Массовые репрессии в Беларуси не ослабевают. По данным правозащитников, с 2020 года, когда прошли протесты против режима, на свободу вышли более 2300 человек, осуждённых по политическим мотивам. На данный момент известно как минимум о 1280 политических заключённых, находящихся в местах лишения свободы в Беларуси. Однако, по словам эксперта белорусского правозащитного центра «Вяснa» Анастасии Васильчук, реальное число заключённых может быть гораздо выше. Васильчук отмечает, что белорусские власти продолжают аресты даже спустя четыре года после событий 2020 года. По фотографиям и видеозаписям, найденным в телефонах задержанных, силовики идентифицируют новых «участников протестов».
«Этот конвейер продолжает работать, — рассказывает Васильчук. — Людей по-прежнему задерживают и помещают на два-четыре месяца в СИЗО. Потом им дают условную домашнюю химию, когда они выходят из СИЗО. О большинстве таких людей мы узнаем только на момент суда, и мы их уже признаем политическими заключенными постфактум».
Your browser doesn’t support HTML5
Когда солидарность становится преступлением: политические репрессии в Беларуси в 2024
Правозащитники отмечают, что говорить о сокращении масштабов репрессий не приходится. Более того, ситуация обострилась с началом новой президентской кампании: каждую неделю по стране проходят суды, где по политическим обвинениям привлекают десятки человек. Власти также стали преследовать тех, кто проявляет солидарность с политзаключёнными. В частности, в конце января 2024 года по всей стране прошли масштабные рейды, ставшие началом новой волны репрессий.
«95% задержанных — это женщины, — поясняет Васильчук. — Они были помещены в СИЗО, долгие месяцы находились в СИЗО, и их судили исключительно за то, что они проявляли солидарность. То есть они читали про политзаключенных, испытывали к ним сочувствие, скажем так. И на регулярной основе передавали передачи, писали письма. То есть вот за это людей осудили, как за содействие экстремистским формированиям».
Осенью прошла очередная волна арестов активистов, включая бывших сотрудников ликвидированных организаций. Под удар попали представители женских, экологических и ЛГБТ инициатив, которые не имели отношения к политической деятельности, но всё равно стали мишенью для репрессий.
Политзаключённые в Беларуси также сталкиваются с пытками и полным отсутствием связи с внешним миром и близкими. Евгения Долгая, основательница инициативы «Палітвязынка», направленной на помощь политзаключённым женщинам Беларуси, рассказывает о тяжёлых условиях в женских колониях:
«Там, где происходит построение, нужно, чтобы асфальт был всегда сухой. То есть женщины под дождем тряпками убирают лужи. И такая бесполезная работа происходит беспоконечно. Но эта бесполезная работа тоже имеет свое свойство на истощение человека как физически, так и морально. Зима — это самое тяжелое время в заключении. В женской колонии нельзя носить штаны, только утепленные колготки. Можно какие-то леггинсы. И форма одежды — это обязательно либо платье, либо юбка и телогрейка. И построения могут длиться по несколько часов. И женщины постоянно стоят на улице. Мало того, что они находятся на улице, достаточно в такой легкой одежде, они выполняют работы».
Впервые за несколько лет власти освободили 207 политзаключённых по указу Лукашенко о помиловании. Символом этих шагов стала фотография Марии Колесниковой с её отцом, опубликованная в ноябре после полутора лет полной изоляции. Эксперты считают, что эти действия — попытка режима наладить диалог с Западом.
«Мы снова видим стратегию, к которой Лукашенко прибегает с 2010 года: заигрывание с Западом и создание иллюзии возможности какого-то сотрудничества, якобы способного смягчить режим или привести к хоть какому-то взаимопониманию, — считает старший советник Центра России и Европы при Институте мира США Дональд Дженсен. — Но на деле этого никогда не происходит. Все прекрасно видят это насквозь. Вспомним 2020 год, когда делегация Госдепартамента США приезжала в Минск. Это был пик того, что можно назвать, хотя мне и не нравится это слово, перезагрузкой — или же попыткой отдалить Лукашенко от Москвы. Но это просто не сработало и не сработает никогда».
Мнения среди белорусского демократического сообщества разделились. Одни считают, что ради освобождения политзаключённых стоит смягчить санкции. В их числе — семьи осуждённых и бывшие заключённые. Другие выступают категорически против.
«Несомненно, все эти процессы — это все еще приглашение к переговорам, — убеждена Долгая. — Лукашенко вообще не скрывает того, что он очень хочет влезть в эти переговоры по Украине. Он не скрывает того, что он хочет, чтобы сняли санкции. Он хочет какого-то диалога. И мне кажется, что большая ошибка, в том числе демократических сил Беларуси, в том, что очень часто говорили, что Беларусь оккупирована Россией. И что, мол, нечего вести разговоры с белорусской властью, потому что это уже оккупированная территория. Это, конечно, неправильные нарративы».
«Я понимаю ту боль, которую переживаем мы все. Но нужно понять и реальность ситуации, в которой мы находимся, — считает глава Народного антикризисного управления Павел Латушко. — Лукашенко не изменит внутреннюю политику в Беларуси и Лукашенко не изменит внешнюю политику Беларуси. В 2020 году он вместо того, чтобы поделиться властью с белорусским народом, он принял решение поделиться властью с Россией. И он будет реализовывать военную и внешнюю политику Российской Федерации. А внутри страны он уже никогда не совершит ошибки, которыми он считает либерализацию. Поэтому только упразднение этого режима может позволить освободить всех политических заключенных и обеспечить наш суверенитет и независимость».
Белорусские власти не ограничиваются территорией страны. Они продолжают преследовать оппонентов и за рубежом, используя международные соглашения об экстрадиции. В случае кинорежиссёра и активиста Андрея Гнёта власти не добились своего: после семи месяцев в сербской тюрьме и 6 месяцев домашнего ареста его удалось эвакуировать в Евросоюз. Однако другой случай завершился трагичнее: бывшего белорусского офицера Василия Веремейчика, воевавшего на стороне Украины в полку Калиновского, власти Вьетнама в ноябре выдали Минску.