О братьях-боксерах, ставших мировыми чемпионами, рассказывает новый документальный фильм «Кличко», снятый немецким режиссером Себастьяном Денхардтом. Прокатная компания Corinth Releasing выпускает его в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе в пятницу 21 октября, после чего последует общеамериканский релиз. В фильм вошли интервью с Виталием и Владимиром Кличко, их родными, тренерами, друзьями, соперниками по рингу, уникальные кадры из домашнего архива. Мировая премьера фильма состоялась в присутствии братьев Кличко во время международного кинофестиваля «Трайбека» в Нью-Йорке весной этого года.
В связи с премьерой фильма Виталий Кличко ответил по телефону на вопросы корреспондента Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Виталий, с момента весенней премьеры в Нью-Йорке произошло печальное событие в жизни вашей и брата. Скончался Владимир Родионович Кличко, ваш отец. Я знаю, вы были с ним очень близки. Правда, что он умер от рака, полученного в результате чернобыльского облучения?
Виталий Кличко: Правда. Та форма рака, которая у него была, на 99 процентов вызвана внешним облучением.
О.С.: Примите наши соболезнования.
В.К.: Что ж, это жизнь. Спасибо большое.
О.С.: В фильме есть впечатляющие кадры любительской съемки, как вы с братом пускаете в ручье кораблики, явно не ведая, что вода в Киеве уже заражена. А еще в хроникальных кадрах вы вышагиваете в рядах первомайских демонстрантов в ту самую страшную чернобыльскую весну 1986 года. Вам запомнились те дни?
В.К.: Помню, какие толпы осаждали железнодорожный вокзал Киева. Невозможно было билеты купить ни на один поезд, уходящий из города. Киев был полупустой. По улицам ездили с утра до ночи поливальные машины. Официальной информации об аварии не было, работала так называемая «цыганская почта». В один момент во всех аптеках пропал йод. С водкой начались перебои. Тогда мне было 14 лет, я далеко не все понимал, для меня как для подростка это была интересная игра.
О.С.: Фильм насыщен разнообразной информацией и дает представление о вас с братом как о людях и спортсменах. Это ценно. Как и то, что он несомненно поможет вас лучше различать. С этим случаются затруднения. Вас не раздражает, что вас с братом путают?
В.К.: Я сам иногда путаюсь (смеется). У нас размеры одежды одинаковые. Так что случайно одалживаю у брата какие-то вещи. Мои вещи тоже пропадают, а потом случайно находятся у брата. Голоса похожи. Иногда рассматриваешь фотографии и ловишь себя на мысли: а кто же на снимке, я или брат? Так что в путанице ничего удивительного нет.
О.С.: Вы посмотрели фильм о себе. Были ли какие-то неожиданности на экране?
В.К.: Во-первых, очень трудно оставаться объективным. Во-вторых, я не знал, что существуют кадры съемки моей первой поездки в США. Интересно было взглянуть на себя семнадцатилетнего.
О.С.: Зрителей, особенно не знающих бокс, может шокировать подробный эпизод вашей схватки с Ленноксом Льюисом. Вы героически продолжали поединок с рассеченной бровью. Боль, кровь, мясорубка жестокого боя показаны очень натуралистично. У вас не возникает ощущения, что это может отпугнуть людей от бокса?
В.К.: Бокс это не игрушки. Иногда приходится превозмогать боль, чтобы победить. Профессиональный спорт – занятие для настоящих мужчин. Согласен, многие будут шокированы. Но тех, кто верит в себя и любит бокс, трудности не могут испугать. Хотя, честно говоря, я сам был шокирован, увидев кадры боя с Ленноксом, о которых мы говорим. Оператор буквально засунул камеру в открытую рану.
О.С.: Не случайно в другом эпизоде фильма ваш украинский тренер говорит: «Виталий – это камень...». И продолжает: «А Владимир – глина». Не обидно ли это для брата?
В.К.: Не надо выдергивать фразы из контекста. Тренер имел в виду, что из глины хорошо лепить, но если ее не обжечь, она не имеет стойкости. Меня чему-то научить – надо сильно попотеть, Владимир все схватывает на лету.
О.С.: После победного боя Владимира с Дэвидом Хэем в Гамбурге вы с ним на пару получили все мыслимые чемпионские титулы в тяжелом весе. Вас уже занесли в Книгу рекордов Гиннесса?
