сказал Обама.
«Большим достижением» назвал американский президент исполнение договора об ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ), что помогает сокращать ядерные арсеналы и «способствует укреплению мира и безопасности не только между двумя странами, но и во всем мире». Более того, президенты заявили, что в ходе совместной работы над договором СНВ был накоплен хороший опыт, который может помочь с решением других острых моментов, например, – будущего ПРО.
ПРО может подождать?
Ни Дмитрий Медведев, ни Барак Обама не изменили своих позиций по вопросу о развертывании противоракетной обороны. Тем не менее, очевидно желание «прийти к сбалансированному решению», как отметил Медведев: «диалог на эту тему не только возможен, но и необходим».
Директор Центра энергетики и безопасности, Антон Хлопков не разделяет радости по договору о СНВ: «На мой взгляд, в краткосрочной перспективе не договор о СНВ будет определять отношения России и США. Он был подписан и ратифицирован, работа по нему активно ведется, – объяснил Хлопков корреспонденту Русской службы «Голоса Америки». – Центральной же становится проблема ПРО. Если противоречия между нашими странами не будут разрешены, то, на мой взгляд, это может значительно повлиять на весь спектр двусторонних отношений».
Хлопков считает, что российско-американское сотрудничество значительно эволюционировало и улучшилось:
«Об этом также говорит тот факт, что Россия и США работают по увеличению ядерной безопасности и в третьих странах. Последним примером здесь является Украина. (22 марта Украина при содействии США и МАГАТЭ вывезла в Россию последнюю партию высокообогащенного урана – прим. авт.). Как я понимаю, о ситуации с Украиной господин Янукович скоро сам объявит на саммите», – сказал аналитик.
«В ходе работы по мирному использованию атома и Россией и США накоплен большой опыт, и, если объединить научную, техническую, даже финансовую экспертизы, то Россия и США смогут вместе решать те проблемы, которые есть и возникают. Мне кажется, президенту Медведеву будет, что рассказать на саммите», – уверен Хлопков.
Руководитель Института политического и военного анализа в Москве кандидат военных наук Александр Шаравин считает, что компромисс по ПРО найти возможно: «Я оптимист. Я понимаю, что у договора по ПРО много скептиков, которые считают, что такой договор подготовить невозможно, слишком мало времени, слишком много противоречий. Но никогда нельзя говорить никогда».
Шаравин считает, что компромисс может быть найден, например, в следующем году.
«Кто сказал, что решение нужно принимать завтра или именно в этом году. Нужно учитывать, что у нас шла президентская избирательная кампания, сейчас она идет в Америке, а это всегда означает большое количество пропаганды. Я считаю, что в следующем году уже будут какие-то результаты», – объяснил Шаравин корреспонденту Русской службы.
Директор Центра военно-политического анализа в Гудзоновском институте (Hudson Institute) в Вашингтоне Ричард Вайц считает, что «Медведев и Обама действительно нашли общий язык, и добились значительного прогресса в политике перезагрузки. Возвращение Владимира Путина на президентский пост может создать некоторые осложнения, однако они не будут непреодолимыми. Было бы отлично, если бы обе стороны просто «согласились не соглашаться» по вопросу о противоракетной обороны, и сосредоточились вместо этого на таком важном приоритете, как безопасность ядерных материалов и недопущение их попадания в руки террористов».
Дональд Дженсен, аналитик Центра трансатлантических отношений в Школе международных исследований имени Пола Нитце при Университете Джонса Хопкинса сказал «Голосу Америки», что «представители США и России удовлетворены переговорами президентов Обамы и Медведева по Сирии и ПРО на саммите в Сеуле. Более того, Россия смягчила свою антиамериканскую риторику, которой был охарактеризован период президентской кампании в стране, и которая обещала отравить двусторонние отношения. Теперь будет сложно восстановить отношения, которые мы наблюдали на пике политики "перезагрузки", критики которой, особенно Конгресс, продолжат давить на Белый дом с тем, чтобы тот принял более решительные меры для продвижения демократии в России. В связи с этим оплошность Барака Обамы на саммите (где он перед открытым микрофоном попросил президента Медведева "пойти ему на встречу" до своего переизбрания, когда он сможет быть более гибким в вопросах по ПРО), скорее всего, приведет в ярость оппонентов Обамы, которые считают создание противоракетного щита важнейшим фактором национальной безопасности. Они считают, что президент Обама слишком охотно идет на уступки России. В долгосрочной перспективе у США и РФ нет общих стратегических интересов для поддержания достойного уровня политики "перезагрузки"».