США, Россия и Китай в Центральной Азии после вывода американских войск из Афганистана
ВАШИНГТОН – «Сегодня статегический вакуум в Вашингтоне в отношении Центральной Азии достиг своего нижнего предела, и мы стремимся распространить понимание того, насколько США важно сохранить свое присутствие в регионе и после ухода из Афганистана», – сказал «Голосу Америки» президент Джеймстаунского фонда Глен Ховард (Glen Howard, The Jamestown Foundation).
Его слова звучали в унисон критическим оценкам внешней политики действующей администрации США, высказанной рядом влиятельных экпертов в ходе организованной Джеймстаунским фондом конференции в Вашингтоне. Эта конференция, как отметил Ховард, была приурочена ко второй годовщине инициативы «Новый Шелковый путь», объявленной Хиллари Клинтон.
«Время переключить скорость»
«Пять лет США потратили, пытаясь объяснить себе и другим, что мы будем делать в Афганистане и, в целом, в Центральной Азии после 2014 года. Сейчас время переключить скорость и сосредоточиться на том, что мы будем делать в этом регионе в будущем», – сказал «Голосу Америки» Фредерик Старр, председатель Института по изучению Центральной Азии и Кавказа, профессор Высшей Школы Пола Нитце при университете Джонса Хопкинса и один из самых влиятельных аналитиков в Вашингтоне. (Frederick Starr, Central Asia and Caucasus Institute, Paul Nitze School of Advanced International Studies, Johns Hopkins University). Выступление профессора Старра, открывавшее конференцию, вызвало в зале овацию, его высказывания и оценки потом в течение дня цитировали практически все выступавшие.
США могут сыграть значительную роль в стимуляции экономики, достижении стабильности и устойчивого мира в регионе, убежден профессор Старр.
«Я всегда подчеркивал и продолжаю подчеркивать важность открытия «великого южного коридора», идущего из Гамбурга в Ханой через Кавказ, Туркменистан, Афганистан, Пакистан, Индию и другие страны. Важность этого проекта огромна, также как и соединение Афганистана с его северными соседями границей с быстрым и эффективным пропускным режимом. Если эти две вещи будут сделаны – весь регион получит огромный стимул для развития экономики, установления стабильности и мира».
Несмотря на критику внешней политики администрации Белого дома, Фредерик Старр придерживается оптимистических позиций в отношении будущего Центральной Азии и роли США регионе. В отличие от другого известного экперта – Стивена Бланка, старшего научного сотрудника Американского Совета по внешней политике в Вашингтоне. До 2013 года профессор Бланк работал в Институте стратегических исследований в колледже Армии США, где занимался исследованиями в области национальной безопасности, специализируясь на России (Stephen Blank, American Foreign Policy Council).
«К несчастью, отсутствие видения будущего и стратегической политики характерно для действующей администрации не только в отношении Центральной Азии, но также и целом ряде других регионов. В результате – мы начали платить геополитическую цену», – сказал профессор Бланк «Голосу Америки». Проект Южного коридора или TAPI, о важности которого говорил выше его коллега, США, по мнению Бланка, «обрекли на провал» отсутствием какой-либо поддержки со стороны правительственных или финансовых структур.
Китай плюс Россия минус США?
Стремление Китая и России расширить и укрепить свое военное, экономическое и политическое присутствие в Центральной Азии было одной из главных тем конференции. Оценки докладчиков, за малым исключением, можно различить только по положению на негативной шкале – от крайнего пессимизма и недоверия, до настороженности и опасений. Среди исключений – мнение Роберта Шафера, полковника войск специального назначения армии США, ответственного за реализацию договора по безопасности и сотрудничеству в странах Центральной Азии и севера Аравийского моря. (Robert Schaefer, CENTCOM).
Шафер отметил, что его миссия выполняет в Центральной Азии множество тактических задач, к примеру: разминирование территорий или обучение военных врачей и армейского персонала.
«Но мы не единственные действующие лица на сцене, есть и другие игроки», – отметил он.
Шаффер рассказал, как спустя неделю после огранизованных США учений «Степной орел» (Steppe Eagle) российские военные провели в Центральной Азии учения «Несокрушимое братство», которые стали калькой американских учений.
