На экраны США выходит документальный фильм о еврейской песне, покорившей мир
НЬЮ-ЙОРК —
Что общего в репертуаре таких разных певцов, как Гарри Белафонте и Далида, Элвис Пресли и Иосиф Кобзон, Конни Фрэнсис и Глен Кэмпбелл? Все они в свой репертуар включали песню «Хава нагила». Самый расхожий и мгновенно узнаваемый музыкальный символ еврейства – веселая, зажигательная и привязчивая мелодия в 20-м веке преодолела географические и этнические границы и стала удивительным транскультурным феноменом.
Об истории популярнейшей еврейской песни и ее разветвленной мифологии рассказывает новый документальный фильм «Хава нагила» (Hava Nagila. The Movie), снятый режиссером Робертой Гроссман и продюсером Мартой Кауффман. 1 марта он вышел на экраны Нью-Йорка, а затем начнет демонстрироваться в других городах США.
Роберта Гроссман – известный американский документалист, имеющий вкус к истории и социальным темам. Ее недавняя лента «Благословенное совпадение: жизнь и смерть Ханы Сенеш» была номинировала на «Оскара», получила награды на тринадцати международных кинофестивалях и показывалась по телеканалу PBS. Гроссман – продюсер восьмичасовой мини-серии телеканала CBS «500 народов» об американских индейцах c ведущим Кевином Костнером.
С Робертой Гроссман побеседовал корреспондент «Голоса Америки» Олег Сулькин.
Олег Сулькин: Вы побывали в нескольких странах, изучая историю этой песни. Чем определялся выбор Украины?
Роберта Гроссман: Все просто. «Хава нагила» появилась где-то в конце 19-го века именно на Украине, в местечке Садагора (ныне Садгора, часть Черновцов), где существовала большая синагога. Песня была, видимо, написана в окружении местного раввина на основе старинной хасидской мелодии. А может быть, какой-то заезжий раввин из другого местечка привез ее в Садагору. Авторство «Хава нагилы» приписывают Абраму Цви Идельсону, видному композитору и собирателю еврейского музыкального фольклора. В 1905 году он эмигрировал в Палестину, где выпустил собрание еврейских мелодий в десяти томах. В него включена и «Хава нагила», причем в рукописи есть запись «Садагора», так что мы знаем, откуда эта песня попала к Идельсону. Вы видите, Украина очень важна для фильма.
О.С.: Вы не упоминаете Россию, хотя «Хава нагила» там очень популярна, причем не только среди евреев.
Р.Г.: Не соглашусь с вами. Финальной кульминацией фильма является сюжет с Региной Спектор. Это прекрасная молодая певица, русская еврейка, эмигрировавшая в США. И она говорит о «Хава нагила», о важности этой песни для нее и ее поколения, выросшего в Советском Союзе. В то время там было крайне затруднительно узнавать что-то новое о еврействе. Каждая встреча энтузиастов еврейской культуры заканчивалась совместным исполнением «Хава нагилы», как символа единения перед лицом преследований и цензуры.
О.С.: Вы собрали очень впечатляющий букет интервью– с Гарри Белафонте, Конни Фрэнсис, Гленом Кэмпбеллом, Леонардом Нимой и другими знаменитостями. Как вы их уговорили? И как они реагировали, когда узнавали, о чем будет ваш фильм?
Р.Г.: Очень позитивно реагировали. Мне никого уговаривать не пришлось. Для Белафонте и Фрэнсис «Хава нагила» стала в свое время важным этапом их музыкальной карьеры. Им было о чем говорить, и эти эпизоды получились очень эмоциональными.
Для музыки нет этнических и государственных границ. Я привожу в фильме почти анекдотический пример. Одного израильского музыканта, приехавшего в свое время из Советского Союза, отправляли в аэропорт Бен Гуриона встречать эмигрантов, прибывающих из разных стран. Он должен был играть мелодию на свой выбор, чтобы создавать для них приятную атмосферу. Перебрав несколько тем, он остановился на «Хава нагиле», и играл ее бессчетное число раз – для всех.
О.С.: У вас не было опасений, что одна песня как тема большого фильма это маловато для того, чтобы поддерживать интерес у зрителя?
Р.Г.: Да, такой вопрос неизбежно возникал. Вначале у меня была идея сделать пятиминутный фильм. Но потом, когда я стала встречаться с историками еврейской культуры, музыковедами и артистами, у меня возникло ощущение, что «Хава нагила» это великолепный способ нащупать корни еврейской духовности, дать почувствовать особенности еврейского национального характера. Как выразилась бы на идиш моя мама, в ней много «шмальца», то есть это такая лакомая, благодатная тема. Своего рода музыкальный вариант фильма «Зелиг» Вуди Аллена. Песня была востребована в местечках и штетлах Восточной Европы первой трети 20-го века; стала своего рода гимном поселенцев, прибывающих в Палестину; покорила американское еврейство в 50-60-е годы; стала огромным хитом современной клезмерской музыки и международного «джук-бокса». Музыка находит кратчайший путь к сердцу. «Хава нагила» – ярчайшее тому доказательство.
О.С.: У вас был четкий план, подробный сценарий? Или вы шли путем накопления и последующего отбора отснятого материала? Встречались ли сюрпризы, влиявшие на ваш выбор материала?