В.К.: В Книге рекордов Гиннесса я нахожусь уже с 1999 года, когда выиграл звание чемпиона мира, затратив на это меньше времени, чем Майк Тайсон. А то, что два брата никогда прежде не становились одновременно чемпионами мира, – факт бесспорный и упрямый. Мы рады, что смогли стать первыми.
О.С.: Когда вы в 2008 году вернулись в большой бокс, многие не верили, что сможете побеждать. Но вы побеждаете, последнее тому подтверждение – бой с Томашем Адамеком в сентябре. Понятно, подготовка к каждому бою требует немало времени. Вы в последнее время активно занимаетесь политикой, будучи лидером партии «УДАР» (Украинский демократический альянс за реформы) и фракции «УДАР» в Киевском горсовете. Как удается политику совмещать со спортом?
В.К.: Я не собираюсь боксировать вечно. В 40 лет я самый немолодой боксер в чемпионской лиге. Правда, чувствую себя отлично. Одно могу сказать: 90 процентов моего времени занимает политика. Я полностью на ней концентрируюсь. Я очень благодарен своим коллегам по партии за то, что на несколько недель в августе отпустили меня для тренировок к матчу с Адамеком. И спорт, и политика – командная игра. Когда ты выходишь на ринг, видят тебя одного, но не видят огромного числа людей, которые инвестируют в тебя силы, энергию, опыт, знания. Сейчас я вернулся и полностью погрузился в политическую деятельность. Одно могу сказать: я долго боксировать не буду.
О.С.: Согласно недавнему опросу, за вашу партию готовы голосовать 27 процентов киевлян. Если вы станете мэром украинской столицы, какими будут ваши первые шаги?
В.К.: Без реформ Украина не сможет занять достойное место среди стран Европы. Свой последний поединок я проводил в Польше. Я был там в начале 90-х, когда у Польши и Украины были одинаковые стартовые позиции. Сегодня по жизненным стандартам Польша ушла намного вперед. Двадцать лет прошли как одна минута.
На сегодняшний день Украина ничем не может похвастать – ни экономическими успехами, ни уровнем жизни. Нам необходимы реформы. Они начинаются с центра, со столицы. В самом Киеве колоссальное количество проблем. Вся инфраструктура изношена. Украина – одно из самых коррумпированных государств в мире. Реформы буксуют, потому что многие политики и чиновники не заинтересованы в их реализации. Они заинтересованы только в росте своего благосостояния. Чиновники со скромной зарплатой не боятся приезжать на работу на «роллс-ройсах» и «бентли». Парковка перед горсоветом и Верховной Радой затмевает Детройтский автосалон. Необходима переаттестация всех чиновников киевской городской администрации.
О.С.: Учитывая большие гонорары профессионального бокса, упреки по части источников заработка вам лично, вероятно, не грозят. А вот по поводу патриотизма возможны вопросы. Вы с братом долгие годы жили в Германии. В Америке у вас родовые гнезда в Калифорнии и Флориде. Ваши дети – американские граждане по рождению. Что вы отвечаете вашим оппонентам?
В.К.: Я в политике не первый день. И знаю большое число людей, которые норовят тебя укусить или хотя бы пощипать. Переезд в Германию и США связан с моей работой в профессиональном боксе. Каждый имеет право жить, где захочет, и приобретать недвижимость. Моя мама, моя жена и дети живут в Украине. Правда, часть года проводят за рубежом, получая образование. Непатриотично? А в чем патриотичность? В том, чтобы публично лить слезы по поводу судеб Украины, но при каждом удобном случае отстаивать только свои личные интересы? Каждый знает, как я заработал деньги. За каждый заработанный доллар я заплатил налоги. Мне не за что краснеть. А нападки на меня «доброжелателей» по поводу якобы непатриотичности были, есть и будут.
О.С.: С кем будет ваш следующий бой?
В.К.: Не могу пока говорить ни о сопернике, ни о месте и времени поединка. Желательный соперник – Дэвид Хэй. В словесных выпадах он перешел все границы. Правильно будет по-мужски начистить ему физиономию (смеется). Уверен, что закончу поединок нокаутом. Интересным был бы поединок и с Николаем Валуевым. Гигант с необычными антропометрическими данными. Занесен в Книгу рекордов Гиннесса. Никогда не был в нокауте. Мне было бы интересно с ним побоксировать. Впрочем, о его планах я не знаю.