Глава Роскино о проблемах и перспективах продвижения российского кино в Америке и в мире
На днях в Лос-Анджелесе завершилась Неделя российского кино, организованная Роскино совместно с Американской синематекой при поддержке Министерства культуры и МИДа РФ и при участии компании «Аэрофлот». Состоялись голливудские премьеры семи новых фильмов – «Игра в правду», «Околофутбола», «Легенда №17», «Долгая счастливая жизнь», «Роль», «Духless», «Жажда». Эти же картины в компании еще двух дюжин российских лент последних двух-трех лет вошли в пакет Роскино, предлагаемый участникам ежегодного Американского кинорынка (AFM), только что завершившегося в Санта-Монике.
Инициатор и главное действующее лицо этих двух акций – Екатерина Мцитуридзе, глава Роскино (бывший «Совэкспортфильм»), телеведущая и кинокритик, главный редактор русской версии журнала Variety.
С Екатериной Мцитуридзе в офисе Роскино в гостинице Loews в Санта-Монике встретился корреспондент Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Катя, как восприняла русские фильмы американская публика Кинонедели?
Екатерина Мцитуридзе: Вы знаете, Олег, все фильмы без исключения приняли прекрасно. Ни с одного из показов никто не вышел разочарованным. С «Легенды» люди выходили со слезами на глазах. Лоуренс Бендер, продюсер Квентина Тарантино, отметил, что давно не видел кино «с душой» и что это альтернативная точка зрения на известные для американцев события. Режиссер Агнешка Холланд влюбилась в фильм «Жажда» и, насколько я знаю, начала переговоры с его продюсером Юрием Сапроновым о совместном будущем проекте. Роман Прыгунов представлял «Духless» в Калифорнийском университете USC, его долго не отпускали после просмотра, засыпав разными вопросами. Отлично прошла американская премьера фильма «Околофутбола», который был в сентябре снят из конкурсной программы Петербургского фестиваля по причине его якобы «аморальности». Даже сложную артхаусную «Роль» американская публика вполне поняла и приняла. «Игра вправду» заинтересовала американских дистрибьюторов еще до начала Кинорынка.
О.С.: А кто составлял большинство в зале? Англоязычные американцы или бывшие «наши»?
Е.М.: Примерно процентов 70 – англоязычные, остальные – «наши». Причем среди «наших» преобладали состоявшиеся, успешные люди, профессионалы в своих областях – издатели, журналисты, кинематографисты, дизайнеры, специалисты по компьютерным технологиям. Многие из них – наши давние друзья. Хочу напомнить, что последний раз Неделя русской культуры, и в том числе кино, в Лос-Анджелесе проходила десять лет назад. Ее прекрасно организовал Стас Намин, я помогала тогда в освещении этого мероприятия, имевшего весомый резонанс. Я много лет ездила в Нью-Йорк на Неделю российского кино, организованную командой Рената Давлетьярова (режиссер и продюсер, президент Гильдии продюсеров России – О.С.) и мне искренне жаль, что вместо развития и расширения наработанных ими связей, аудитории, паблисити, прессы, Нью-Йоркская кинонеделя каждый год меняет организаторов. Это немыслимо с точки зрения здравого смысла.
Мы в этот раз показывали фильмы в отличном голливудском кинотеатре Aero Theatre, принадлежащем Американской синематеке, а также в кинозалах Калифорнийского университета и Американского института кино (AFI). В Aero собиралось около 200-300 человек на показ, и мы довольны и качеством показов, и зрительским составом зала. Помимо американских профессионалов индустрии, продюсеров, дистрибьюторов, преподавателей вузов, студентов, приходили те наши соотечественники, которых мы искренне уважаем. Талантливые, реализованные в профессии люди, такие как, к примеру, Вадим Перельман, чей минисериал «Пепел» с Машковым и Мироновым только что с успехом прошел на телеканале «Россия», замечательный оператор Юрий Нейман, Сергей Рахлин, член Ассоциации HFPA, вручающей «Золотой глобус», многие другие.
О.С.: Почему вы назвали программу продвижения российского кино DOORS to Russian Cinema? В том смысле, что время прорубания окон закончилось и наступила эра открывания дверей?
Е.М.: Мне нравится ваша трактовка (улыбается). Это имиджевое название международного передвижного кинорынка. Запоминается, согласитесь? А это очень важно для того дела, которым мы занимаемся с 2008 года, когда вместе с группой энтузиастов-единомышленников открыли Русский павильон на Каннском кинофестивале.