«В аудитории сегодня доминирует мнение: что хорошо для России, то обязательно плохо для США, или что хорошо для Китая, то плохо для нас», – отметил Шафер, и объяснил, почему его точка зрения не совпадает с мнением большинства.
«Согласно тому, как нам объяснили цели нашей политики в регионе, моя работа – строительство регионального сотрудничества, достижение устойчивой безопасности и мира, – продожил эксперт. – И мы приветствуем все усилия, которые помогают этой цели – независимо от того, какая сторона в этом участвует».
Профессор Стивен Бланк полагает, что наращивание военного присутствия России и Китая в Центральной Азии – это все же предмет серьезного беспокойства.
«Россия навязывает новые военные базы странам Центральной Азии, хотя в Москве нет ни желания, ни возможности защищать эти страны.Эти базы служат инструментом упрочения российского контроля над регионом и рычагом воздействия на внутреннюю политику этих стран», – сказал доктор Бланк.
В этой связи профессор Бланк напомнил, что бывший госсекретарь США Хиллари Клинтон оценила Таможенный союз, как «попытку ресоветизации Центральной Азии».
Создавая Таможенный Союз, как полагает Бланк, Кремль «ясно обозначил, что не признает суверенитет и независимость не только стран Центральной Азии, но и всего постсоветского пространства».
С другой стороны, Китай, как указали многие докладчики на конференции, предпринимает «грандиозные усилия» по интеграции в Центральной Азии.
Речь идет о неимоверных вложениях во все области: от строительства железных и автомобильных дорог, электростанций, инфраструктуры, транспорта, добычи полезных ископаемых, до прямого захвата земель, как это произошло в Горно-Бадахшанской области в Таджикистане.
«Китай создает собственную версию глобуса – сферу китайского процветания, – сказал Стивен Бланк, – в то время, как США покидает Центральную Азию, толкая наших партнеров и союзников в регионе на потенциальную смену ориентиров».
Профессор Бланк указал на то, что в начале недели Индия и Турция заявили о намерении подписать торговые соглашения с Таможенным союзом. Индия при этом выразила готовность к рассмотрению проекта «Газпрома» о строительстве газопровода для доставки российского газа в Индию, предпочтя российское предложение западному проекту TAPI.
Оценки Бланка о российских успехах не вполне разделяет мюнхенский эксперт Джеймстаунского фонда Владимир Сокор (Vladimir Socor, Jamestown Foundation), который полагает, что репутационно в качестве бизнес-партнера Россия уступает практически всем игрокам в регионе, и в первую очередь – Китаю.
В комментарии «Голосу Америки» Сокор сказал: «Россия потеряла монополию на покупку туркменского газа, частью из-за того, что в Туркменистане пришли к выводу, что Россия не обеспечивает ни безопасности спроса, ни справедливых цен. Россия покупала туркменский газ по-дешевке и продавала его по завышенным ценам странам Евросоюза. Когда из-за кризиса в Европе в 2009 году упал спрос на газ, Россия в обход своих обязательств прервала закупки, и взорвались туркменские газопроводы. В результате Туркменистан повернулся к Китаю, и сейчас газовая инфраструктура страны стремительно развивается, увеличиваются и объемы поставки газа в Китай».
Вместе с тем Сокор отмечает: «Отсутствие у США внятной энергетической политики в Центральной Азии способствует устойчивости советского наследия в форме сверхзависимости экспортно-импортной логистики от российской ифраструктуры». В частности, считает аналитик, это проявляется на примере зависимости Казахстана от российских трубопроводов, через которые проходит 80 процентов экспорта казахстанской нефти в страны Европы.
Талибан: пропаганда и реальные риски
Вопрос о том, насколько вывод американского контингента из Афганистана сопряжен с потенциальным риском распространения радикальных исламских идей и экспорта боевиков в соседние страны, поднимался несколько раз в ходе конференции. В частности, об исламистских военизированных организациях в странах Центральной Азии, Кавказа и в Китае, а также их возможных связях с Талибаном и глобальными группировками, разделяющими идеи джихадизма, подробно говорил в своем докладе эксперт Джеймстаунского фонда Джейкоб Зенн (Jacob Zenn, Jamestown Foundation).
