7 октября в российский прокат вышел фантастический боевик Шона Леви «Живая сталь», основанный на рассказе Ричарда Матесона «Сталь». События фильма происходят в будущем, где бокс запрещен из-за чрезмерной жестокости и заменен боями роботов, управляемых людьми. Главную роль оставшегося не у дел боксера Чарли Китона сыграл Хью Джекман. Корреспондент «Голоса Америки» Галина Галкина встретилась с ним в Беверли Хиллс.
Галина Галкина: Хью, как вы стали актером?
Хью Джекман: Вообще-то я учился на журналиста. Но на последнем курсе мне нужно было набрать соответствующее количество часов, и я выбрал актерское мастерство. Причем сделал это не из высоких побуждений, а потому, что преподаватель славился тем, что ему не нужно было сдавать зачеты. Нужно было просто ходить на занятия. Этот преподаватель – его звали Тони – был троцкистом и поборником равноправия. В год, когда я посещал его класс, он решил поставить пьесу – впервые за десять лет – и предложил мне главную роль. Я хотел улизнуть – сказал, что уже отработал свои часы. Но Тони не согласился и поставил мне ультиматум – если я не сыграю в пьесе, то не смогу получить диплом.
Г.Г.: А какая это была пьеса?
Х.Д.: «Меморандум» Вацлава Гавела.
Г.Г.: Вы встречались с Тони после окончания института?
Х.Д.: Я никогда больше его не видел. Он, наверное, думает, что я очень бестактный, и что моя цель – это сниматься в голливудском мэйнстриме. Он, видимо, дистанцировался от меня. (Смеется).
Г.Г.: Вы одинаково или по-разному относитесь к сценариям драматических лент – как «Живая сталь» и к сценариям экшн-фильмов?
Х.Д.: Росомаха для меня стала самой трудной ролью из всех, которые я играл. Этот персонаж совершенно на меня не похож, поэтому мне приходится сильно концентрироваться. Но мне нравится, когда нужно преодолевать препятствия. Я никогда не делаю такую работу, которую можно сравнить с прогулкой в парке. Но мне нравится сниматься в разножанровых фильмах. Так, после первых «Людей Икс» я сделал «Кейт и Леопольд» и «Флирт со зверем».
Г.Г.: Вы оттачивали свои боксерские навыки перед съемками в «Живой стали»?
Х.Д.: Мне помогал чемпион мира по боксу Шугар Рэй Леонард. Его имя стояло в титрах фильма, поэтому он делал все возможное, чтобы я его не опозорил. Он сказал мне: «Я знаю, что ты будешь рассказывать многим, что это я тебя учил, так что постарайся уж выглядеть хорошо, а то тебе не поздоровится». (Смеется).
Г.Г.: Что такого есть в актерстве, что вы предпочли эту профессию не только журналистике, но и всем остальным? И оказало ли это на вас положительное влияние?
Х.Д.: Бесспорно. Поэтому я и выбрал актерство. Вы чувствуете себя совершенно голым. И вы узнаете себя так хорошо, как только это возможно. Даже если вам предстоит выступить перед своими коллегами из актерского класса, то все ваши страхи все равно выползут наружу. Во время игры проявляется ваша натура – хотите вы этого или нет. Актерство предполагает, что вы можете достигнуть высокого уровня естественности, что в свою очередь поможет вам воспроизвести характер того или иного персонажа. Поэтому первое правило актерства – хорошо узнать самого себя. И это самая лучшая психотерапия из всех возможных.
Когда я начал познавать актерство, мне был 21 год. Я еще ничего не знал о самом себе. Жизненный опыт помог мне понять себя. Я помню, что когда учился в драматической школе, то думал, что каждый человек на нашей планете должен год там проучиться. Это самый лучший ваш учитель жизни потому, что вы должны раскрываться, в первую очередь перед самим собой, каждый день. И вы понимаете, что вот сейчас вы не такой, каким будете, когда вернетесь домой. Мы актерствуем все время! Если бы не я, а президент давал вам интервью, то вы бы вели себя совершенно по-другому. (Смеется).
Г.Г.: Кто ваш самый близкий австралийский друг в Голливуде?
Х.Д.: Моя жена.
Г.Г.: А кроме нее?
Х.Д.: Наверное, Николь Кидман, а еще Наоми Уоттс и Эрик Бана – мои очень близкие друзья.
Г.Г.: Если бы вы могли приобрести для себя робота, какого бы вы выбрали?
Х.Д.: Я ничего не умею делать руками, так что, если вы знаете, где я могу найти робота-золотые руки, я вам буду очень благодарен. (Смеется).
Г.Г.: Согласны ли вы с тем, что слава усиливает те качества характера, которые присущи человеку?
Х.Д.: Об этом, кстати, мне как-то сказал Джон Траволта. Он сказал, что это получается потому, что слава дает вам возможность проявлять себя, и если вы хороший человек, то у вас больше свободы проявить свою «хорошесть». Пол Ньюман всегда был очень щедрым человеком, и известность дала ему возможность стать самым щедрым человеком в кинобизнесе, я думаю.
Г.Г.: Хотите ли вы, чтобы ваши дети стали актерами?
Х.Д.: Если у них есть талант и они этого захотят, то пожалуйста. Но если они хотят играть в кино из-за меня или из-за денег, то у них просто ничего не получится. Я не знаю ни одного актера, который пришел в этот бизнес из-за денег и славы и получил их. Но я знаю тех, кто получал большое удовольствие от игры и стал очень известным. Я хочу, чтобы мои дети нашли в жизни такое занятие, которое бы делало их счастливыми. Чтобы они не могли жить без него. И чтобы делая любимое дело, никогда не чувствовали, что они работают, как, например, я. (Смеется).
Г.Г.: Ваш персонаж в фильме – неудачник, но ему выпадает второй шанс. Что вы об этом думаете?
Х.Д.: Чарли Китон старается достичь успеха в роботобоксе, который ненавидит за то, что он отнял у него реальный бокс, где тот преуспевал. Поэтому у него ничего не получается. И он занимает деньги у кого только может. Чего он больше всего не хочет – это брать на себя отцовские обязанности, так как понимает, что из этого ничего хорошего не выйдет. И этим меня привлек это персонаж. Я думаю, что каждый из нас боялся браться за то, в чем сомневался и перед чем испытывал страх провала. На меня тоже нападают подобные настроения, причем как актерские, так и чисто человеческие. В фильме мой герой получает второй шанс. Но он сильно напуган этим, потому что если человек проигрывает и во второй раз, то жизнь его становится невыносимой.
В российский прокат вышел фильм «Живая сталь»