О.С.: Вы возглавляете Роскино с 2011 года. Насколько широко удалось вам за это время распахнуть двери для российской кинопродукции?
Е.М.: Мы далеки от непомерных амбиций: знаете эти заявления – мы всех сделаем, всех построим, всех захватим. Мы абсолютно трезво оцениваем свои возможности. Нам трудно сравнивать себя с теми странами, которые тратят несоизмеримо больше средств для продвижения своего национального кино в мире. Возьмите хотя бы Францию, где организация Unifrance, созданная, между прочим, по образу и подобию нашего «Совэкспортфильма», распоряжается бюджетом в 500 млн евро и только в одной России устраивает около десяти ежегодных Недель французского кино. Если коротко: главная наша цель – поменять парадигму в продвижении российского кино за рубежом.
О.С.: Как вы себе это представляете, например, в США?
Е.М.: Если кинонедели решают задачу представительскую, культурологическую, то наше участие в кинорынках, подобных AFM, имеет более фундаментальный характер. Мы стремимся продвигать российское кино пакетами. И самым перспективным каналом в Америке считаем сервисы «видео по требованию». В прошлом году Роскино заключило беспрецедентную сделку с Hulu, одним из крупнейших видеосервисов. Альтернативный Hulu сервис Netflix, кстати, сам на нас вышел, узнав о нашей сделке с Hulu. Сейчас мы в процессе переговоров с еще одним онлайновым гигантом – Amazon. Эти платформы – завтрашний день киноиндустрии. Именно в этих нишах мы можем стать востребованными. Но опять же при наличии грамотно организованной стратегии продвижения и маркетинга. Ну и, конечно, при достаточном количестве качественного контента.
О.С.: А как же театральный кинопрокат? Он что, совершенно закрыт?
Е.М.: Скажу так. Даже если «Сталинград» успешно выстрелит в американских кинотеатрах, чего я ему от сердца желаю, это будет исключением из правила. Был успешный пример «Монгола», его прокатывал наш друг Боб Берни, один из лучших независимых дистрибьюторов Америки. Можно еще вспомнить «Русский ковчег», который хорошо прошел в ограниченном американском прокате, собрав 3 млн долларов. Но вот, пожалуй, и все. Мы приглашали в Москву и Санкт-Петербург всех дистрибьюторов, потенциально интересующихся европейским, российским кино, но каждый раз, когда речь заходит о приобретении прав на кинотеатральный прокат, они ждут от нас покрытия расходов на маркетинг, как это делают многие страны. И часто дальше переговоров дело не идет именно по этой причине.
О.С.: Насколько я понимаю, у Роскино нет монополии на коммерческую деятельность за рубежом. Ощущаете ли вы конкуренцию со стороны частных российских студий?
Е.М.: Нет. В принципе нет. Потому что мы – зонтичная организация, ставящая своей целью помогать всем игрокам российского рынка выходить за рубеж и продавать свою продукцию на рынках мировых. В этот приезд, например, на нашем стенде представлено 25 российских компаний. Мы им помогли с аккредитацией, организацией просмотров, рекламой, на стенде удобно назначать встречи и принимать гостей, у нас идеальное техническое оснащение. Многие из них перепоручили нам представительские и маркетинговые функции. «Главкино» и «Мосфильм» мы сами представляли на локейшн-шоу в рамках AFM. Приехали лишь 7-8 представителей от компаний.
О.С.: Средств нет?
Е.М.: Нет, не поэтому. Российские компании сейчас вовсе не бедствуют. Просто у многих нет времени – съемки, постпродакшн и т.д.
О.С.: Есть конкретные выводы из практики вашего участия в кинорынках?
Е.М.: Нам нужно стабильное государственное финансирование, чтобы мы могли стимулировать наших иностранных партнеров приобретать русское кино, например, покрывать часть рекламных и пиар-расходов, изготовление качественных субтитров и т.д. На кинофестивале в Венеции в 2011 году мы занимались продвижением «Фауста» Александра Сокурова, который получил там в итоге главный приз. Мы вложились в рекламу и на фестивале, и в коммерческом прокате на территории Италии, даже немного заработав – фильм сработал на «отлично», собрал 600 тысяч евро (15 ноября «Фауст» выходит в прокат США – О.С.).