Зенн сказал, что несмотря на существование в ряде стран Центральной Азии отдельных групп, проводящих с различной регулярностью террористические атаки, в том числе и с использованием смертников, в регионе нет развитой сети фундаменталистов, существующие «джамааты» разрознены и слабо организованы. Однако ситуация может измениться не столько из-за вывода американского контингента из Афганистана, сколько как следствие войны в Сирии, ставшей, как полагает Зенн, стимулирующим фактором и инструментом саморекламы для адептов идеи джихада в Центральной Азии.
Посол Казахстана в Вашингтоне Кайрат Умаров, между тем, сказал, что «существует тенденция преувеличения угроз контроля Талибаном Афганистана и Центральной Азии – тенденция искусственного наращивания уровня тревог». Посол отметил, что Казахстан «не воспринимает вывод американского контингента из Афганистана, как трагедию». «Мы рассматриваем это как новое начало, и уверены, что путь к стабильному миру и процветанию региона лежит через экономическое развитие и культурный обмен».
В этом направлении, отметил Кайрат Умаров, Астана делает все, от нее зависящее, вкладывая инвестиции как в экономическую инфраструктуру Афганистана, так и в программы студенческого обмена.
Преувеличение опасности Талибана, по мнению Владимира Сокора, выгодно в первую очередь России:
«Эти утверждения, – сказал он, – могут быть использованы в качестве формального, хотя и фальшивого, основания для навязывания Россией собственного режима безопасности в Центральной Азии. Мы уже проходили через это в конце 1990-х, и время показало, что все это было совершенной неправдой. Страны Центральной Азии не чувствуют себя в опасности из-за Талибана, значит, и не хотят никакой защиты».
Реальная угроза стабильности в Афганистане, как полагает Владимир Сокор, исходит от этнического напряжения между народами, населяющими север страны, и пуштунами, живущими на юге (это мнение также высказал посол Казахстана Кайрат Умаров в своем выступлении).
Потенциал эскалации межнационального конфликта в Афганистане представляет для Центральной Азии гораздо большую опасность, чем любые исламистские угрозы, так как эта эскалация может вылиться в международный очаг напряженности, отметили эксперты. Предотвращение подобного сценария, по рекомендации участников конференции, должно стать приоритетной задачей обеспечения безопасности непосредственных соседей Афганистана и в целом – стран Центральной Азии.
Его слова звучали в унисон критическим оценкам внешней политики действующей администрации США, высказанной рядом влиятельных экпертов в ходе организованной Джеймстаунским фондом конференции в Вашингтоне. Эта конференция, как отметил Ховард, была приурочена ко второй годовщине инициативы «Новый Шелковый путь», объявленной Хиллари Клинтон.
«Время переключить скорость»
«Пять лет США потратили, пытаясь объяснить себе и другим, что мы будем делать в Афганистане и, в целом, в Центральной Азии после 2014 года. Сейчас время переключить скорость и сосредоточиться на том, что мы будем делать в этом регионе в будущем», – сказал «Голосу Америки» Фредерик Старр, председатель Института по изучению Центральной Азии и Кавказа, профессор Высшей Школы Пола Нитце при университете Джонса Хопкинса и один из самых влиятельных аналитиков в Вашингтоне. (Frederick Starr, Central Asia and Caucasus Institute, Paul Nitze School of Advanced International Studies, Johns Hopkins University). Выступление профессора Старра, открывавшее конференцию, вызвало в зале овацию, его высказывания и оценки потом в течение дня цитировали практически все выступавшие.
США могут сыграть значительную роль в стимуляции экономики, достижении стабильности и устойчивого мира в регионе, убежден профессор Старр.
«Я всегда подчеркивал и продолжаю подчеркивать важность открытия «великого южного коридора», идущего из Гамбурга в Ханой через Кавказ, Туркменистан, Афганистан, Пакистан, Индию и другие страны. Важность этого проекта огромна, также как и соединение Афганистана с его северными соседями границей с быстрым и эффективным пропускным режимом. Если эти две вещи будут сделаны – весь регион получит огромный стимул для развития экономики, установления стабильности и мира».
