О том, какое наказание может грозить контрактору Агентства национальной безопасности Реалити Ли Уиннер, передавшей документы под грифом «Совершенно секретно» в СМИ, и о том, как в США относятся к утечкам информации, «Голосу Америки» рассказал заместитель директора Европейской академии разведки, профессор Университета Coastal Carolina Джозеф Фитсанакис.
Кирилл Белянинов: Комментируя арест Реалити Уиннер, экс-кандидат в вице-президенты США сенатор Тим Кейн заявил, что американцы имеют право знать, как именно Россия пыталась вмешаться в избирательный процесс в 2016 году, но добавил, что лица, виновные в утечках секретной информации, должны «нести полную ответственность за свои поступки». Могла ли Уиннер обнародовать эту информацию, не нарушая закон?
Джозеф Фитсанакис: Разумеется. Если сотрудник федерального правительства Соединенных Штатов становится свидетелем случая превышения (чиновниками) своих полномочий, если получает информацию о серьезной угрозе безопасности американцев, то он или она обязаны сообщить об этом своим непосредственным руководителям. Если руководители отказываются реагировать на эту информацию, то сотрудник, в соответствии с законом, может предпринять необходимые шаги для того, чтобы предупредить общественность об угрозе.
Но пока непохоже, что Уиннер обратилась к своему руководству до того, как передала прессе секретную информацию. Более того, сведения, которые она раскрыла, не представляли непосредственной угрозы для безопасности граждан.
Тем не менее, нужно сказать, что американцы традиционно очень скептически относятся к своему правительству, и именно поэтому нередко так называемые «разоблачители» (whistleblowers) – люди, которые рассказывают о нарушениях закона правительством – получают награду, а не несут наказание.
Принятый в 1989 году Акт о защите информаторов (Whistleblower Protection Act) гарантирует защиту государственным служащим, которые раскрыли факты злоупотребления властью, или сообщили о конкретной и критической угрозе общественной безопасности.
Но даже до 1989 года в американской истории было множество случаев, когда разоблачители нарушали закон, но были, тем не менее, оправданы судом. Это дело Рональда Риденауэра, разгласившего информацию о вопиющих нарушениях прав человека американскими подразделениями во Вьетнаме, или, например, дело Дэниэла Эллсберга, получившего мировую известность после обнародования так называемого «Досье Пентагона». Сравнительно недавно федеральный суд полностью оправдал технического директора Агентства национальной безопасности Уильяма Бинни, раскрывшего детали прослушивания американцев после событий 11 сентября.
Т.е., даже если Уиннер и нарушила закон, то это еще не значит, что в суде она будет признана виновной.
К.Б: Тем не менее, ей уже предъявлены обвинения в рамках «Акта о борьбе со шпионажем». По оценкам наблюдателей, Уиннер может грозить до 10 лет тюремного заключения. Почему министерство юстиции решило использовать именно этот закон?
Д.Ф.: Действительно, в американском законодательстве существует более, чем достаточное количество статей и актов, которые могли бы быть использованы в деле против Уиннер. В процессах об утечке информации «Акт о борьбе со шпионажем» действительно используется крайне редко, в том числе и потому, что политическая система в США традиционно опирается на постоянные утечки информации в прессу: для американской общественности это служит основным доказательством демократичности политической системы и ответственности чиновников перед обществом.
Нужно учитывать, что администрация Трампа в первые шесть месяцев после инаугурации допустила беспрецедентное количество утечек. Поэтому совершенно не удивительно, что министерство юстиции решило в этом случае использовать «Акт о борьбе со шпионажем». Без сомнения, это можно расценивать, как попытку сделать из дела Уиннер пример для всех пока еще потенциальных разоблачителей.
Пока рано делать выводы, но, похоже, Уиннер не пыталась заработать деньги или получить какую-то выгоду от своих действий, и очевидно, что она не была связана с иностранными правительствами. Но, в любом случае, закон не обязан учитывать, какие мотивы были у того или иного разоблачителя.
Если правительство решит начать судебный процесс, то, учитывая реакцию в политических кругах США на вмешательство России в избирательную кампанию 2016 года, очевидно, что этот процесс приобретет ярко выраженную политическую окраску.
Еще более усложнить эту проблему может позиция самого президента Трампа, который во время избирательной кампании публично приветствовал утечки информации. В октябре 2016 года, например, он заявил даже, что «любит WikiLeaks».
К.Б: Сторонники Уиннер утверждают, что раскрытая ею информация не только представляет общественный интерес, но и может послужить важным свидетельством для расследования, которое ведут в Конгрессе США.
Д.Ф.: Пока очевидно, что информация, которую она раскрыла, не доказывает, что российские спецслужбы как-то повлияли на результат президентских выборов в США. Эти документы говорят только о том, что Москва пыталась это сделать.
Но, учитывая политическую атмосферу в стране, для правительства США было бы очень важно принять решение о раскрытии всей информации и документов, относящихся к этой проблеме. Хотя бы для того, чтобы убедить в этом и без того скептически настроеный электорат.
Но пока минюст, похоже, решил выбрать самый плохой сценарий: использовать в деле Уиннер «Акт о борьбе со шпионажем», одновременно отказываясь комментировать информацию, которую она раскрыла.