Недавно мы за свой счет пригласили 27 дистрибьюторов и закупщиков контента из США и стран БРИК на специальные показы российских фильмов в Москву в рамках ежегодного передвижного кинорынка DOORS. Сейчас финализируем с некоторыми из них сделки.
О.С.: Каким, на ваш взгляд, должно стать российское кино, чтобы конкурировать с западным кинопродуктом?
Е.М.: Российское кино, с одной стороны, должно быть универсальным и доступным для понимания зрителя в любой стране. С другой стороны, оно должно быть основано на нашей уникальной культурной самоидентификации. Иначе говоря, да, мы по-прежнему несем миру откровения загадочной русской души, но желательно не зашифровывать их в заумные головоломки, понятные лишь узкому кругу избранных, состоящему преимущественно из близких родственников и однокурсников режиссера. Поскольку все семь фильмов Кинонедели в Лос-Анджелесе пользовались зрительским успехом, можно предположить, что российское кино сегодня развивается в правильном направлении.
О.М.: Так почему же столько недовольных в самой киноиндустрии? Сужу по газетным публикациям и постам коллег-кинематографистов в Facebook.
Е.М.: Потому что в системе производства и продвижения фильмов – полный хаос. Ключевой вопрос – как вводить новых игроков в индустрию? Российское кино – довольно закрытая структура. Наверное, самая элитная в России. В нефтяной или банковский бизнес попасть, возможно, проще, чем в кинобизнес. Я знаю всех продюсеров и с большинством дружу. Но все равно их очень мало. Надо помогать молодым, новым игрокам, которым чрезвычайно трудно пробиваться. Почему американская киноиндустрия такая суперуспешная? Потому что каждый год студии рискуют и запускают большое число дебютов. В России новички пробиваются вопреки, а не благодаря. Вот сейчас «Главкино», студия Федора Бондарчука, Ильи Бачурина и Константина Эрнста, проводит конкурс по отбору новых талантов, мы, Роскино, с ними активно сотрудничаем, придумали разные поощрительные призы. Надеюсь, проект получит развитие, и мы откроем новых талантливых авторов.
И вторая наша абсолютнейшая беда – постоянная смена руководства киноотрасли на уровне Минкульта и кураторов из правительства. Все время меняются установки, приоритеты, правила игры. Сначала в клеточку, затем в горошек, а потом все отменяется, и теперь просят снимать в полосочку! Российское кино преуспеет в мире, когда научится уважать себя и станет востребованным внутри страны, как французское кино во Франции, например. При структурном подходе это вполне достижимая цель.
Инициатор и главное действующее лицо этих двух акций – Екатерина Мцитуридзе, глава Роскино (бывший «Совэкспортфильм»), телеведущая и кинокритик, главный редактор русской версии журнала Variety.
С Екатериной Мцитуридзе в офисе Роскино в гостинице Loews в Санта-Монике встретился корреспондент Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Катя, как восприняла русские фильмы американская публика Кинонедели?
Екатерина Мцитуридзе: Вы знаете, Олег, все фильмы без исключения приняли прекрасно. Ни с одного из показов никто не вышел разочарованным. С «Легенды» люди выходили со слезами на глазах. Лоуренс Бендер, продюсер Квентина Тарантино, отметил, что давно не видел кино «с душой» и что это альтернативная точка зрения на известные для американцев события. Режиссер Агнешка Холланд влюбилась в фильм «Жажда» и, насколько я знаю, начала переговоры с его продюсером Юрием Сапроновым о совместном будущем проекте. Роман Прыгунов представлял «Духless» в Калифорнийском университете USC, его долго не отпускали после просмотра, засыпав разными вопросами. Отлично прошла американская премьера фильма «Околофутбола», который был в сентябре снят из конкурсной программы Петербургского фестиваля по причине его якобы «аморальности». Даже сложную артхаусную «Роль» американская публика вполне поняла и приняла. «Игра вправду» заинтересовала американских дистрибьюторов еще до начала Кинорынка.
О.С.: А кто составлял большинство в зале? Англоязычные американцы или бывшие «наши»?