Несмотря на критику внешней политики администрации Белого дома, Фредерик Старр придерживается оптимистических позиций в отношении будущего Центральной Азии и роли США регионе. В отличие от другого известного экперта – Стивена Бланка, старшего научного сотрудника Американского Совета по внешней политике в Вашингтоне. До 2013 года профессор Бланк работал в Институте стратегических исследований в колледже Армии США, где занимался исследованиями в области национальной безопасности, специализируясь на России (Stephen Blank, American Foreign Policy Council).
«К несчастью, отсутствие видения будущего и стратегической политики характерно для действующей администрации не только в отношении Центральной Азии, но также и целом ряде других регионов. В результате – мы начали платить геополитическую цену», – сказал профессор Бланк «Голосу Америки». Проект Южного коридора или TAPI, о важности которого говорил выше его коллега, США, по мнению Бланка, «обрекли на провал» отсутствием какой-либо поддержки со стороны правительственных или финансовых структур.
Китай плюс Россия минус США?
Стремление Китая и России расширить и укрепить свое военное, экономическое и политическое присутствие в Центральной Азии было одной из главных тем конференции. Оценки докладчиков, за малым исключением, можно различить только по положению на негативной шкале – от крайнего пессимизма и недоверия, до настороженности и опасений. Среди исключений – мнение Роберта Шафера, полковника войск специального назначения армии США, ответственного за реализацию договора по безопасности и сотрудничеству в странах Центральной Азии и севера Аравийского моря. (Robert Schaefer, CENTCOM).
Шафер отметил, что его миссия выполняет в Центральной Азии множество тактических задач, к примеру: разминирование территорий или обучение военных врачей и армейского персонала.
«Но мы не единственные действующие лица на сцене, есть и другие игроки», – отметил он.
Шаффер рассказал, как спустя неделю после огранизованных США учений «Степной орел» (Steppe Eagle) российские военные провели в Центральной Азии учения «Несокрушимое братство», которые стали калькой американских учений.
«В аудитории сегодня доминирует мнение: что хорошо для России, то обязательно плохо для США, или что хорошо для Китая, то плохо для нас», – отметил Шафер, и объяснил, почему его точка зрения не совпадает с мнением большинства.
«Согласно тому, как нам объяснили цели нашей политики в регионе, моя работа – строительство регионального сотрудничества, достижение устойчивой безопасности и мира, – продожил эксперт. – И мы приветствуем все усилия, которые помогают этой цели – независимо от того, какая сторона в этом участвует».
Профессор Стивен Бланк полагает, что наращивание военного присутствия России и Китая в Центральной Азии – это все же предмет серьезного беспокойства.
«Россия навязывает новые военные базы странам Центральной Азии, хотя в Москве нет ни желания, ни возможности защищать эти страны.Эти базы служат инструментом упрочения российского контроля над регионом и рычагом воздействия на внутреннюю политику этих стран», – сказал доктор Бланк.
В этой связи профессор Бланк напомнил, что бывший госсекретарь США Хиллари Клинтон оценила Таможенный союз, как «попытку ресоветизации Центральной Азии».
Создавая Таможенный Союз, как полагает Бланк, Кремль «ясно обозначил, что не признает суверенитет и независимость не только стран Центральной Азии, но и всего постсоветского пространства».
С другой стороны, Китай, как указали многие докладчики на конференции, предпринимает «грандиозные усилия» по интеграции в Центральной Азии.
Речь идет о неимоверных вложениях во все области: от строительства железных и автомобильных дорог, электростанций, инфраструктуры, транспорта, добычи полезных ископаемых, до прямого захвата земель, как это произошло в Горно-Бадахшанской области в Таджикистане.
«Китай создает собственную версию глобуса – сферу китайского процветания, – сказал Стивен Бланк, – в то время, как США покидает Центральную Азию, толкая наших партнеров и союзников в регионе на потенциальную смену ориентиров».
Профессор Бланк указал на то, что в начале недели Индия и Турция заявили о намерении подписать торговые соглашения с Таможенным союзом. Индия при этом выразила готовность к рассмотрению проекта «Газпрома» о строительстве газопровода для доставки российского газа в Индию, предпочтя российское предложение западному проекту TAPI.
