Политические круги Франции взволнованы сообщениями о том, что нью-йоркское дело о сексуальных домогательствах может разрешиться в пользу бывшего главы МВФ Доминика Стросс-Кана.
Всего неделю назад большинство аналитиков и рядовых французских граждан считали политическую карьеру Стросс-Кана конченой. Напомним, что до скандала Стросс-Кан считался вероятным кандидатом от Социалистической партии на президентских выборах. Однако все изменилось в мае, когда горничная одного из нью-йоркских отелей подала на него в суд за попытку изнасилования.
Теперь у следствия возникли сомнения в показаниях истицы, а французы, судя по опросам, расходятся во мнениях относительно того, стоит ли Стросс-Кану возвращаться в политику, если обвинения будут сняты.
Некоторые парижане, такие, как 19-летний Давид Муржан, приводят доводы в пользу его возвращения: «Если он вернется, во Франции его будут принимать как героя, потому что он стал жертвой заговора. Думаю, у него большие шансы стать следующим президентом Франции – даже несмотря на эту историю».
Многие члены Соцпартии также исполнены оптимизма. Однако дело Стросс-Кана, и ранее имевшего репутацию плейбоя, породило во Франции ожесточенные споры о мачизме и сексизме в политике.
Как отмечает Николь Башаран из парижского Фонда политических наук, хотя многие мужчины с восторгом приветствовали весть о возможном возвращении Стросс-Кана, женщин может шокировать идея, что его прошлые проступки будут забыты: «Если Стросс-Кан не насиловал эту женщину, конечно, он должен выйти на свободу. С другой стороны, из-за этого скандала женщинам во всем мире будет труднее решиться заявить о том, что их насиловали. А это не слишком хорошие новости».
Профессор политологии Американского университета в Париже Стивен Экович полагает, что вне зависимости от исхода дела случай Стросс-Кана послужит хорошим уроком для французов:
«Этот человек мог стать кандидатом от Соцпартии. А социалисты, как предполагается, стоят на защите бедных и угнетенных. В этой же ситуации все оказалось наоборот. Почти во всяком политическом скандале или даже секс-скандале встает вопрос о лицемерии. И здесь мы наблюдаем ярчайший пример лицемерия».
Сможет ли бывший глава МВФ вернуться в политику?