Е.М.: Примерно процентов 70 – англоязычные, остальные – «наши». Причем среди «наших» преобладали состоявшиеся, успешные люди, профессионалы в своих областях – издатели, журналисты, кинематографисты, дизайнеры, специалисты по компьютерным технологиям. Многие из них – наши давние друзья. Хочу напомнить, что последний раз Неделя русской культуры, и в том числе кино, в Лос-Анджелесе проходила десять лет назад. Ее прекрасно организовал Стас Намин, я помогала тогда в освещении этого мероприятия, имевшего весомый резонанс. Я много лет ездила в Нью-Йорк на Неделю российского кино, организованную командой Рената Давлетьярова (режиссер и продюсер, президент Гильдии продюсеров России – О.С.) и мне искренне жаль, что вместо развития и расширения наработанных ими связей, аудитории, паблисити, прессы, Нью-Йоркская кинонеделя каждый год меняет организаторов. Это немыслимо с точки зрения здравого смысла.
Мы в этот раз показывали фильмы в отличном голливудском кинотеатре Aero Theatre, принадлежащем Американской синематеке, а также в кинозалах Калифорнийского университета и Американского института кино (AFI). В Aero собиралось около 200-300 человек на показ, и мы довольны и качеством показов, и зрительским составом зала. Помимо американских профессионалов индустрии, продюсеров, дистрибьюторов, преподавателей вузов, студентов, приходили те наши соотечественники, которых мы искренне уважаем. Талантливые, реализованные в профессии люди, такие как, к примеру, Вадим Перельман, чей минисериал «Пепел» с Машковым и Мироновым только что с успехом прошел на телеканале «Россия», замечательный оператор Юрий Нейман, Сергей Рахлин, член Ассоциации HFPA, вручающей «Золотой глобус», многие другие.
О.С.: Почему вы назвали программу продвижения российского кино DOORS to Russian Cinema? В том смысле, что время прорубания окон закончилось и наступила эра открывания дверей?
Е.М.: Мне нравится ваша трактовка (улыбается). Это имиджевое название международного передвижного кинорынка. Запоминается, согласитесь? А это очень важно для того дела, которым мы занимаемся с 2008 года, когда вместе с группой энтузиастов-единомышленников открыли Русский павильон на Каннском кинофестивале.
О.С.: Вы возглавляете Роскино с 2011 года. Насколько широко удалось вам за это время распахнуть двери для российской кинопродукции?
Е.М.: Мы далеки от непомерных амбиций: знаете эти заявления – мы всех сделаем, всех построим, всех захватим. Мы абсолютно трезво оцениваем свои возможности. Нам трудно сравнивать себя с теми странами, которые тратят несоизмеримо больше средств для продвижения своего национального кино в мире. Возьмите хотя бы Францию, где организация Unifrance, созданная, между прочим, по образу и подобию нашего «Совэкспортфильма», распоряжается бюджетом в 500 млн евро и только в одной России устраивает около десяти ежегодных Недель французского кино. Если коротко: главная наша цель – поменять парадигму в продвижении российского кино за рубежом.
О.С.: Как вы себе это представляете, например, в США?
Е.М.: Если кинонедели решают задачу представительскую, культурологическую, то наше участие в кинорынках, подобных AFM, имеет более фундаментальный характер. Мы стремимся продвигать российское кино пакетами. И самым перспективным каналом в Америке считаем сервисы «видео по требованию». В прошлом году Роскино заключило беспрецедентную сделку с Hulu, одним из крупнейших видеосервисов. Альтернативный Hulu сервис Netflix, кстати, сам на нас вышел, узнав о нашей сделке с Hulu. Сейчас мы в процессе переговоров с еще одним онлайновым гигантом – Amazon. Эти платформы – завтрашний день киноиндустрии. Именно в этих нишах мы можем стать востребованными. Но опять же при наличии грамотно организованной стратегии продвижения и маркетинга. Ну и, конечно, при достаточном количестве качественного контента.
О.С.: А как же театральный кинопрокат? Он что, совершенно закрыт?
Е.М.: Скажу так. Даже если «Сталинград» успешно выстрелит в американских кинотеатрах, чего я ему от сердца желаю, это будет исключением из правила. Был успешный пример «Монгола», его прокатывал наш друг Боб Берни, один из лучших независимых дистрибьюторов Америки. Можно еще вспомнить «Русский ковчег», который хорошо прошел в ограниченном американском прокате, собрав 3 млн долларов. Но вот, пожалуй, и все. Мы приглашали в Москву и Санкт-Петербург всех дистрибьюторов, потенциально интересующихся европейским, российским кино, но каждый раз, когда речь заходит о приобретении прав на кинотеатральный прокат, они ждут от нас покрытия расходов на маркетинг, как это делают многие страны. И часто дальше переговоров дело не идет именно по этой причине.