Оценки Бланка о российских успехах не вполне разделяет мюнхенский эксперт Джеймстаунского фонда Владимир Сокор (Vladimir Socor, Jamestown Foundation), который полагает, что репутационно в качестве бизнес-партнера Россия уступает практически всем игрокам в регионе, и в первую очередь – Китаю.
В комментарии «Голосу Америки» Сокор сказал: «Россия потеряла монополию на покупку туркменского газа, частью из-за того, что в Туркменистане пришли к выводу, что Россия не обеспечивает ни безопасности спроса, ни справедливых цен. Россия покупала туркменский газ по-дешевке и продавала его по завышенным ценам странам Евросоюза. Когда из-за кризиса в Европе в 2009 году упал спрос на газ, Россия в обход своих обязательств прервала закупки, и взорвались туркменские газопроводы. В результате Туркменистан повернулся к Китаю, и сейчас газовая инфраструктура страны стремительно развивается, увеличиваются и объемы поставки газа в Китай».
Вместе с тем Сокор отмечает: «Отсутствие у США внятной энергетической политики в Центральной Азии способствует устойчивости советского наследия в форме сверхзависимости экспортно-импортной логистики от российской ифраструктуры». В частности, считает аналитик, это проявляется на примере зависимости Казахстана от российских трубопроводов, через которые проходит 80 процентов экспорта казахстанской нефти в страны Европы.
Талибан: пропаганда и реальные риски
Вопрос о том, насколько вывод американского контингента из Афганистана сопряжен с потенциальным риском распространения радикальных исламских идей и экспорта боевиков в соседние страны, поднимался несколько раз в ходе конференции. В частности, об исламистских военизированных организациях в странах Центральной Азии, Кавказа и в Китае, а также их возможных связях с Талибаном и глобальными группировками, разделяющими идеи джихадизма, подробно говорил в своем докладе эксперт Джеймстаунского фонда Джейкоб Зенн (Jacob Zenn, Jamestown Foundation).
Зенн сказал, что несмотря на существование в ряде стран Центральной Азии отдельных групп, проводящих с различной регулярностью террористические атаки, в том числе и с использованием смертников, в регионе нет развитой сети фундаменталистов, существующие «джамааты» разрознены и слабо организованы. Однако ситуация может измениться не столько из-за вывода американского контингента из Афганистана, сколько как следствие войны в Сирии, ставшей, как полагает Зенн, стимулирующим фактором и инструментом саморекламы для адептов идеи джихада в Центральной Азии.
Посол Казахстана в Вашингтоне Кайрат Умаров, между тем, сказал, что «существует тенденция преувеличения угроз контроля Талибаном Афганистана и Центральной Азии – тенденция искусственного наращивания уровня тревог». Посол отметил, что Казахстан «не воспринимает вывод американского контингента из Афганистана, как трагедию». «Мы рассматриваем это как новое начало, и уверены, что путь к стабильному миру и процветанию региона лежит через экономическое развитие и культурный обмен».
В этом направлении, отметил Кайрат Умаров, Астана делает все, от нее зависящее, вкладывая инвестиции как в экономическую инфраструктуру Афганистана, так и в программы студенческого обмена.
Преувеличение опасности Талибана, по мнению Владимира Сокора, выгодно в первую очередь России:
«Эти утверждения, – сказал он, – могут быть использованы в качестве формального, хотя и фальшивого, основания для навязывания Россией собственного режима безопасности в Центральной Азии. Мы уже проходили через это в конце 1990-х, и время показало, что все это было совершенной неправдой. Страны Центральной Азии не чувствуют себя в опасности из-за Талибана, значит, и не хотят никакой защиты».
Реальная угроза стабильности в Афганистане, как полагает Владимир Сокор, исходит от этнического напряжения между народами, населяющими север страны, и пуштунами, живущими на юге (это мнение также высказал посол Казахстана Кайрат Умаров в своем выступлении).
Потенциал эскалации межнационального конфликта в Афганистане представляет для Центральной Азии гораздо большую опасность, чем любые исламистские угрозы, так как эта эскалация может вылиться в международный очаг напряженности, отметили эксперты. Предотвращение подобного сценария, по рекомендации участников конференции, должно стать приоритетной задачей обеспечения безопасности непосредственных соседей Афганистана и в целом – стран Центральной Азии.