Р.Г.: И так, и так. Конечно, был сценарий, но работа над фильмом заставляла вносить коррективы. Самым большим сюрпризом стала случайная встреча у здания бывшей синагоги Садагоры раввина Израэля Фридмана, потомка раввина этой синагоги, приехавшего на Украину на несколько дней из Израиля. Два года я искала этого человека и не могла найти. А тут такое поразительное совпадение! И он разрешил себя снять для фильма.
Об истории популярнейшей еврейской песни и ее разветвленной мифологии рассказывает новый документальный фильм «Хава нагила» (Hava Nagila. The Movie), снятый режиссером Робертой Гроссман и продюсером Мартой Кауффман. 1 марта он вышел на экраны Нью-Йорка, а затем начнет демонстрироваться в других городах США.
Роберта Гроссман – известный американский документалист, имеющий вкус к истории и социальным темам. Ее недавняя лента «Благословенное совпадение: жизнь и смерть Ханы Сенеш» была номинировала на «Оскара», получила награды на тринадцати международных кинофестивалях и показывалась по телеканалу PBS. Гроссман – продюсер восьмичасовой мини-серии телеканала CBS «500 народов» об американских индейцах c ведущим Кевином Костнером.
С Робертой Гроссман побеседовал корреспондент «Голоса Америки» Олег Сулькин.
Роберта Гроссман
Олег Сулькин: Вы побывали в нескольких странах, изучая историю этой песни. Чем определялся выбор Украины?
Роберта Гроссман: Все просто. «Хава нагила» появилась где-то в конце 19-го века именно на Украине, в местечке Садагора (ныне Садгора, часть Черновцов), где существовала большая синагога. Песня была, видимо, написана в окружении местного раввина на основе старинной хасидской мелодии. А может быть, какой-то заезжий раввин из другого местечка привез ее в Садагору. Авторство «Хава нагилы» приписывают Абраму Цви Идельсону, видному композитору и собирателю еврейского музыкального фольклора. В 1905 году он эмигрировал в Палестину, где выпустил собрание еврейских мелодий в десяти томах. В него включена и «Хава нагила», причем в рукописи есть запись «Садагора», так что мы знаем, откуда эта песня попала к Идельсону. Вы видите, Украина очень важна для фильма.
О.С.: Вы не упоминаете Россию, хотя «Хава нагила» там очень популярна, причем не только среди евреев.
Р.Г.: Не соглашусь с вами. Финальной кульминацией фильма является сюжет с Региной Спектор. Это прекрасная молодая певица, русская еврейка, эмигрировавшая в США. И она говорит о «Хава нагила», о важности этой песни для нее и ее поколения, выросшего в Советском Союзе. В то время там было крайне затруднительно узнавать что-то новое о еврействе. Каждая встреча энтузиастов еврейской культуры заканчивалась совместным исполнением «Хава нагилы», как символа единения перед лицом преследований и цензуры.
О.С.: Вы собрали очень впечатляющий букет интервью– с Гарри Белафонте, Конни Фрэнсис, Гленом Кэмпбеллом, Леонардом Нимой и другими знаменитостями. Как вы их уговорили? И как они реагировали, когда узнавали, о чем будет ваш фильм?
Р.Г.: Очень позитивно реагировали. Мне никого уговаривать не пришлось. Для Белафонте и Фрэнсис «Хава нагила» стала в свое время важным этапом их музыкальной карьеры. Им было о чем говорить, и эти эпизоды получились очень эмоциональными.
Для музыки нет этнических и государственных границ. Я привожу в фильме почти анекдотический пример. Одного израильского музыканта, приехавшего в свое время из Советского Союза, отправляли в аэропорт Бен Гуриона встречать эмигрантов, прибывающих из разных стран. Он должен был играть мелодию на свой выбор, чтобы создавать для них приятную атмосферу. Перебрав несколько тем, он остановился на «Хава нагиле», и играл ее бессчетное число раз – для всех.
О.С.: У вас не было опасений, что одна песня как тема большого фильма это маловато для того, чтобы поддерживать интерес у зрителя?
Р.Г.: Да, такой вопрос неизбежно возникал. Вначале у меня была идея сделать пятиминутный фильм. Но потом, когда я стала встречаться с историками еврейской культуры, музыковедами и артистами, у меня возникло ощущение, что «Хава нагила» это великолепный способ нащупать корни еврейской духовности, дать почувствовать особенности еврейского национального характера. Как выразилась бы на идиш моя мама, в ней много «шмальца», то есть это такая лакомая, благодатная тема. Своего рода музыкальный вариант фильма «Зелиг» Вуди Аллена. Песня была востребована в местечках и штетлах Восточной Европы первой трети 20-го века; стала своего рода гимном поселенцев, прибывающих в Палестину; покорила американское еврейство в 50-60-е годы; стала огромным хитом современной клезмерской музыки и международного «джук-бокса». Музыка находит кратчайший путь к сердцу. «Хава нагила» – ярчайшее тому доказательство.
О.С.: У вас был четкий план, подробный сценарий? Или вы шли путем накопления и последующего отбора отснятого материала? Встречались ли сюрпризы, влиявшие на ваш выбор материала?
Р.Г.: И так, и так. Конечно, был сценарий, но работа над фильмом заставляла вносить коррективы. Самым большим сюрпризом стала случайная встреча у здания бывшей синагоги Садагоры раввина Израэля Фридмана, потомка раввина этой синагоги, приехавшего на Украину на несколько дней из Израиля. Два года я искала этого человека и не могла найти. А тут такое поразительное совпадение! И он разрешил себя снять для фильма.