О.С.: Насколько я понимаю, у Роскино нет монополии на коммерческую деятельность за рубежом. Ощущаете ли вы конкуренцию со стороны частных российских студий?
Е.М.: Нет. В принципе нет. Потому что мы – зонтичная организация, ставящая своей целью помогать всем игрокам российского рынка выходить за рубеж и продавать свою продукцию на рынках мировых. В этот приезд, например, на нашем стенде представлено 25 российских компаний. Мы им помогли с аккредитацией, организацией просмотров, рекламой, на стенде удобно назначать встречи и принимать гостей, у нас идеальное техническое оснащение. Многие из них перепоручили нам представительские и маркетинговые функции. «Главкино» и «Мосфильм» мы сами представляли на локейшн-шоу в рамках AFM. Приехали лишь 7-8 представителей от компаний.
О.С.: Средств нет?
Е.М.: Нет, не поэтому. Российские компании сейчас вовсе не бедствуют. Просто у многих нет времени – съемки, постпродакшн и т.д.
О.С.: Есть конкретные выводы из практики вашего участия в кинорынках?
Е.М.: Нам нужно стабильное государственное финансирование, чтобы мы могли стимулировать наших иностранных партнеров приобретать русское кино, например, покрывать часть рекламных и пиар-расходов, изготовление качественных субтитров и т.д. На кинофестивале в Венеции в 2011 году мы занимались продвижением «Фауста» Александра Сокурова, который получил там в итоге главный приз. Мы вложились в рекламу и на фестивале, и в коммерческом прокате на территории Италии, даже немного заработав – фильм сработал на «отлично», собрал 600 тысяч евро (15 ноября «Фауст» выходит в прокат США – О.С.).
Недавно мы за свой счет пригласили 27 дистрибьюторов и закупщиков контента из США и стран БРИК на специальные показы российских фильмов в Москву в рамках ежегодного передвижного кинорынка DOORS. Сейчас финализируем с некоторыми из них сделки.
О.С.: Каким, на ваш взгляд, должно стать российское кино, чтобы конкурировать с западным кинопродуктом?
Е.М.: Российское кино, с одной стороны, должно быть универсальным и доступным для понимания зрителя в любой стране. С другой стороны, оно должно быть основано на нашей уникальной культурной самоидентификации. Иначе говоря, да, мы по-прежнему несем миру откровения загадочной русской души, но желательно не зашифровывать их в заумные головоломки, понятные лишь узкому кругу избранных, состоящему преимущественно из близких родственников и однокурсников режиссера. Поскольку все семь фильмов Кинонедели в Лос-Анджелесе пользовались зрительским успехом, можно предположить, что российское кино сегодня развивается в правильном направлении.
О.М.: Так почему же столько недовольных в самой киноиндустрии? Сужу по газетным публикациям и постам коллег-кинематографистов в Facebook.
Е.М.: Потому что в системе производства и продвижения фильмов – полный хаос. Ключевой вопрос – как вводить новых игроков в индустрию? Российское кино – довольно закрытая структура. Наверное, самая элитная в России. В нефтяной или банковский бизнес попасть, возможно, проще, чем в кинобизнес. Я знаю всех продюсеров и с большинством дружу. Но все равно их очень мало. Надо помогать молодым, новым игрокам, которым чрезвычайно трудно пробиваться. Почему американская киноиндустрия такая суперуспешная? Потому что каждый год студии рискуют и запускают большое число дебютов. В России новички пробиваются вопреки, а не благодаря. Вот сейчас «Главкино», студия Федора Бондарчука, Ильи Бачурина и Константина Эрнста, проводит конкурс по отбору новых талантов, мы, Роскино, с ними активно сотрудничаем, придумали разные поощрительные призы. Надеюсь, проект получит развитие, и мы откроем новых талантливых авторов.
И вторая наша абсолютнейшая беда – постоянная смена руководства киноотрасли на уровне Минкульта и кураторов из правительства. Все время меняются установки, приоритеты, правила игры. Сначала в клеточку, затем в горошек, а потом все отменяется, и теперь просят снимать в полосочку! Российское кино преуспеет в мире, когда научится уважать себя и станет востребованным внутри страны, как французское кино во Франции, например. При структурном подходе это вполне достижимая цель.